Смерть (ЛП) - Херд Мишель

— Не смей вставать у меня на пути и принимать пулю за меня! — Кричит он мне прямо в лицо. — Посмотри на руку, блять. — Он вынимает пустой магазин из своего автомата и вставляет другой. — Господи Иисусе, Сантьяго! — Он резко отрывает мой рукав и крепко обвязывает им руку, чтобы остановить кровотечение.

— Это всего лишь моя рука, — бормочу я, когда он заканчивает, и продолжаю идти в другой конец гостиной.

— Блять, блять, — выпаливает он прямо за моей спиной, не находя других слов.

— Я разрешу тебе извлечь пулю, — усмехаюсь я.

— Какую пулю? — Спрашивает Сэмюэль, входя в гостиную с другой стороны, из-за чего у бедного Педро чуть не останавливается сердце. — И, кстати, я слышал вас обоих через весь коридор.

— Сантьяго подстрелили, — огрызается Педро, бросая на меня взгляд, который говорит о том, что он будет злиться еще несколько дней.

— Куда ранили? — Взгляд Сэмюэля скользит по моему телу, а затем останавливается на моей руке.

Прижимая палец к уху, я спрашиваю:

— Кто-нибудь видел Хавьера Рохаса?

Один за другим мои люди отвечают "нет". Мы все стоим, как потерянные идиоты, когда вдруг раздается голос Сэмюэля:

— Тут люк.

Как только я делаю шаг в его сторону, Педро бросает на меня гневный взгляд, и я жду, пока они с Сэмюэлем откроют дверь и проверят, безопасно ли там.

— Это туннель, — говорит Сэмюэль, прежде чем нырнуть в темноту, а затем мне, блять, разрешают сдвинуться с места. Педро прикроет меня, пока я буду спускаться в узкое пространство.

— Да, занятие так себе, — бормочу я, следуя за Сэмюэлем, а Педро движется сзади.

Воздух наполнен грязью, и единственное, что удерживает туннель от обрушения, – это хлипкие на вид деревянные доски.

Сэмюэль начинает бежать, и мы все ускоряем шаг. Кажется, что туннель бесконечен, но вдруг он заканчивается, и нам приходится подняться наверх.

— Будь осторожен, — предупреждаю я Сэмюэля, когда он взбирается по ненадежной лестнице и открывает люк.

Я смотрю на него, пока он оглядывается по сторонам. Затем он быстро вылезает наружу и исчезает из моего поля зрения. Услышав выстрел, я быстро взбираюсь по лестнице и оказываюсь на сухом месте, покрытом песком и камнями.

Увидев, что Сэмюэль преследует мужчину, я бросаюсь бежать. Сэмюэль сбивает ублюдка с ног, и они катятся по грязи, прежде чем другой мужчина оказывается сверху.

Я бросаю автомат, достаю пистолет из-за спины и прицеливаюсь. В тот момент, когда этот ублюдок направляет оружие на Сэмюэля, я дважды нажимаю на курок.

Пули попадают в него, и он заваливается на бок. Сэмюэль быстро движется, обезоруживая мужчину, когда я догоняю их.

Увидев, что я застрелил Хавьера Рохаса, на моем лице расцветает улыбка.

Педро подходит ко мне сзади, держа в руках оба наших автомата.

Я приподнимаю брови, глядя на него.

— Как тебе такой меткий выстрел?

— Заткнись, — бормочет мой заместитель. — Я все еще чертовски зол на тебя.

Я переключаю свое внимание обратно на Хавьера и приседаю рядом с ним, когда он хватает ртом воздух.

— Ой. Пуля в легком, должно быть, причиняет невыносимую боль. — Он издает булькающий звук, и широко раскрытыми глазами смотрит на меня. — Какая жалость, что ты не можешь выбрать карту. Хотелось бы мне посмотреть, что приготовила для тебя судьба.

Он поднимает руку и хватается за мой бронежилет, его глаза расширяются еще больше.

— Кастро.

Я улыбаюсь ему.

— Единственный и неповторимый. — Выражение моего лица становится серьезным. — Долго же я за тобой гонялся, но теперь пришло время отдохнуть. — Я прижимаю дуло пистолета к его лбу и, не сводя с него глаз, нажимаю на курок. Его рука безвольно опускается, а взгляд становится пустым.

Я продолжаю смотреть на человека, ответственного за тысячи смертей, и этот момент кажется мне немного разочаровывающим.

Сиара

Я сижу на веранде и смотрю на звезды, когда слышу, как огрызается Педро:

— Душ, блять, может подождать. Даже если я смою кровь, Сиара все равно будет в шоке. Надеюсь, она надерет тебе задницу.

Вскакивая с любимого кресла Сантьяго, я спешу в дом, и когда вижу кровь, меня охватывает леденящий ужас.

— Mi amor, — говорит Сантьяго, быстро подбегая ко мне. — Все не так плохо, как кажется.

Мои губы приоткрываются, когда я вижу огнестрельное ранение, и кричу:

— В тебя стреляли!

Он ухмыляется мне.

— Видела бы ты того парня. Педро надрал ему задницу.

— В тебя стреляли, — повторяю я, а затем хватаю его за здоровую руку и тащу в гостиную. Я толкаю его на диван и смотрю на Педро: — Приведи доктора Пирес! Зачем ты привел его сюда? Он должен быть в клинике.

Педро разводит руками.

— Именно это я ему и сказал, но он хотел увидеть тебя.

Сантьяго продолжает ухмыляться, и я рявкаю на него:

— Сотри эту ухмылку со своего лица! Это не смешно.

— Он наслаждается чертовым вниманием, — бормочет Педро.

В следующую секунду доктор Пирес вбегает на виллу вместе с Сэмюэлем, и я с облегчением выдыхаю, указывая на руку Сантьяго.

— В него стреляли!

Доктор Пирес качает головой, глядя на Сантьяго, и садится рядом с ним. Сэмюэль придвигает стеклянный кофейный столик поближе, чтобы она могла поставить на него свою сумку.

— Серьезно, — говорит она, снова качая головой. — Все было бы намного проще, если бы ты сразу пришел в клинику.

Не отрывая от меня взгляда, он отвечает ей:

— У меня были дела поважнее.

Я опускаюсь на колени у его ног и тянусь к его левой руке, переплетая свои пальцы с его.

Доктор Пирес делает Сантьяго укол, на что тот говорит:

— Надеюсь, это лучше того дерьма, которое использует доктор Антонио.

— Конечно, — смеется она. — Для тебя только самое лучшее. Хотя оно может вызвать у тебя сонливость.

— Все в порядке. Педро отнесет мою задницу в постель.

— В твоих гребаных мечтах, козел, — ворчит Педро. Он подходит к шкафчику, где стоят различные бутылки с алкоголем, и наливает янтарную жидкость в стакан.

Я наблюдаю, как он допивает напиток, а затем снова смотрю на руку Сантьяго, которую доктор Пирес промывает, чтобы осмотреть рану.

— Посмотри на меня, mi sol, — говорит Сантьяго, и я перевожу взгляд на него. Он вырывает свою руку из моей и обхватывает ладонями мои щеки.

— Не шевелись, — бормочет доктор Пирес.

В тот момент, когда мой взгляд скользит на его руку, Сантьяго говорит:

— Нет. Смотри на меня. Тебе не нужно это видеть.

Я свирепо смотрю на него.

— А тебе нужно было обратиться в клинику.

Улыбка возвращается на его лицо, но только на секунду, прежде чем черты его лица напрягаются. Я вскакиваю и, опустившись на колени рядом с ним на диване, обхватываю его голову руками и прижимаю его лицо к своей груди.

Он поднимает руку и сжимает мое предплечье, в то время как доктор Пирес пытается найти пулю в его руке.

О Боже.

Я сжимаю его все сильнее и сильнее, пока она продолжает искать, и когда она, наконец, вытаскивает пулю, меня охватывает облегчение.

Смех Сантьяго и его слова звучат приглушенно, когда он говорит:

— Мне нужен воздух.

Я быстро отпускаю его, но он продолжает держать меня за руку. Он прислоняется головой к спинке дивана и просто смотрит на меня.

Когда доктор Пирес зашивает рану и накладывает повязку, она говорит:

— Старайся не мочить руку, пока я снова не осмотрю рану.

Я киваю.

— Хорошо.

Она достает из своей сумки упаковку лекарств и говорит:

— Если почувствуешь сильную боль, прими две таблетки.

— Они мне не нужны, — говорит Сантьяго, но я протягиваю руку и забираю у нее упаковку.

Сэмюэль все убирает, пока доктор Пирес встает с дивана.

— Не думай, что сможешь отвертеться от этого. Я жду тебя в клинике.

— Когда? — Спрашиваю я.

— Завтра в десять утра.

— Он придет, — заверяю я ее.

— Спасибо, док, — говорит Сантьяго, поднимаясь на ноги. — На сегодня все, ребята.