В объятиях северного бриза (СИ) - Устинова Юлия "Julia Joe"

Но что это меняет? Он укатил в Джуно, заботливо прихватив с собой Натали.

Похоже, его забота распространяется на всех, кроме меня. Совершенно очевидно, что до меня ему нет никакого дела. А было ли? Он в один день взял и вышвырнул меня из своей жизни, вывернув мою душу наизнанку. Или это тоже чисто мужской поступок? Мне оставалось только заставлять себя ненавидеть его, но давалось это очень трудно. Как я могла его ненавидеть, если, на самом деле, безумно скучала по нему? Скучала по его улыбке, его рукам, его поцелуям, по его жарким объятиям, в которых я провела столько ночей. Я ни на минуту не переставала любить его, если не стала любить ещё больше. И, пусть, это смахивало на мазохизм, я бы ни за что не хотела расстаться с этим чувством. Я каждый день проигрывала в борьбе за независимость самой себе, одновременно радуясь и злясь, когда во мне вспыхивал тлеющий уголёк надежды на то, что Майкл вернется ко мне. И тут же мучила себя мыслями, что ни за что не позволю ему этого сделать. Я словно наказывала себя за те дни счастья, которые он подарил мне, перебирая в памяти минуты нашей близости и представляя его в постели с другой. Да, Натали была права. Четыре года — это не четыре месяца. Зная Майкла и его верностью своему слову, я верила в то, что он действительно мог пересмотреть свои отношения с Натали. Все люди ошибаются. Он мог принять ее раскаяние и дать ей второй шанс. Значит, чем-то она его зацепила, раз они пробыли вместе так долго. И теперь, когда я сама знала, какой спектр чувств можно испытывать к любимому человеку, от нежности до ненависти, понимала Майкла, как никто другой. Он увлекся мной, но эти несколько месяцев наших головокружительных отношений не смогли затмить то, что он испытывал к Натали. Пусть, он говорил мне, что равнодушен к ней. Возможно, он и сам так думал тогда. Но она приехала, и Майкл понял, кто для него важнее.

Звонить ему я смысла не видела. Его молчание и нежелание что-то наладить между нами говорили сами за себя. А унижаться я не собиралась. В любом случае, я знала, что никогда не забуду его и ещё долгое время буду вздрагивать, услышав его имя.

Майкл уехал и забрал с собой все, что мне было так дорого. Оставшись без любимого человека, я лишилась и любимого спорта.

Другого тренера в кампусе не было, но я часто приходила в спорткомплекс, чтобы отработать удары на мешке или поработать с грушей на растяжке. И каждый раз не могла избавиться от ощущения, что сейчас услышу его голос, который эхом разлетался по залу, когда он комментировал чей-то спарринг, советуя, как нужно двигаться или атаковать.

Единственным спасением от того, чтобы не умереть от тоски, была учеба, в которой я теперь благодаря своему одиночеству, как никогда преуспевала, а также встречи по средам и пятницам в центре психологической помощи. Добавим сюда подработку в университетский библиотеке. Это было идеально. За те два месяца, что Майкла не было здесь, мне порой некогда было не что думать о нем, я и поесть то не всегда успевала. И меня полностью устраивала эта новая жизнь и новая, пусть и не совсем, усовершенствованная я сама.

Было воскресенье — единственный день, когда я могла, как следует отоспаться и провести полдня в пижаме. Но сегодня меня лишили и этой привилегии. Звонок мобильного разрушил мой волшебный сон. Райан?

— Да? — еще не совсем проснувшись, ответила я.

— Дэвид умер, — проговорил он.

— Как умер? — сна словно и не было, но почему-то смысл этих двух слов, сказанных Райаном, я никак не могла уловить.

— Сегодня ночью. Вечером у нас было выступление в клубе. Затем мы с парнями решил выпить. Дэвида все не было. Я нашёл его в комнате, где мы оставляли инструменты, без сознания. Врачи не смогли ничего поделать. Этот идиот умер от передоза! Просто взял и отправился на тот свет!

— Господи, Райан! Мне очень жаль… Нэнси! Она знает?

— Нет. Я почему-то позвонил сначала его родителям, а потом тебе. Ты сама ей скажешь? Не думал, что быть дурным вестником, это так отстойно. Я бы мог пойти искать его раньше, понимаешь?! Он мог бы быть сейчас жив! Как мне теперь жить с этим? — каждое его слово отдавало болью и чувством вины.

— Подожди, Райан! Ты ни в чем не виноват! Ты знал, что он употребляет наркотики?

— Я видел, как он пару раз курил траву, но не более. Я все проморгал! Дэвид был моим лучшим другом ещё со школы, а я ничего не видел! Как мне смотреть в глаза его родителям?! Как?! Меня ничего не интересовало кроме музыки, и я не заметил того, что другу была нужна помощь! — он начал всхлипывает. — Мне так жаль, Алекс!

— Я сама все расскажу ей, а ты, пожалуйста, не вини себя! Это был его выбор.

— Спасибо, Алекс. Я бы не вынес, если бы мне пришлось сообщать об этом и Нэнси. Прости. Мне пора, меня ждёт офицер, я должен дать показания.

Было почти девять. Четыре часа я просидела в своей комнате. Сейчас я очень хорошо понимала Райана. Я сама ощущала себя виноватой за то, что произошло с его другом. Майкл был прав. Именно Дэвида он видел вместе с наркодилером в Анкоридже. Но реакция Нэнси на мои слова развеяла сомнения. А нужно было настоять, не знаю, как, но добиться истины. Мы должны были напрямую спросить Дэвида. И сейчас, возможно, я бы не стояла в нерешительности перед дверью в комнату подруги. Но уже ничего не вернуть. Дэвида больше нет. А я должна была стать тем самым дурным вестником и сообщить Нэнси новость, которая разделит ее жизнь на до и после…

29

— Привет! — донесся бодрый голос моего собеседника из трубки мобильного.

— Райан? Что стряслось? — последний раз я говорила с ним по телефону в день похорон Дэвида.

— Ничего. Буди подругу, — проговорил он спокойным тоном.

— Зачем?

— Мы едем на рыбалку.

— Куда?

— На рыбалку. Удочка, снасти, наживка, — ответил он.

— Я знаю, что это такое! Ты трезвый, Райан? — на мой взгляд, разговор у нас выходил довольно странный.

— Обижаешь, — дружелюбно ответил он. — Послезавтра мы уезжаем в Сиэтл. А через несколько дней у вас заканчивается семестр, до конца лета мы можем не увидеться.

— Всё-таки решился?

— Да, послушал одного хорошего человека. Дэвида нам не вернуть. Но мы сделаем все, чтобы победить в этом конкурсе в память о нем. У нас новый бас-гитарист, неплохой парень. Но…

— Он не Дэвид?

— Точно.

— Давно не виделись. Как ты, вообще?

— Честно? Порой очень погано.

— Все еще винишь себя?

— И это тоже.

— А что ещё?

— Эээ, — запнулся он, — иди буди ее и живо собирайтесь. У рыбы свое расписание, она не будет ждать. Заеду через полчаса.

Я вошла в комнату. Нэн спала, как всегда, свернувшись калачиком на краю кровати, и выглядела сейчас такой беззащитной, на ее губах была легкая улыбка, которую я не видела уже почти два месяца. Нэнси тяжело переживала смерть Дэвида. И превратившись в тихую и незаметную девушку, стала своей собственной тенью. Сейчас я бы все отдала за то, чтобы снова услышать ее смех, подколы, за ту радость, которая всегда приходила вместе с ней. Нет, она не роняла ежеминутно слезы на подушку, никогда мне не жаловалась на то, как она все это переносит, и не делилась со мной своими переживаниями. Мы могли часами сидеть, не разговаривая. За ланчем перекидывались несколькими фразами, но не более того. Я все также пропадала на подработке и в центре на тренингах. И в те редкие минуты, когда я видела Нэнси, просто не знала, как вести себя с ней, как помочь ей. Наверное, плохая я подруга. Уж, Нэн то точно из кожи бы вон вылезла, чтобы заставить меня улыбнуться и нашла бы уйму подбадривающих фраз.

Я подошла к кровати и бережно коснулась ее плеча.

— Нэн, проснись.

Она перевернулась на спину и открыла глаза.

— В чем дело?

— Звонил Райан, он зовет нас поехать с ним на рыбалку. Ты как? Поедешь?

— А ты? — спросила она после небольшой паузы.

— Я не против.

— Значит, поехали, — она встала с кровати и направилась в ванную.