Взрыв (ЛП) - Хантер Э. К.

Пальцы, которые отрезал Майлз, теперь лежали на льду в морозилке, готовые разблокировать телефон и выдать все секреты Хендрикса, когда Майлзу захочется допросить его.

Майлз был тем, кто пытал Джейкоба, но я присутствовала при всем этом. Точно так же, как я присутствовала при убийствах, которые он совершил на прошлой неделе. Каждый убитый им человек когда-то был верен Каю, но с тех пор заявил о своей верности Хендриксу.

Мне потребовалось немало усилий, чтобы переварить ущерб, нанесенный Майлзом, и временами мне приходилось отводить взгляд. Я никогда бы не поверила, что Майлз может быть более свирепым, чем Кай, пока не увидела это собственными глазами.

Однако Джейкоб был другим. Это он удерживал меня в комнате на складе, пока Кай и Макс дрались. У Джейкоба были все возможности передумать и помочь нам вместо того, чтобы убегать, как маленький трус, каким он и был. Конечно, Кай убил бы его за предательство, но его смерть могла быть быстрой. Уж точно не растянутый так, как это сделал Майлз.

Когда Джейкоб испустил последний вздох, я решила, что хочу отправить Хендриксу небольшое сообщение. Пришло время ему выяснить, кто стоит за смертями его людей.

Не буду врать, я испытала болезненное удовлетворение, когда вырезала ножом слово «Трус» на лбу Джейкоба. С каждой линией, которую я вырезала, это было похоже на маленький шаг к победе.

- Я в порядке, - сказала я Майлзу. Он взглянул на меня, его брови сошлись, как будто оценивая меня. Он кивнул мне, явно решив, что я говорю правду.

- Майлз, Райли, - позвал чей-то голос, когда мы подошли к крыльцу, окружавшему дом. Мы оба остановились и подождали, пока Джек догонит нас.

Джек Эриксон возглавлял команду наемников, работавших на «Аполло», частную охранную компанию, к услугам которой Кай прибегал. Изначально это было сделано для того, чтобы защитить Энджел и меня, когда я приняла глупое решение уйти от него. Когда я пришла в себя и вернулась к нему сорок восемь часов спустя, Кай снова воспользовался их услугами, чтобы защитить дом своей семьи, пока мы там жили. Но когда отношения с Максом начали развиваться, они встали на нашу сторону.

После смерти Кая глава «Аполло» согласился, что Джек и его команда будут в нашем распоряжении столько, сколько мы в них будем нуждаться. Их было всего восемь, но они были свирепыми, и, честно говоря, я бы никогда не хотела оказаться с ними не на той стороне.

Когда распространилась новость о смерти Кая, мы были вынуждены бежать, несмотря на мои протесты. Кай вдолбил в меня свою мантру – «Волки не убегают и не прячутся». Поэтому, когда появились новости и Хендрикс приказал «Оленям» выдвигаться, я была полна решимости остаться в Холлоуз-Бэй и дать отпор.

Майлз, однако, был более благоразумен. Он знал, в какой опасности мы окажемся, если останемся. Он не только воочию увидел, сколько людей Кая перешли на другую сторону после перестрелки на складе, но и начал получать звонки от своих информаторов, сообщавших ему, что Хендрикс нанес удар и по нему, и по мне.

Очевидно, на улицах ходили слухи, что у нас с Майлзом был роман, и Майлз убил Кая в приступе ревности. Это было смешно, но люди купились на это, особенно когда Хендрикс предложил десять миллионов долларов тому, кто доставит меня к нему живой вместе с отрубленной головой Майлза.

Майлз знал, что нам нужно убираться из города, если у нас есть хоть какой-то шанс дать отпор в будущем. С помощью Джека и его команды мы залегли на дно. Через неделю после отъезда из города мы прибыли в дом, в котором сейчас находились, в нескольких милях от Холлоуз-Бэй и полностью отключенные от сети. Мы знали, что не сможем справиться с Хендриксом, Максом и всей бандой, которую они создали, без плана.

Проблема была в том, что у нас были только мы с Майлзом и команда из восьми наемников, и хотя никто из нас не хотел ждать, мы выжидали своего часа. Мы наблюдали, как Хендрикс завладел всеми активами Кая. Мы наблюдали, как Макс Торн вышел оттуда, где он прятался, чтобы прийти в себя недели спустя.

Мы наблюдали, мы ждали и мы планировали, потому что мы собирались не просто убить Хендрикса и Макса, мы собирались уничтожить их в первую очередь. И вот теперь, шесть долгих месяцев спустя, мы предприняли наши первые шаги по восстановлению города.

- Что у тебя с носом? - спросил Джек, подойдя к нам, заметив запекшуюся кровь на лице Майлза.

- Кое-кто сошел с ума из-за меня, - возразил Майлз, ухмыляясь.

Глаза Джека метнулись ко мне, на его губах появилась восхищенная улыбка. - Я впечатлен, Райли.

- Спасибо, - пробормотала я, стараясь не слишком радоваться комплименту, мне было не очень приятно расквасить нос Майлзу.

- В чем дело? - спросил Майлз, возвращаясь к тому, зачем Джек позвал нам.

- Я только что получил кое-какую информацию, подумал, что тебе следует знать, - ответил Джек, его лицо стало серьезным.

Джек был красивым мужчиной, он был бывшим военным и имел телосложение солдата. С изумрудно-зелеными глазами и щетиной на точеном подбородке можно было подумать, что он пользуется успехом у дам, но Джек был женат на своей работе. Или, по крайней мере, так он сказал мне однажды вечером.

В его глазах была история, рассказывающая о потере и сожалении, тот же взгляд, который, без сомнения, был в моих глазах, но это было не мое дело, и, в конечном счете, у меня больше не было места для лишней душевной боли.

- Продолжай.

- Это Бьянки. Им надоело, что Хендрикс отказывается платить 5% согласно договору. Они планируют начать атаку на Холлоуз-Бэй, и когда они победят, они собираются заявить права собственности на город.

ГЛАВА 2

РАЙЛИ

Чушь.

Это было последнее, в чем мы нуждались.

Впрочем, неудивительно, что семья Бьянки заработала 5% от продажи наркотиков и оружия Вулфу. Кай сколотил состояние на этих предприятиях, а Бьянки забирали свою долю, даже пальцем не пошевелив. Им бы не понравилось, если бы их от этого оторвали.

Я мало что знала о семье Бьянки, кроме того, что рассказал мне Майлз несколько недель назад, когда поползли слухи, что Хендрикс отказался им платить, без сомнения, по указанию Макса. Очевидно, прадед Кая, Теодор, стал слишком большим для своих ботинок и подумал, что сможет справиться с итальянской мафией, что привело лишь к гибели людей.

Когда его дед, Николас, пришел к власти, ему удалось уговорить главу семьи согласиться на своего рода мирный договор. Обе семьи согласились, что никогда не ступят на территорию друг друга, иначе начнется настоящий ад. Было также решено, что кто бы ни руководил семьей Вулф, он продолжит выплачивать Бьянки 5% в качестве постоянных извинений за высокомерие Теодора.

Мне все это казалось чушью собачьей, или, скорее, большой частью политики, которую я не понимала и не собиралась когда-либо понимать. Хотя то, что Макс и Хендрикс листали книгу старого Теодора, и их ботинки стали слишком большими, звучало очень убедительно.

Но если Бьянки планировали свою собственную войну, существовал шанс, что, когда все будет сказано и сделано, Холлоуз-Бэй не останется под властью семьи Вулф, и осознание этого тяжелым грузом легло на мои плечи.

Не потому, что я хотела править Холлоуз-Бэй, блядь, нет, а потому, что это было наследие Кая, Майлза. Соглашалась ли я с тем, что одна семья правит городом, или нет, это не имело значения.

Но наследство моего мужа?

Да, это имело значение.

- Черт возьми, - сказал Майлз, проводя рукой по голове. - Есть идеи, когда они планируют это?

- Нет, но, судя по тому, что показывает наша разведка, это, вероятно, произойдет скоро, - ответил Джек.

Несмотря на то, что мы работали с «Аполло» уже шесть месяцев, меня все еще поражало то, как они работали. Я не знала как, но у них были способы получать разведданные о том, что происходит в городе. Их источники были недостаточно близки, чтобы мы могли точно знать, что задумали Хендрикс и Макс, но предоставленной ими информации было достаточно, чтобы помочь нам спланировать наши следующие шаги.