Большие люди (СИ) - Волкова Дарья

Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50

— Гриша… он парализованный. Пожалуйста, пойми, ему нужно. Я много лет с Александром Андреевичем работаю.

— Ладно, — он морщится недовольно, но соглашается. — Люся, но помни — ты мне обещала!

— Да, конечно, дорогой, — она примирительно целует его в упрямо выдвинутый подбородок. — Это исключительный случай.

— У тебя все случаи исключительные, — ворчит он. — А мы с тобой договаривались, что ты будешь работать только во «Фламинго»!

— Со временем — обязательно. Гришенька, но я не могу так сразу людей бросить! Я сокращаю, правда. Я помню…

— Что-то я не замечаю, — он по-прежнему неуступчив. — Между прочим, я консультировался с Валентином Алексеевичем.

— На какой предмет? — Людмила округляет в изумлении глаза.

— На твой! Он мне сказал… — тут Григорий лезет во внутренний карман пиджака, достает какую-то бумажку, вглядывается в буквы, — где-то я тут записал… Вот! Наружный эпикондилит плеч, теносинавит сухожилий мышц-сгибателей, синдром запястного канала…

— Гриша, что это?!

— Это то, что тебя ждет, если ты не перестанешь так впахивать!

Она не знает, плакать или смеяться. И Валентин Алексеевич туда же, предатель. А еще учитель называется!

— Гриша, да все не так страшно, поверь мне.

— Я не собираюсь проверять это на практике! И потом, в этом вопросе я Валентину верю больше чем тебе. Люся, ты мне обещала, что свернешь частную практику.

— Обязательно, любимый. Просто дай мне время на это.

— Люся, я занят. Срочное что-то? — слегка раздраженно в трубку.

— Нет, солнышко, ничего срочного, — невозмутимо отвечает она. — Я позвоню попозже. Удачи.

— Занят? — Георгий изумленно выгибает бровь, глядя на телефон в руке брата. — Это что-то новенькое. С каких это пор ты для бываешь для Люси занят? Тем более, что и не занят вовсе?

— А вот так вот.

— Ага, — понимающе улыбается младший, — воспитываешь женщину?

— Пытаюсь, — вздыхает Григорий. — По-моему, не очень успешно. Опять вчера в восемь вечера домой пришла. Ну, куда это годится — жена приходит домой позже мужа?!

— Бедненький… И ужин тебе никто не приготовит…

— Да не в ужине дело! И его готовят, кстати. И вкусно. Но ведь… — он качает головой, — неправильно это.

— Да не переживай так. Вот забеременеет Лютик — и все само собой образуется.

— Скорее бы уж.

— Может быть, ты что-то не так делаешь? — смеется Георгий. — Я могу помочь… В теории, разумеется!

— Иди к черту, — старший не поддается на провокацию. — А вот насчет помощи… Есть разговор.

— Внимаю с трепетом.

А Григорий в ответ молчит, в упор глядя на младшего, сидящего напротив него, через директорский стол.

— Свидерский, не пугай меня, — Гоша перестает улыбаться. — Последний раз ты был такой серьезный, когда собирался делать предложение жене. Что на сей раз?

— И на сей раз предложение.

— Кому и какое?

Выслушав предложение, младший недоверчиво смотрит на старшего.

— Гришка, ты шутишь?!

— Если верить тебе, то у меня нет чувства юмора, — Григорий невозмутим. — Поэтому — нет, не шучу.

— Но ты же не можешь говорить это всерьез?..

— Абсолютно серьезно.

— То есть… ты хочешь… чтобы я, — Гоша показывает пальцем на себя, потом на брата, — чтобы ты…

— Жорка, я устал. Вот реально… задолбался. А у меня, между прочим, молодая жена. Я молодожен, если что! И вообще, мне надо женщину воспитывать. И ребенка в скором времени, я надеюсь. В общем, время мне нужно, Гош. Время и силы. А работа эта все пожирает… А ты, я уверен…

— Гришка, это же твоя компания! Ты ее создавал. Ты в нее вложился. А теперь ты готов передать управление мне?!

— Мы оба в нее вложились. Вдвоем ее вытаскивали. Еще неизвестно, смог бы я это сделать без тебя.

— Без меня тебе бы не пришлось ничего ниоткуда вытаскивать!

— Перестань, — морщится Гриша. — Дело прошлое. Я уверен, что ты выводы сделал.

— И ты готов… — Георгий все никак не может поверить в то, что услышал, — готов уступить свое место мне? Настолько веришь мне, что готов отдать мне дело всей своей жизни?

— Ни секунды не сомневаюсь, что ты справишься с этим не хуже меня. А, может быть даже, — Гриша усмехается, — и лучше. Ведь ты же у нас умник с высшим образованием.

Георгий сидит по-прежнему с ошарашенным видом. Допивает залпом остывший кофе. И спрашивает вдруг первое, что приходит в голову:

— А ты? Ты чем будешь заниматься?

— Ну… Я надеюсь, ты возьмешь меня к себе заместителем по производственной части. К машинами поближе.

— Нет, ты вот это все серьезно?!

— Молодым везде у нас дорога, — кивает Григорий, тщательно пряча улыбку.

— Что, и подчиняться мне будешь?!

— Конечно. Успех любого бизнеса строится, в том числе, на непререкаемости авторитета руководителя.

— И спорить не будешь?

— Если не будешь чушь пороть…

— Ага! Я так и знал!

Григорий уже не может удержаться и смеется.

— Гошка, хорош выпендриваться, — он встает с места и отходит в сторону. — Давай, присядь, попробуй. Тебе понравится, я уверен.

Какое-то время Георгий испытующе смотрит на старшего брата. А потом решается. Подходит к огромному директорскому креслу черной кожи и, постояв в нерешительности, все же садится. Гриша же, наоборот, проходит на место, где недавно сидел брат.

— Ну и как тебе там?

Гоша сначала молчит, будто прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. А потом кивает решительно:

— Нравится!

— Я так и думал, — широко улыбается Григорий.

— Знаешь… — младший задумчиво смотрит на старшего, — а отсюда, с этой стороны стола, все выглядит совершенно по-другому.

— И как же?

Георгий откидывается назад в кресле, демонстративно барабанит по поверхности стола.

— А вот что, Гришенька, голубчик… принесите-ка мне кофе… с коньяком.

Григорий хохочет, запрокинув голову. А потом демонстрирует новому генеральному директору средний палец.

— Георгий Александрович, вон там на аппарате есть кнопочка. Нажмите ее и скажите это Олесе Сергеевне. И будет вам кофе. А где коньяк — ты знаешь сам.

— Что, и коньяк мне оставишь?

— Нет, с собой заберу!

— В таком случае… Я согласен! От такого предложения просто грех отказываться.

— Я в тебе не сомневался.

— Олесечка, это Людмила Свидерская.

— Здравствуйте, Людмила Михайловна.

Попытки наладить более неформальные отношения с секретаршей мужа так и не увенчались успехом. Олеся упорно величала Люсю по имени-отчеству и на «вы», но бывала всегда крайне любезна и предупредительна.

— Олеся, Григорий Сергеевич у себя?

— Да, Людмила Михайловна. У него Георгий Александрович. Соединить?

— Не надо, — Люся улыбается. — Передай ему сообщение.

— Записываю, Людмила Михайловна.

Люся улыбается шире.

— Мы беременны.

Карандаш в руках секретарши замирает над листом бумаги, не успев ничего на нем написать. А потом, забыв о субординации, Олеся кричит в трубку, громко, с эмоциями:

— Людмилочка Михайловна! Как же я за вас рада!

— Спасибо, Олеся. Передашь? Надеюсь, Григорий Сергеевич не будет тебя слишком ругать за такое… сообщение.

— Я даже думаю, что могу рассчитывать на премию за это, — смеется секретарша.

Он перезвонил через полчаса. Разумеется, орал.

— Люся, почему я должен узнавать об этом таким образом!?!

— Ты был занят, милый, — воркует она в трубку, шагая по подземному паркингу. А в ответ вдруг молчание.

— Гриша?.. — она останавливается.

— Лютик, ты… ты ведь не пошутила? — теперь его голос звучит очень тихо, едва слышно.

— Гриша, как я могу шутить… о таком? Это правда.

Его шумный выдох отчетливо слышно даже по телефону.

— Я еду домой! Ты скоро будешь?

— Я уже дома. Жду тебя.

— Лечу!

Она сидит в кольце его рук, прижимаясь спиной к Гришиной груди, ладони его греют ее живот.

Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50