Это было лучшим способом пережить это.
То, что он сделал в библиотеке, то как он... обращался со мной, то как говорил — это заставляет меня гореть от унижения. Но так же есть и кое-что ещё. Что-то, в чем нет никакого смысла. И если он может заставить меня чувствовать себя так растерянно в считанные мгновения, то что он будет делать все эти годы?
Что от меня останется, когда все это закончится?
Я стараюсь выбросить эту мысль из своей головы.
Я не смогу так жить. Я не буду.
Как бы я не старалась этого не делать, но мои мысли все же возвращаются к предыдущей Девушке из Уиллоу. Она была старшей сестрой моей матери. Мне было пять, когда она вернулась домой, и я помню, как она выглядела, когда вернулась. Я помню, как боялась ее, потому что думала, что она призрак.
И она стала одной из них в довольно короткий срок. Я до сих пор помню, как она пахла, когда поднялась на чердак той поздней летней ночью.
Дверь моей спальни открывается, и я быстро вытираю слёзы с лица и встаю с кровати. Бросаю подушку обратно на неё и поворачиваюсь, чтобы увидеть как моя мама вкатывает мою двоюродную бабушку Хелену в мою комнату.
Мне требуются все силы, которые у меня есть, чтобы не сломаться, когда я увидела ее. Потому что, если меня не будет здесь три года, то я уже никогда не не увижу.
— Закрой дверь, - резко говорит она моей матери.
— Тетя..., - начинает моя мама.
Но она не сводит с меня глаз. Даже в ее возрасте они выглядят свирепо. И я никогда не могла понять, почему ей не нравится моя мать.
— Оставь нас в покое, - говорит бабушка.
Не говоря больше ни слова, моя мама закрывает дверь.
Я подхожу к ней, и толкаю ее вперёд. У Хелены старое кресло, и он выглядит громоздким, но она отказывается от чего-то нового, более удобного.
Как только я подтаскиваю ее ближе к кровати, то сажусь и смотрю на неё. Она протягивает руки, и я вкладываю свои в ее. Контраст между молодостью и возрастом разителен. У неё кожа как пергамент, кость тонка. Моя же юная, словно полна жизни.
— Я знала, что он выберет тебя, - говорит она.
И на этот раз я действительно плачу. Я вытираю лицо тыльной стороной ладони.
Хелена наблюдает за мной. Она такая сильная, не проронила ни единой слезинки. На самом деле, я никогда не видела, чтобы она плакала. Ни разу.
— Есть причина, по которой именно ты оказалась выбранной, дитя, - она сжимает мои руки и заставляет посмотреть на неё.
Ее волосы, хоть и поредели, все ещё такие же чёрные, как и мои, с такой же яркой серебристой прядью. Хотя она стала меньше ростом. Наверное, я должна помнить, что мне повезло, что она смогла быть со мной так долго, ведь ей почти сто лет.
— Мне страшно, - говорю я, опуская свой взгляд. И делаю я это, потому что мне стыдно от своего страха. Мне стыдно показать его Хелене, ведь она сильная.
Она сжимает мои руки, и я снова поднимаю свой взгляд.
— Я была напугана, когда на твоём месте была я.
— Из всех женщин, которых я знаю - ты для меня самая сильная.
— Но тогда я не была такой. Не в начале своего пути. Тогда я боялась так же, как и ты. Но наши предки присматривали за мной, и сейчас они присматривают за тобой. Они выбрали тебя, Хелена. Предки Уиллоу выбрали тебя, - она отпускает мои руки, и я вижу как дрожат ее, когда она тянется к высокому вырезу платья, чтобы вытащить цепочку, которую я раньше никогда не видела.
Она всегда носит свитера или платья с высоким воротом, всегда закрывает шею, даже летом. Хелена держит эту вещь на своей ладони, словно изучает ее. Хотела бы я видеть ее глаза, и понять то, о чем она думает.
Но когда она защелкивает цепочку с такой быстрой силой, о которой я и не подозревала, ахаю от удивления. Хелена позволяет ему проскользнуть сквозь ее пальцы и смотрит на меня, раскрывая ладонь.
Я смотрю вниз на кольцо, на самое странное кольцо, которое когда-либо видела. Сама оправа желто-белая, и на ней находятся три камня. Три зазубренных аметиста, настолько темных, что их оттенок больше похож на пурпурно-чёрные. Она поворачивает кольцо, и я наклоняюсь ближе. И вижу, что на одной его стороне вырезан маленький череп.
— Он сделан из кости, - говорит она. Ее глаза расширяются, когда я смотрю на неё.
— Кость? - честно говоря, я немного напугана.
— Знай, что не каждая девушка Уиллоу была сломлена ими. Я не была. Я взяла у них то, что они взяли у меня, и смогла выжить.
Она берет кольцо и надевает его мне на средний палец. Оно идеально подходит. Затем она накрывает его своей рукой, сжимает и приближает свое лицо к моему.
— Это зависит от тебя, Хелена. Уничтожь их линию и покончи с этим. Вот почему тебя выбрали. Пришло время покончить с этим безумием.
У меня отвисает челюсть.
Прежде чем я успеваю полностью осознать то, что она сказала, дверь моей комнаты открывается. Это мой отец, а за ним идут мои сестры. На них были надеты джинсы и футболки, а волосы заплетены в косы. Выглядели они так, как будто это обычный день. Как будто того, что только что произошло в библиотеке, вообще не было. Как будто я не ношу свое траурное платье, ожидая, когда меня заберут.
— Машина здесь.
Я отступаю и снова смотрю на свою тетю. Я удивляюсь той вере, которую она в меня вкладывает, потому что она ошибается. Я не настолько сильна.
Она кивает один раз, я обнимаю ее, и она прижимает меня так крепко, что выжимает слезы из моих глаз.
— Ты должна ненавидеть их, чтобы пережить их, дитя. Чтобы уничтожить их, - шепчет она, прежде чем отстраниться, - не забывай ненавидеть их.
Я встаю и бросаю на нее последний взгляд, выпрямляю спину и выхожу за дверь, из своего дома, в руки моего врага.
***
Меня везёт в роскошном внедорожнике водитель с таким же каменным лицом, которые похожи на те, что вырезаны на горе Рашмор. Уже два часа меня везут до небольшого аэродрома, о существовании которого я даже и не подозревала.
Когда мы приезжаем, нас приветствует темнота, хотя тут света побольше, чем в поместье Уиллоу. Никакого светового загрязнения там нет. Здесь же огни аэропорта, хоть он и маленький, но они портят ночное небо.
