Связанные Любовью (ЛП) - Рейли Кора

Последние несколько месяцев все было так напряженно из-за Лили и Ромеро. Как часто я забывала принимать таблетки? Я не была уверена. Я не считала. Я должна была посчитать после звонка Фаби.

Несколько раз определенно, но я была слишком занята, беспокоясь о сестре, о Луке, о своем браке и обо всем остальном, чтобы обращать на это внимание.

Возможно, я делала неправильные выводы. Возможно, я подхватила грипп или мой желудок отреагировал на стресс.

Да, именно так.

Дрожащей рукой я открыла дверь и вернулась на свое место. Стюардесса озабоченно посмотрела на меня, но я быстро улыбнулся ей, показывая, что со мной все в порядке. Я не хотела, чтобы они совершили аварийную посадку, потому что они думали, что я серьезно больна.

Сев обратно в мое место, я преодолела своё беспокойство. Я не могла перестать удивляться. Что, если бы я была беременна? В последний раз, когда мы с Лукой обсуждали этот вопрос, он был непреклонен в своем нежелании иметь детей в ближайшем будущем. Слишком опасно приносить ребенка в этот мир. Но когда это изменится, особенно теперь, когда Данте объявил нам войну? Эта война была нелепой.

Не имело смысла волноваться из-за пустяков. Тошнота не означала, что я беременна. Как только я вернусь в Нью-Йорк, я смогу сделать тест на беременность, и тогда я буду знать точно. А до тех пор мне нужно сосредоточиться на текущей задаче. Мне нужно было связаться с Вэл, уговорить ее встретиться с Фабиано и попытаться убедить его поехать со мной в Нью-Йорк. Последнее, я не стала бы говорить Вэл.

Странно было снова оказаться в Чикаго. Город, в котором я выросла, больше не казался мне домом, и не потому, что между семьей и бандой шла война. Я уже не тот человек, какой была четыре года назад, когда уехала в Нью-Йорк.

И все же, несмотря на войну, город не чувствовался иначе, чем во время любого другого визита. Все было спокойно. Люди с нетерпением ждали рождественских праздников.

Волосы были спрятаны под париком, а нижняя половина лица обмотана шарфом. К счастью, Чикагская зима гарантировала такой наряд, так что я не привлеку внимания. Даже мое толстое шерстяное пальто, не согревало меня.

Я шла по улицам свободно, чего не делала уже давно. Восхитительно было быть такой свободной. Я привыкла к золотой клетке, которая была моей жизнью. Я любила Луку. Я не могла жить без него, но иногда мне хотелось иметь больше свободы. Я знала, что есть предел того, что он может мне позволить. Какое-то время он помогал мне поступить в колледж, что делали очень немногие в его положении, но в конечном счете он и я всегда будем ограничены правилами жизни.

Впервые за целую вечность за мной не следовал телохранитель. Я наблюдала за прохожими, думая о том, как они проводят свои дни, каково это быть свободным от мафии, от которой я никогда не была по-настоящему свободна.

Я никогда не возмущалась жизнью толпы так сильно, как Джианна, но иногда я жаждала моментов свободы. Колледж дал мне этот вкус, но он всегда будет только этим коротким вкусом. Я никогда не покину свой мир, не потому, что Лука не позволит этого, хотя это тоже было правдой, а потому, что это было единственное место, которому я действительно принадлежала. Это был мир, который я знала.

Я надеялась, что Вэл не изменила своего распорядка дня с тех пор, как мы в последний раз разговаривали по телефону. Я рассчитала весь свой план вокруг этого.

Я ждала напротив ресторана, где она встречалась с Бибианой каждую среду, держа в руках чашку кофе, чтобы согреться, несмотря на холод. Облегчение нахлынуло на меня, когда черный лимузин "Мерседес" с тонированными стеклами, наконец, остановился перед рестораном, и Вэл вышла, такая же высокая и царственная, как всегда, ее живот виднелся из под пальто. Должно быть, шел девятый месяц. Буду ли я так выглядеть через восемь месяцев? Я отогнала эту мысль. Сейчас не время мечтать.

Вэл была не одна. Она держала за руку маленькую девочку, свою трехлетнюю дочь Анну. Я не смогла сдержать улыбку, но она погасла, когда я поняла, что не увижу, как она вырастет, несмотря на то, что я ее крестная мать. Вслед за ними в ресторан вошли два телохранителя. Я знала их лица, но не их имена.

Проверив, нет ли на улице машин, я быстро перешла на другую сторону и вошла в похожий на бистро ресторан. У меня не был забронирован столик, но я надеялась, что они смогут втиснуть меня. Я подошла к официанту, снимая шерстяную шапочку и надеясь, что парик скроет мою личность, но мне пришлось опустить шарф. Я сидела спиной к гостям. Я знала, что телохранители Вэла будут следить за мной, потому что вошла следом за ними.

— На двоих? — спросил официант, красивый мужчина лет под тридцать.

— Только я, — сказала я, затем сняла пальто, обнажив пару темных джинсов и белую блузку, чтобы телохранители Вэл увидели, что я маленькая женщина, никакого оружия, и отметили меня как незначительную.

Официант улыбнулся.

— Только не говорите мне, что у вас нет никого, кто мог бы пригласить вас на завтрак. Такая красивая леди, как вы, не должна есть в одиночестве.

Я моргнула, не сразу поняв, что он флиртует со мной. В Нью-Йорке никто никогда этого не делал. Большинство людей знали меня в лицо, и хотя официально Лука был всего лишь бизнесменом с сомнительным прошлым, все знали, кто он на самом деле. Не говоря уже о том, что я нигде не была без телохранителей.

— Никого нет, — сказала я, вспомнив, как давно мы с Лукой не ужинали в ресторане. Мое сердце сжалось от сожаления. Вернувшись, я попрошу его зарезервировать столик в корейском ресторане, куда он пригласит меня на наше первое свидание.

— Следуйте за мной. У меня есть столик для вас.

Я рискнула оглянуться через плечо, но, как и ожидала, телохранители больше не обращали на меня внимания. Они не сводили глаз с Вэл и ее дочери, лишь изредка поглядывая в сторону столика, за которым сидели мужчины в костюмах. Они всегда считали только мужчин опасными.

Я села на предложенное официантом место и пригладила парик, опасаясь, что он сдвинулся из-за шерстяной шляпы, которую я носила поверх, но все, казалось, было на месте. Заказав мятный чай, чтобы успокоить желудок, и омлет с авокадо и тостами, я притворилась, что занята проверкой мобильника, рискуя время от времени поглядывать на Вэл. Бибиана присоединилась к ней минут через пять после того, как я села рядом с ее дочерью. Я все еще удивлялась, насколько здоровой она выглядела после смерти мужа.

Официант принес мне чай и еду, но все время возвращался, спрашивал, как я себя чувствую, и снова флиртовал. Это немного раздражало, так как я должна была сосредоточиться на Вэл. Мне нужно было выбрать идеальный момент. Я едва притронулась к еде. Я всегда любила авокадо, но небольшой укус усилил тошноту, и только большой глоток чая помешал мне бежать в туалет.

Вэл и Бибиана смеялись над чем-то, не обращая внимания на Анну, а потом это случилось. Анна пролила на себя стакан и заплакала. Я быстро встала и прошла в дамскую комнату. Там я спряталась в кабинке и стала ждать. Мое сердце колотилось в груди, когда я услышала звук открываемой двери и мгновение спустя шаги. Каблуки.

— Все в порядке, милая, — промурлыкала Вэл. Я улыбнулась, услышав любовь в ее голосе. Вскоре плач дочери утих. Я спустила воду, и Вэл замолчала. Когда я вышла из кабинки, она подняла глаза от салфетки, промокавшей платье дочери. Мне потребовался повторный взгляд, чтобы узнать себя. Ее глаза расширились, и она метнулась к кабинкам позади меня, ожидая, что я не одна. Неужели она думает, что это ловушка?

— Привет, Вэл, — сказала я с улыбкой.

Она медленно расслабилась и улыбнулась в ответ, но затем ее брови сошлись на переносице.

— Что ты здесь делаешь?

Анна в замешательстве наморщила лоб. Она вся была в Вэл. Каштановые волосы, те же черты лица, за исключением светло-голубых глаз Данте. Как будут выглядеть наши с Лукой дети? Я прикоснулась к животу, удивляясь и понимая, что буду счастлива, если узнаю, что беременна.