Простые радости - Камерон Стелла

И он достаточно долго проторчал в этом месте. Его это уже перестало развлекать.

– Я думаю, мы можем пойти на нечто большее, – сказала Ванесса, повернувшись наконец лицом к посетительнице. – Я горжусь тем, что у меня чутье на людей, и сейчас оно мне подсказывает, что ты, возможно, как раз то, что мы ищем.

Судорога отвращения пробежала по телу Феникс.

– Да, – продолжала Ванесса, – вероятно, ты именно то, что мы ищем. Конечно, я должна получить окончательное одобрение от моих четырех партнеров, но, думаю, нам не следует упускать такую возможность.

Роман пробормотал сквозь зубы:

– Беги отсюда, малышка. – С помощью очень убедительных методов воздействия ему не так давно удалось из простого члена клуба сделаться одним из партнеров Ванессы и Джеффри. В число этих пяти человек входили еще достопочтенный Майлс Вилбертон, бывший капитан английской конной гвардии, и Пьер Борж, отставной офицер швейцарского альпийского корпуса и сын швейцарского банкира французского происхождения Боржа, но Джеффри и Ванесса правили здесь безраздельно. Роман уже был свидетелем «церемонии одобрения» одной нанимавшейся на работу. Эта счастливая – и удачливая – претендентка раньше работала в Лас-Вегасе и проявила недюжинное желание и способности, участвуя в некоторых весьма доходных играх.

Феникс, кем бы она ни была, – совершенно другого поля ягода.

– У тебя серьезные намерения работать на нас, Феникс?

– Очень серьезные.

Роман заметил, как Феникс судорожно сглотнула.

– Хорошо. Кто-нибудь будет беспокоиться, если ты сегодня вечером не вернешься домой?

– Нет. – Феникс ответила не сразу.

– Тогда все прекрасно, – сказала Ванесса, превращаясь в деловую женщину. – Я, собственно, хочу, чтобы ты осталась здесь на ночь. Тогда мы сможем завершить все формальности, связанные с собеседованием.

Перспектива заполучить женщину, объявившую себя сексоманкой, разожгла Ванессу. Она хотела ее и торопилась получить.

– Звучит очень заманчиво, – ответила Феникс. По тому, как дернулись уголки ее губ, было понятно, что она лжет. – Но сегодня мне нужно вернуться к Розе. Иначе она будет беспокоиться.

– По-моему, ты сказала, что она старая маразматичка и что ты с ней едва знакома. – Когда Ванесса нервничала, ее преувеличенно четкая дикция давала сбой.

– Она всего лишь со странностями, – быстро произнесла Феникс. – Но очень добрая.

– Это гораздо важнее. – Ванесса подошла к стене, перед которой стояла черная мраморная скульптура, изображавшая две безголовые, бесполые, но тесно сплетенные друг е другом фигуры, и открыла шкаф. Обернувшись, чтобы взглянуть на Феникс, она выбрала одну из юбок длиной ниже колена, с перекрещенными бретелями, какие носили женщины, работавшие в клубе. – Тебе пойдет зеленый, – произнесла она, закрывая шкаф, и подошла к Феникс.

– Роза расстроится, если меня не будет.

– Почему? И какое тебе до этого дело?

Феникс чуть было не выронила униформу, которую швырнула ей Ванесса. Она скомкала ее и держала перед собой, словно щит.

– Собственно, никакого дела, но там все мои вещи – и кот, мой кот, а я не люблю сцен.

– Заберешь свои вещи утром. Тебе ведь даже не обязательно видеться с ней, правда?

Феникс, казалось, задумалась.

– Я очень польщена. И мне нужна эта работа. Но я хочу сохранить за собой это жилье. Мел – это мой кот – Мел не будет есть, если я сама его не покормлю, а Роза похожа на мою единственную тетушку. Она была так добра ко мне. Она скончалась. – Ванесса нетерпеливо хмыкнула.

– Роза говорит, что уверена в скором возвращении прежней квартирантки, но здесь что-то не так.

– Не так?

– Ой, да. По-моему, когда она уезжала, то ничего не смогла с собой взять. Мне пришлось разобрать ящики и освободить в шкафах место для одежды. Она оставила в ванной всю свою косметику и туалетные принадлежности. И еще украшения, которые обычно куда-нибудь прячут.

Внимание Романа опять привлекли полки с бумагами. Он получил столь скудную информацию, что ему ничего не оставалось, как перерыть каждую папку. Работа предстояла утомительная, но он был терпелив – умел быть терпеливым, когда речь шла о деле такой важности, как то расследование, которое он сам решил провести.

– Роза притворяется. Я в этом уверена.

Теперь он слушал разговор вполуха. Если сейчас вздумает вернуться Джеффри, предстоит непростое объяснение.

– Насчет чего притворяется? – спросила Ванесса.

– Что она уверена в возвращении той женщины. Ее уже полтора года как нет.

Роман медленно повернулся к экрану.

Ванесса опять присела на краешек стола.

– Полтора года? Она что-нибудь о ней слышала?

Поколебавшись, Феникс произнесла:

– Не думаю. По-моему, Роза просто решила, что эта квартирантка должна когда-нибудь вернуться.

Ванесса откинулась назад, опершись на ладони, отчего пальцы ее слегка побелели.

– Но ты так не думаешь?

– Я не знаю, – сказала Феникс. – Роза все время говорит о ней. По ее словам, это очень красивая блондинка! Но на самом деле она почти ничего о ней не знает, кроме того, что она из богатой семьи и что ей нет необходимости работать – разве что занять себя. И что ее зовут Эйприл Кларк.

Глава 2

Она, видимо, была на грани отчаяния. Иначе у нее вот так не вырвалось бы имя Эйприл. Да, она потеряла твердую почву под ногами и потеряла надежду обнаружить хоть что-нибудь, могущее помочь ей найти свою самую близкую подругу.

Феникс продолжала улыбаться, но ощущение у нее было такое, будто на лицо надета маска клоуна.

– Самое главное, – сказала она, не отводя взгляда от непроницаемых черных глаз графини, – это Мел. Он повсюду ходит со мной. Я очень серьезно отношусь к животным. Я всегда считала, что можно судить о человеке по тому, как он – или она – обращается с животными. Это одно из тех качеств, из-за которых я восхищаюсь англичанами. Они так…

– Я рада, что ты решила попытать счастья и заехать сюда, – произнесла графиня фон Лейден, словно не слышала болтовни Феникс. – Очень удачно для всех, кто в этом заинтересован.

Губы Феникс тронула улыбка. Может, ей это только показалось, но экстравагантная графиня вдруг круто изменила свои манеры. Теперь она была само очарование.

– Конечно, ты должна улаживать свои домашние дела так, как тебе удобнее. Мы еще об этом поговорим. То, что ты сказала об этой предыдущей квартирантке – этой Эйприл, – очень загадочно. Твоя хозяйка больше ничего о ней не говорила?

Графине не шло быть такой любезной. Чем шире она улыбалась, тем больше обнажались ее десны и тем явственнее эта улыбка напоминала Феникс кошачий оскал. Но, несомненно, имя Эйприл задело ее за живое.

– Да нет, пожалуй, – сказала Феникс. – А спрашивать мне было неловко. Меня только удивляет, почему никто не сообщит в полицию или что-нибудь в этом роде. – Ее сердце бешено колотилось.

– Нет, не думаю. Если бы было о чем беспокоиться, ее богатая семья уже давно предприняла бы необходимые шаги.

Никакой богатой семьи у Эйприл не было. Будучи приемышем в доме, где государственные дотации обеспечивали ей существование, но не любовь, Эйприл вырвалась оттуда, как только смогла. Феникс была для нее единственной опорой в жизни, единственным человеком, за которого она держалась, тихой пристанью, куда Эйприл всегда возвращалась, иногда после длительного отсутствия. Так было до тех пор, пока Эйприл не позвонила ей в последний раз, очень возбужденная и счастливая, уверенная в том, что встретила свою любовь, человека, который наконец-то даст ей все, о чем она мечтала.

Эйприл звонила из Паст-Пик, приблизительно тогда, когда ее там видели в последний раз.

Затем – молчание.

Феникс подняла юбку и блузку, которые дала ей графиня. У нее все дрожало внутри. Морт и Зельда очень беспокоились из-за Эйприл. И Лен тоже. Они все полагали, что ей встретился здесь, в Пиковом Клубе, некто, кого она не хотела с ними обсуждать и кто мог иметь какое-то отношение к ее исчезновению. Именно исчезновению. Феникс помнила, что Эйприл уже не в первый раз пропадает из ее поля зрения. Но только раньше она никогда так долго не отсутствовала и всегда предупреждала о своем отъезде. И если бы Феникс не переезжала в спешке из страны в страну, из штата в штат, пытаясь забыть, что ее уволили за честность, она бы уже давно приехала сюда, чтобы разыскать Эйприл.