Смакуя Поппи (ЛП) - Рейвен Кейт

Другой рукой он нащупывает прокладку для груди, засунутую мне в рот.

— Этого недостаточно, — сурово говорит он. — Я хочу, чтобы ты высосала ее досуха, малышка. До последней капли.

Он слегка шлепает меня по попке своими мокрыми пальцами. — Теперь сделай, как сказал папочка.

Я стону от боли в моей измученной попке и подчиняюсь, посасывая прокладку для груди, пробуя на вкус смесь соленого и сладкого, Андерсона и меня. Пока я это делаю, он снова опускает голову к моей киске, его губы обхватывают мой клитор, вбирая меня в рот, словно он хочет овладеть каждой моей частью.

Я хочу бросить ему вызов, но я слишком занята тем, что высасываю его сперму из прокладки. Молоко стекает по моим грудям, пропитывая ткань рубашки на плечах Андерсона, пока он раздвигает мои бедра.

С тех пор как я родила, мне как минимум требовалось пятнадцать минут, чтобы кончить. Но вдруг я почувствовала внизу живота знакомое напряжение, оно наростало, когда приближалось мое освобождение Прокладка для груди стала сухой, и тогда Андерсон вынул ее из моего рта.

— Хорошая девочка, — одобрительно бормочет он, прижимаясь к моей киске, и затем я кончаю на него, мои ноги вытягиваются, а пальцы поджимаются, когда я кончаю на него, заливая его лицо своими соками при этом громко вскрикивая, когда его язык ласкает меня.

Мои бедра превращаются в желе, когда Андерсон устраивается между ними.

— Хорошая девочка, — снова говорит он, протягивая руку вниз, расстегивая одной рукой молнию на брюках и доставая большой толстый член.

— Презерватив? — задыхаюсь я.

Он поднимает бровь, веселье озаряет суровые черты его лица и идеальную упрямую челюсть.

— Нет, Поппи, — сурово говорит он, и я чувствую, как большая головка его члена упирается в мой вход.

— Я хочу, чтобы ты снова забеременела. Двадцать месяцев — идеальная разница в возрасте между детьми.

— Андерсон, нет, — слабо протестую я, но он крепко хватает меня за подбородок.

— Твое тело принадлежит мне, Поппи. Я хочу, чтобы ты говорила «да, сэр», когда я буду трахать тебя.

Я задыхаюсь от возмущения, а он подается бедрами вперед и вводит в меня свой член.

Я визжу от внезапного вторжения, моя киска еще очень чувствительна от прошлого оргазма, он крепко держит меня, жестко трахая, его член разрывает меня. Я выгибаю спину, пытаясь получить хоть какое-то облегчение, раскрываюсь, чтобы принять его на всю длину.

— Скажи это.

Я качаю головой из стороны в сторону, но затем чувствую его губы на своих, пока он упирается о стену садового сарая.

Его губы овладевают мной, и я чувствую, как снова приближаюсь к оргазму.

— Скажи это, — приказывает он снова, его другая рука сжимает мой бедро крепче, его губы снова опускаются к моей груди, язык вылизывает все линии стекающего молока, жадно собирая каждую каплю.

— Да, сэр, — послушно говорю я, задыхаясь, пока его язык ласкает меня, а его член овладевает мной.

— Правильно, — говорит он. — А теперь кончи для своего папочки, чтобы я мог оподотворить тебя.

4

Мои яйца поджимаются, когда я вхожу в Поппи, наполняя ее сладкую пизду своим семенем.

Блядь.

Я никогда в жизни не кончал так сильно.

Я также ни разу не кончал в женщину без презерватива.

Но Поппи совсем другая. Она — та, кого я хочу. Навсегда.

Я переворачиваюсь на спину и притягиваю ее к себе, не обращая внимания на ее протесты.

— Тебе нужно научиться делать то, что я говорю, без лишних пререканий, — говорю я сурово, но не могу противостоять ей.

Она колеблется, а затем ее тихое "да, сэр" сразу же действует на мой член. Но в ней все еще остается немного дерзости, потому что она вызывающе говорит:

— Ты уверен, что готов на второй раунд, старик?

Я улыбаюсь, касаясь ее влажных бедер.

— Всегда, Поппи. Если ты еще раз нахамишь мне, то завтра не сможешь ходить.

— А как там, внизу? — спрашивает она, и ее пальцы с розовыми ноготками опускаются, прикрывая киску, и на мгновение я не могу понять вопроса, но что-то в ее голосе заставляет меня остановиться.

— Я имею в виду. Все ли там в порядке после родов, — говорит она, ее щеки немного розовеют.

— Это самая красивая пизда, которую я когда-либо видел, — резко говорю я.

— А теперь убери свои гребаные руки от моей пизды, чтобы я смог сделать тебя достаточно мокрой, чтобы снова трахнуть тебя.

— Может, я не хочу еще одного ребенка, — говорит Поппи, но убирает пальцы, и ее припухшая розовая киска оказывается перед моим ртом.

— Мне все равно, чего ты хочешь, — говорю я. — Этот живот — мой, чтобы наполнить его еще одним ребенком. А теперь будь хорошей девочкой и покатайся на моем лице.

Она подчиняется, сдвигая колени так, что ее загорелые бедра оказываются по обе стороны от моего лица, ее киска готова и открыта для меня.

— Держи сперму внутри себя, — приказываю я. — Я хочу, чтобы ты забеременела в этом месяце, Поппи. И если что-то вытечет, то тебе придется проглотить это.

— Как я могу этому помешать? — пискнула она, но я резко дернул ее за бедра, прижимая ее киску к своему лицу, и ее голос оборвался на невнятном стоне.

Поедание Поппи — это самое изысканное удовольствие, которое я когда-либо испытывал, то, как ее молоко стекает по изгибам ее живота прямо на мое лицо, просто опьяняет. Я заставляю ее бедра двигаться взад-вперед, глядя на нее снизу вверх, потому что не могу устоять перед длинным изящным изгибом ее шеи, перед тем, как ее руки крепко сжимают мои.

Но когда я чувствую солоноватый привкус во рту, я притягиваю ее к себе. Она тяжело дышит, ее веки отяжелели, и я рывком открываю ей рот.

Блядь, я хочу, чтобы этот розовый язычок обвел мой член. Но прямо сейчас я плюю ей в рот, с удовольствием наблюдая, как ее глаза округляются от удивления.

— Проглоти это, малышка, — предупреждаю я. — Я говорил тебе, что произойдет, если ты выпустишь хоть каплю моей спермы.

На мгновение ее глаза вспыхивают гневом, и мне кажется, что она собирается выплюнуть сперму и молоко мне в лицо, но я снова резко шлепаю ее по заднице, раздвигая пальцами плоть.

— Сейчас же сделай это.

И она подчиняется и сглатывает.

— Хорошая девочка, — отвечаю я. — И что ты должна сказать?

— Спасибо, сэр, — угрюмо говорит она, но я чувствую, как ее бедра начинают дрожать, и начинаю с удвоенной силой пожирать ее киску, проводя языком по ее гладкой плоти, кружа вокруг клитора, пока она стонет.

— Пожалуйста, — стонет она.

— Что «пожалуйста"? — переспрашиваю я, несмотря на то, что моя сперма пропитывает брюки, а капли молока в уголках рта сводят меня с ума от желания.

— Заставь меня кончить, папочка, — нетерпеливо говорит она, и я понимаю, что добился своего.

Так я и делаю, дразня ее маленькую попку одним большим пальцем, и когда я проталкиваю его внутрь, она издает громкий крик, дрожа и всхлипывая, когда кончает мне в рот.

Как раз в тот момент, когда я собираюсь перевернуть ее, чтобы снова трахнуть, раздается грохот и скульптура Поппи "Королева Елизавета" внезапно падает и с треском разбивается о мраморный фонтан, разлетаясь на куски.

Я слизываю сладкий вкус её киски с губ и смотрю на неё.

— Хорошо, — говорит она. — Я перееду к тебе.

Я смеюсь и сбрасываю её с себя, переворачивая на живот. И набрасываюсь на неё, моя рваная рубашка развевается на летнем ветерке.

— У тебя нет выбора, соплячка. Я позабочусь о тебе и Рен, хочешь ты этого или нет. А теперь приподними свою пизду, как хорошая девочка, чтобы я мог наполнить тебя.

Я раздвигаю ее колени и вижу, как выделения стекают по ее бедрам, делая их влажными и скользкими, позволяя легко войти в нее. Я кладу одну руку ей на спину, удерживая ее именно там, где я хочу, и погружаю свой член в ее шелковистую влагу.

Она стонет, и я наклоняюсь над ней, целуя изгиб её шеи, кончики её плеч, и перемещаю руку, которая была на её спине, к её груди. Я выпил из Поппи так много, что на ее сморщенных сосках осталось всего несколько капель молока. Но пока она не забеременеет, все это будет моим.