Мой страшный главный врач (СИ) - Орех Софья

— Можно вопрос, Феликс Янович? — не выдержал я и задал вопрос, беспокоивший меня всё последнее время: — А где всё это время находится… мальчик по имени Игорь?

— Ваш сын Игорь? — уточняюще посмотрел на меня адвокат.

— Скорее всего да, — несколько растерянно произнёс я и добавил. — Просто на тот момент они убеждали меня в том, что это не мой сын. Хотя на последнем фото, что недавно прислали моим родителям, мальчик — моя копия в этом возрасте.

— Вот и не сомневайтесь больше никогда, Лев Романович, — дробно рассмеялся сухим смешком адвокат и добавил: — Мальчик, действительно, ваш сын. Только не обижайтесь, Лев Романович, мне по роду своей деятельности приходится быть очень осмотрительным и предусмотрительным. Поэтому мы без вашего ведома провели ДНК-экспертизу между вами и этим мальчиком. Стопроцентное попадание, поздравляю!

— Ничего себе! — ошарашенно воскликнул я. — Не зря вас считают одним из самых лучших адвокатов, Феликс Янович!

— Да-да, Лев Романович, я согласен с этим и поэтому приходится изо всех сил стараться оправдывать данный статус, — довольно улыбнулся адвокат Бергманн. Но улыбка быстро исчезла с его лица и он, похлопав ладонью по голубой папке, деловито произнёс: — Давайте продолжим, Лев Романович. Уже немного осталось. Про мальчика я скажу чуть попозже. А вот Маргарита Павловна с дочерью Златой успели прожить в прекрасно обставленном доме всего полгода и в один очень не прекрасный для них день, вернее утро, приходящая прислуга обнаружила в большой гостиной уже холодное тело члена правительства с пятью ножевыми ранениями в грудь и находившуюся в предагональном состоянии молодую женщину в спальне. Рядом с ней на постели находился кинжал, которым были нанесены удары в грудь тому самому члену правительства. Были вызваны соответствующие службы. Труп отправили в морг, а умиравшую от передозировки Злату — в госпиталь, где врачи сделали всё, чтобы спасти её. Им это удалось и из госпиталя пришедшую в себя дочь Маргариты Павловны моментально переправили в тюрьму. Её обвинили в убийстве первой степени и дали пожизненный срок. А где же была Маргарита Павловна в ночь трагедии, спросите вы, — адвокат пытливо посмотрел мне прямо в глаза. — У неё алиби — она была в ближайшем к их дому ночном клубе Shari Vari Playhouse со своим молодым бойфрендом Лоренцо. Он это подтвердил… Далее, родные члена правительства, разумеется, выселили Маргариту Павловну и ей пришлось вернуться в более скромные апартаменты не самого престижного района города. А вот по поводу бутиков, якобы приобретённым покойным членом правительства для Маргариты Павловны, его родные продолжают судебный процесс против неё.

— Хотят отобрать у неё? — машинально спросил я. В голове у меня уже была каша от потока информации, обрушившейся на меня за последний час.

— Разумеется и, надо сказать, что у них сильные позиции и очень грамотные адвокаты. Скорее всего вашей бывшей тёще придётся расстаться с этими бутиками, — усмехнулся Феликс Янович.

— Да чёрт с ней и с её бутиками! — воскликнул я и с нетерпением произнёс: — Что там с… с моим сыном⁈ С Игорем⁈

— Перехожу к нему, — деловитым тоном невозмутимо продолжил Феликс Янович. — Мальчик почти всё время жил с нянями. Бабушке и матери было не до него. В настоящее время Маргарита Павловна отдала его в частный пансионат и начала присматривать для него приёмную семью.

— Зачем ей это н-нужно? — запинаясь от волнения спросил я. — Ведь у него есть я и мои родители!

— По закону вы ему никто. Тем более, что он теперь гражданин Италии. А эта страна не разбрасывается своими гражданами, увы, — удручённо произнёс Феликс Янович и захлопнул голубую папку.

Глава 31. Ужас! Почему я не послушалась Левушку⁈

ВЛАДА

Вечером следующего дня мне неожиданно позвонил Глеб. Я вначале подумала, что он хочет встретиться с Егоркой или же официально пригласить меня на своё бракосочетание. Но Глеб убитым тоном сообщил мне, что этой ночью Ольга Матвеевна попала в дорожно-транспортное происшествие и сейчас в состоянии комы находится в отделении реанимации. Состояние у неё критическое, шансов выжить мало. Глеб говорил быстро, бессвязно, со слезами в голосе…

— Как эт-то случилось⁈ — ошарашенно спросила я. Произошло то, чего я ожидала меньше всего. Почему-то мне всегда казалось, что мою свекровь не возьмёт ни одна зараза. И на тебе!

— Мама ехала по МКАДу, не справилась с управлением и ушла в отбойник, — всхлипнув, проговорил Глеб и шёпотом добавил: — Только бы она выжила. Как же я буду без неё⁈

— Глебушка, мне так жаль! — искренне посочувствовала я.

Какая-то мысль не давала мне покоя. Ну, не могла моя свекровь ни с того ни с сего въехать в отбойник, у неё был приличный безаварийный стаж вождения.

— Глеб, а что там на видео? На МКАДе же столько камер, — взволновано спросила я.

— Н-не знаю, ДПС-ники разбираются. Это же МКАД! Там только успевай уворачиваться, — попытался объяснить Глеб.

Короче, всеми правдами-неправдами я выпытала у него координаты сотрудников ДПС, оформлявших эту аварию, и решила сама узнать подробности произошедшего. Особенно мне хотелось увидеть видеофиксацию с дорожных камер на МКАДе. Для этого мне нужно было покинуть моё убежище и нарушить обещание, данное Лёвушке. Но и судьба моей свекрови, показавшей себя в последнем телефонном разговоре наилучшим образом, стала мне глубоко небезразлична.

Я смогла убедить маму, что буду максимально осторожна и, вызвав такси, поехала в Одинцово, в полк ДПС, работавший по МКАДу. Туда же должен был подъехать и Глеб, без которого мне могли не показать кадры с места происшествия. Всё-таки он сын Ольги Матвеевны.

Надо отдать должное Глебу — в нужный момент он может проявить свой характер. Вот и в батальоне ДПС, работающем на МКАДе, черноволосый, коротко стриженный, кареглазый лейтенант вначале попытался отказать нам в просмотре видео с места происшествия. Но Глеб тут же набрал какой-то номер на телефоне и, перекинувшись с кем-то парой фраз, протянул телефон дежурному: — С вами хотят переговорить.

Дежурный нехотя поднёс мобильник к уху, выслушал кого-то и, нахмурив брови, коротко ответил: «Есть».

Через несколько минут мы все вместе уставились на монитор. Там на наших глазах красную машину Ольги Матвеевны подрезает тёмный автомобиль из соседнего ряда и, тут же вернувшись в свой ряд, продолжает движение как ни в чём не бывало. А машина моей свекрови влетает в отбойник, рассеивая вокруг себя ослепляющие снопы искр. Затем её выбрасывает на середину проезжей части, где она, перевернувшись в воздухе, цепляет собой ещё пару машин. Хорошо было видно, как тут же стали резко притормаживать и выворачивать в сторону шедшие следом автомобили, пытаясь избежать столкновения с неуправляемой машиной.

— Да уж! — воскликнул дежурный, почесав затылок. — Похоже, что вы правы. Машину подрезали вполне себе профессионально.

— Но вы же можете посмотреть, что это была за машина и кому она принадлежит⁈ — полуутвердительно воскликнул Глеб. Он был бледен и взволнован увиденным.

— Сейчас попробуем, — кивнул дежурный и, присев за большой стол, приник к экрану монитора. Его пальцы забегали по клавиатуре, на экране изображение то увеличивалось, то уменьшалось, мелькали какие-то силуэты, цифры… Он делал скрины, потом сверялся с какими-то таблицами, списками… Мы стоял рядом и терпеливо ждали, не сводя глаз с того, от которого в этот момент зависели дальнейшие наши действия. Наконец он повернулся к нам и неопределённо пожал плечами: — Мутная какая-то история. По номеру машина числится в угоне. Но данный номер принадлежит автомобилю марки Мицубиси универсал 1999 года выпуска. А на мониторе мы видели, что подрезала вашу машину Лада Калина. Похоже на заказуху.

— И что же теперь делать? — растерянно посмотрела я на Глеба.

— Что-что… — задумчиво повторил он вслед за мной. — Проводить расследование скорее всего будут следаки из столичного управления. Все материалы будут переданы им. Так ведь, лейтенант?