По тонкому льду (ЛП) - Ааронс Кэрри

После нахлынувших воспоминаний детства, а затем резко свалившейся на меня жестокой реальности, меньше всего меня должен был волновать этот человек. За последние семь дней всё, что мне хотелось, так это завернуться в одеяло и закрыться от всего мира. Но по какой-то причине меня заинтриговал смотритель Холлис Хаус.

У него добрая улыбка, и она будто давала лёгкий толчок мне в спину.

— Натан, мисс. Натан Раш. Некоторые зовут меня Натан, а кто-то просто Нейт, но вы можете называть меня так, как пожелаете. Даже Николас.

Он подмигнул мне, и я поняла, что он пытался рассмешить меня. Как правило, мои родители были добры, но в отношении персонала держались отстранённо. Было всего два человека, которые с годами стали членами семьи, но обычно люди, работающие на родителей, были невидимы.

Если бы кто-то из персонала заговорил с моей матерью настолько неосторожно, скорее всего, она как следует отругала бы его. Но в тот момент это было именно то, что мне нужно.

— Прошу прощения за это, Натан. Сейчас для меня не самое… лёгкое время.

Его лицо, худощавое и с резко вычерченными чертами, вдруг стало серьёзным:

— Я знаю, мисс, я не могу… я не хотел показаться грубым, но я даже не могу представить, что вы чувствуете. Я лишь могу надеяться, что мне удастся сделать ваше пребывание здесь комфортным и облегчить вашу боль. Если вам что-то понадобится, только попросите, и мы всё сделаем. Мы здесь ради вас. Доброй ночи, мисс Валон.

Натан кивнул, и лёгкая улыбка коснулась его губ. Он вышел из комнаты так же тихо, как и вошёл, дверной замок щёлкнул.

Он вызвал во мне странные чувства. Я осталась совсем одна в этом мире, без семьи. Я отстранилась, закрыв своё сердце от всех. Но… когда Натан Раш сказал, что он здесь ради меня, я позволила себе надежду на то, что, возможно, жизнь ещё не окончена.

Глава 5

Натан

Многие люди полагали, что Апстейт Нью-Йорк представлял собой сплошные фермы, фруктовые сады и живописные университетские городки. На самом деле большинство жителей Харлин Фоллс не использовали свои земли для сельскохозяйственных угодий, хотя у нас здесь были две большие фермы, где я покупал мясо и все прочие продукты.

Нет, большинство местных жителей работало на международную пивоваренную компанию, основной перегонный завод и хранилище которой находились всего в двадцати милях к северу от нашего причудливого городка.

«Пилгрим Брюинг Ко» владела самым широким во всех Соединённых Штатах ассортиментом хорошо продаваемого стаута⁵ и эля и экспортировала их в страны по всему миру. Они обосновались на пятидесяти акрах земли неподалёку от Харлин Фоллс двадцать лет назад, создав сотни рабочих мест в самой экономически застойной части страны.

Я, к примеру, был очень благодарен «ПБК», потому что моя мама, Сандра, работала у них на протяжении почти пятнадцати лет. Она поднялась от помощника на складе до начальника отдела кадров. Мама руководила штатом из десяти человек и помогала в рутинной работе всем остальным департаментам на заводе.

Она любила свою работу, а та была ей особенно необходима с тех пор, как пять лет назад ушёл из жизни мой отец. Мать с головой уходила в работу, это помогало ей справляться с горем и давало нам темы для обсуждений за совместными ужинами, устраиваемыми раза два в неделю.

Мой грузовик с грохотом проехал по гравийной подъездной дороге, ведущей к нашей земле. И я имел в виду не семейные владения, а именно нашу землю. Я выкупил участок земли три года назад и помогал матери с ипотекой. Я был мужчиной, а после смерти отца и главой семьи, а мать воспитывала меня так, что нельзя отказывать в помощи другим. Она жила в основном доме, построенном в колониальном стиле, окрашенном в тёмно-синий цвет и состоящем из трёх спален. С ним у меня были связаны только хорошие воспоминания. Я проехал ещё полмили дальше, мимо дома, и остановился перед деревянным красным сараем, который я называл своим домом (под стать стереотипам о фермерах Апстейта, вот только животных здесь не разводили уже десятки лет). Отец использовал его в качестве ангара, но я отреставрировал и обустроил его для себя в стиле лофт.

Нехорошо, чтобы женщины считали, что ты живёшь с матерью. К тому же мне не приходилось вести их по тем же коридорам, по которым моя мать ходила в подвал устраивать стирку.

Нет, так было намного лучше. Я открыл висячий замок на большой массивной двери своего жилища и зашёл внутрь, ступая по полу из каменных плит. Я сам выбирал дизайн по своему вкусу — деревенский, но простой, в тёмных цветах и с мягкой мебелью. Дом был уютным, чисто мужским и полностью моим.

И хоть я и знал, как содержать дом, убирать всё до блеска, сам я этим не занимался. Дело было в том, что на работе я следил за чистотой и порядком везде и во всём, и для меня было утомительным заниматься тем же и дома. Бутылки из-под светлого пива «Пилгрим» завалили барную стойку, потому что, когда твоя мама получает пиво бесплатно, ты берёшь его столько, сколько можешь унести. Кресло рядом с большой двуспальной кроватью было завалено грязными вещами, а на кофейном столике в гостиной были разбросаны использованные салфетки. Я не был животным, туалет был чистым, а постельное бельё свежим. Но, кроме меня, сюда никто не приходил, так что меня всё устраивало.

Я положил папку с заказами и документами из Холлис Хаус на кухонный остров и захватил ключи, чтобы снова отправиться в путь. Темнота и тишина окутали наши владения, не было слышно ничего, кроме хруста снега под ногами, и ничего не было видно, кроме звёздного неба над головой. Дом матери мелькал тёплым огоньком вдали, и я за считанные минуты добрался туда. Аромат жареного стейка с тушёным сладким перцем одурманивал меня, пока я снимал ботинки при входе в дом.

— Ма! Я пришёл и ужасно голоден.

Я улыбнулся, когда, войдя на кухню, обнаружил уже выставленные для меня на кухонный стол пару банок стаута «Пилгрим Коффи». От запаха ужина у меня потекли слюнки. Будь её воля, я был бы обязан приходить к ней на ужин каждый вечер. Но я занял твёрдую позицию по этому поводу — ни один взрослый, самостоятельный мужчина не должен есть у матери семь дней в неделю. Мы сошлись на двух совместных вечерах в будние дни и одном вечере по выходным.

— Привет, милый! Я сейчас подойду! — услышал я её жизнерадостный голос откуда-то из гаража.

Спустя пару секунд Сандра Раш стояла в дверях, всё ещё в рабочем костюме, неся пинту ванильного мороженого в руках.

— Ты приготовила коблер?⁶ — я старался скрыть почти срывающийся от детского восторга голос. Моя мать готовила лучший в мире коблер.

— Вишнёвый пирог, но тоже неплохой. Присаживайся, ужин готов, — она поцеловала меня в щёку, после чего поспешила разложить еду по тарелкам.

Маленький телевизор на кухонной барной стойке забубнил, ведущий вечерних новостей читал истории, творившиеся в нашей стране. Я прибавил звук, пока мама раскладывала на столе дымящиеся едой тарелки.

«В деле об убийстве семьи Валон нет никаких продвижений. Для тех, кто пропустил новости прошлой недели — миллионер Хьюго Валон и его супруга Элеонор были убиты во время пожара, который сровнял с землёй их особняк в Чикаго. Таинственным образом их двадцатиоднолетняя дочь, международная фигуристка Камилла Валон, была найдена невредимой, но без сознания на лужайке перед домом. У полиции до сих пор нет ни версий, ни подозреваемых по делу об этом поджоге».

Телеведущий переключился на следующую новость, рассказывая о знаменитом футболисте Киллиане Рэмси и его жене, только что родившей их второго сына. Я же замер как вкопанный в безветренный день, а мурашки то спускались, то поднимались по спине. Сказав Камилле, что и представить не мог, что она пережила, я не лгал. Да, я потерял отца, это было тяжело, и осознание того, что его больше не было с нами, мучило меня каждый божий день. Но у меня хотя бы было время с ним попрощаться. Отец был на ранней стадии болезни Альцгеймера, а потому у нас была пара месяцев на то, чтобы провести их вместе до того, как он скончался.