— Аси, — тихо произнеся женское имя, аккуратно коснулся её левого мизинчика на столе своим, —Сегодня вечером в Стамбул возвращаются мои родители, вместе с сёстрами и братом из Анкары, что скажешь, если до похода на ужин мы съездим в торговый центр? — мягко улыбнулся, стараясь заглянуть в её лицо снизу, наклонив при этом голову в бок, — Вспомним твои любимые традиции?
— Но традиция в том, чтобы и я себе что-то купила, но всё, что я сейчас могу себе позволить это вот этот семит, — подняв его, наглядно продемонстрировала в собственном, жалком разочаровании.
— Я незаметно положу в твою сумочку банковскую карту и мы сделаем вид, что она принадлежит тебе, — подмигнув, с улыбкой опёрся подбородком о руку, что была согнута в локте.
— Так нельзя.
— Один раз можно, — тихо шепнул, словно это тайна, которую никто не должен услышать.
— А молочный коктейль будет? — сжав губы в трубочку, выглянула из под бровей, таки сдавшись на подобное, заманчивое предложение.
— Я что-то не помню его в списке традиций, — шутя недовольно насупил брови с осуждением, — Ты вздумала жульничать??
— Э-эй! Он был! Шоколадный, вперемешку с пломбиром, —наконец продолжила есть, чувствуя приятное предвкушение, от приближения к реализации привычным её семье обычаям, что не осталось не замеченным Алазом.
«Хоть в этот раз у меня получилось вызвать у тебя аппетит, а не наоборот, девочка Аси».
— Точно шоколадный? Не клубничный? — подозрительно прищурился, макая мягкую булочку в вишнёвое варенье.
— Бе-е, ненавижу его, — вся вздрогнула, демонстрируя ярое отвращение.
— Аси, — закрыв глаза, старается сдерживать улыбку, от такого непривычного, детского поведения, обычно холодной девушки, заставляя тем самым собственные скулы приятно зазудеть.
— Что? — искренне удивлённо посмотрела на него в задорном и приподнятом настроении, — А ты какой любишь?
— Ну конечно шоколадный, — стараясь быть серьёзным, озвучивает вкусовые предпочтения собеседницы, не смея сказать что-то противоположное, во избежании спорного скандала.
— Значит, есть в тебе капля нормального человека, не всё потеряно, — запихав в рот слайс колбасы, заполировала всё двумя оливками.
— Это было очень обидно, Аси, — театрально пустив слезу, пододвинул к девушке вишнёвое варенье, параллельно воруя из её тарелки сыр.
— Э-э-эй, — бьёт своей вилкой по его, от чего кусочек падает обратно в тарелку, — Ешь свой!
— Аси, белка! Смотри! — тыкает пальцем на панорамное окно за её спиной.
— Где?? — доверчиво обернувшись, внимательно смотрит на деревья, — Где она? — щурится, слыша краем уха мужской, тихий смех, — В чём дело? — невинно обернувшись, видит парня, который со счастливым лицом держит двумя пальцами ломтик сыра и с чувством победы, поедает его, — Он мой! — перетягивается через стол, чтобы отобрать.
— О чём ты? — оттягивает руку назад, смотря на то, как стремительно приближается её лицо.
— Отдай! — хочет дотянуться пальцами, но вдруг чувствует широкую ладонь на собственной шее, а в следующую секунду — мягкие, тёплые губы и приятно-солоноватый вкус молодого человека от съеденного лакомства, — Господин Алаз! — покраснев от дикого смущения, отдернувшись назад, садится обратно на стул, стыдливо пряча глаза вниз. Ведь никогда ранее, у них не было поцелуев утром. Весь физический контакт выпадал на ночное время суток, от чего создавался некий антураж забвения случившегося, — Что вы делаете..
— Я отстаиваю то, что мне приглянулось, — с улыбкой смотрит на розовый румянец Аси, — В данном случае — сыр, — доев до конца белый квадратик, запил всё остатками чая, — Сколько тебе потребуется времени, чтобы собраться? — оперевшись локтем о стол, почти в упор смотрит в ухмылке на зажатую от робости и сгорбленную в кучу Аси.
— Ну.. Пока я накрашусь, пока волосы уложу..
— Ты итак очень красивая, — вяло моргнув, заворожённо смотрит на её лицо, когда глаза собеседницы застенчиво и медленно поднялись вверх.
— Мне нужно замазать все синяки под глазами, после вчерашнего похода..
— А кто тебя научил краситься? — пытаясь сменить тему разговора в другое, комфортное русло, уточняет Алаз.
— Мама, — тепло улыбнулась, немного отпуская напряжение с плеч, — Она была очень красивой женщиной. Очень.. — вновь опустив взгляд, грустно улыбнулась.
— Должно быть, вы похожи?
— Одно лицо, — по доброму усмехнувшись, подняла глаза.
— И сколько лет твои родители были вместе? — продолжает есть, как бы невзначай задавая вопросы.
— Со школы, папа очень любил маму. Особенно её волосы, — неосознанно провалившись в прошлое, аккуратно тронула свои мокрые кудри кончиками пальцев, — Однажды, её очень коротко постригли, папа так ругался, — посмотрев на жующего Алаза, выдала весёлую усмешку, а после и вовсе залилась хихиканьем, — Сказал нам, что сожжёт эту непутевую парикмахерскую, — в приступе нахлынувшего хохота, стыдливо закрывает лицо руками, — Бедный, даже заплакал. Сумасшедший, — трясётся плечами от импульсов смеха и немного успокоившись, спустя несколько секунд, убрала ладони в глаз, вновь взглянув на сияющего молодого человека, — Чего ты так смотришь?
— Ничего, — отрицательно качает головой, с приятным упоением и любованием наблюдая за лучезарным лицом Аси, — Ты собирайся, я пока всё уберу здесь.
Прибрав кухню и вернувшись на второй этаж, парень надев голубые джинсы и белое, свободное поло, спустился вниз, как раз в тот момент, когда Аси выйдя с джинсовкой в руках и в чёрном комплекте, состоящем из короткого топа с рукавом и мини-юбкой с небольшим, вертикальном разрезом на левом бедре, прыгая на одной ноге, отчаянно пыталась обуть второй кроссовок.
— Да ну давай же! — согнувшись пополам спиною к парню, пытается впихнуть стопу с носком, — Сволочь! — полностью наклонившись, расшнуровывает кеды и сунув ногу в обувь, принялась крутить верёвочки обратно.
— Я бы тебе посоветовал вообще не нагибаться в этой юбке, Аси, — скрестив руки на груди, изучающе смотрит на стройные ноги и выглянувшую, округлую попу из под коротенького трикотажа, — Кстати, симпатичное бельё.
— Отвернитесь! — сев на корточки, завершает свою проблему и встав на ноги, сдувает мешающие волосы с лица, — Некрасиво! — грозит пальцем.
— Почему же некрасиво? Очень даже симпатично, — в ухмылке подойдя непозволительно близко, заставил Аси вставать спиной к стене, — Не смей мне говорить, что под топом ничего нет, — наклонившись ближе к уху, на тяжёлом выдохе шепнул, но в ответ услышал лишь молчание, — Аси? — кое как найдя в себе силы отлипнуть от девушки, хотя бы на несколько сантиметров, вопросительно заглядывает в глаза, — Почему молчишь?
— Но вы же ведь просили ничего не говорить.. — почувствовав через секунду, резкое притяжение вперёд за талию, невольно выпустила блаженный выдох, когда нежной шеи коснулись голодные губы.
