Не отпускаю (СИ) - Шагаева Наталья

— Нет, такие игры не для меня! — категорично заявляю, опрокидывая ещё один бокал, понимаю, что мне уже достаточно, иначе будет плохо.

— Однако для него такие игры видимо, приемлемы, — недовольно выдает Ритка, щелкая языком.

— Ты сейчас о чем? — ничего не понимаю я, но где-то в пьяной голове уже начинает крутиться куча гадких догадок.

— Да ни о чем, просто к слову сказала, — подруга встает и начинает суетиться, убирая со стола грязную посуду, которую тут же принимается мыть, словно не хочет больше со мной общаться. Если бы я была трезвая, то наверно бы поняла ее намек и ушла бы домой, глуша в себе нехорошие мысли, додумывая все сама. Но сейчас во мне играет вино, и я хочу услышать конкретные ответы. Рита не из глупых женщин и не будет нести чушь просто так.

— Рита?! Ты что-то знаешь?!

— Да ничего я не знаю и не в моих правилах собирать сплетни, — так и не поворачиваясь ко мне, отвечает подруга.

— Какие сплетни? Рита! — меня несет, я хочу все знать. Ведь сплетни не вырастают на пустом месте.

— Черт, почему я не умею держать язык за зубами, когда выпью, — ругает себя Ритка, с грохотом бросая тарелку в раковину. Она поворачивается ко мне, облокачивается на мойку, будто решаясь на что-то. — Поля, я действительно ничего не знаю, и ничего не видела.

— И? Продолжай! — тороплю ее, наливая себе ещё вина, понимая, что мне необходимо ещё выпить, чтобы услышать то, о чем не решается поведать подруга.

— В общем, Миронова недавно заявила нам с Генкой, что была со своим любовником в ресторане и видела там Вадима с какой-то молодой блондинкой. Вот и все, что я знаю. Не более. Но это же Миронова, она всегда разносит сплетни. А учитывая вашу неприязнь друг к другу, так вообще не нужно воспринимать ее слова всерьез. Возможно Вадик и ужинал с кем-то, но это все деловые встречи, — Миронова — это двоюродная сестра Гены, и мы правда с ней не нашли общий язык. Но зачем ей врать о моем муже, я не понимаю. Хотя я вообще сейчас ничего не понимаю. Хлопаю глазами, смотря на подругу, готова провалиться сквозь землю от стыда. Да, мне стыдно от того, что все вокруг что-то знают о Вадиме, обсуждая это за моей спиной. Это все гадко и мерзко, особенно когда рисуешь в своей голове свою идеальную семью без всей этой грязи.

— Как долго они ужинали? Когда это было?!

— Полина, ну ты что серьезно? Черт! Я же не хотела вообще тебе этого рассказывать. Это же Миронова. Она всегда такая. Она завидует, от того, что у нас семьи, а она живет с двумя кошками в тридцать пять лет и меняет женатых мужиков, которые никогда не бросят свои семьи и не женятся на ней. Вот и все, не накручивай себя. Возможно, ничего не было или было, но совсем по-другому. Ты же сама говорила, что в браке главное доверие, — может я и пьяна, но я вообще прекращаю понимать Ритку. Сначала она намеренно кидает мне недвусмысленные намеки, а потом оправдывает моего мужа.

— Говорила. Я раньше много чего говорила, — отвечаю я, поднимаюсь со стула, чувствуя, как кружится голова. — Спасибо, я, наверное, пойду домой. Поздно уже.

— Поль, ну куда ты? Давай чаю попьем, — виноватым голосом предлагает мне подруга.

— Нет, не хочу. Правда. Я уже столько выпила.… В общем, хочу принять душ и просто лечь спать, — медленно иду в сторону прихожей, немного спотыкаюсь об собаку, которая трется у меня в ногах.

— Давай я тебя провожу, — предлагает Рита, хватая меня под руку.

— Ты так говоришь, будто я живу на другом конце города. Со мной все хорошо. Наверное, не потеряюсь, — усмехаюсь я, чувствуя, как меня начинает немного подташнивать.

— Тогда включи свет в гостиной как придешь. И поговори уже с Вадимом о работе. Завтра жду от тебя ответа, — Ритка заботливо накидывает свою кофту мне на плечи и открывает дверь.

— Хорошо. Пока, — медленно спускаюсь с крыльца, вдыхаю свежий воздух, чувствую, как катастрофически не хватает кислорода. Я ещё не знаю, что именно с этого дня моя чаша подозрений и сомнений начнет стремительно наполняться, пока все это не польется через край. В данный момент где-то в груди давит какая-то тяжесть, и мне впервые хочется устроить Вадиму скандал, вылить все на него, высказаться, чтобы выплеснуть все и не копить все внутри.

— Поль, только не накручивай себя! — кричит мне вслед подруга, а я просто киваю ей головой, прекрасно понимая, что она не видит моего жеста. Прохожу в собственный двор, вновь чувствую, как промокают тапочки. Захожу в дом, скидываю кофту и спешу в гостиную, чтобы включить свет, иначе Ритка примчится проверять все ли со мной в порядке. Долго не могу попасть рукой по выключателю, поскольку в тепле меня вновь начинает шатать и мутить.

— Черт, зачем я так напилась? — спрашиваю я у самой себя, наконец, щелкая выключателем, щуря глаза от яркого света.

— Хороший вопрос. Может, ответишь на него мне, — вздрагиваю от неожиданности, замечая Вадима на диване с бокалом коньяка в руках.

— О Боже! Ты меня напугал, — говорю я, пытаясь отдышаться. Давно ты дома? — сажусь напротив него в кресло, замечая, что его, ещё с утра идеальная рубашка помята, да и вид усталый.

— Довольно давно, для того чтобы начать переживать. Где ты была? И почему не взяла с собой телефон?! — повышая голос, спрашивает он. Я довольно хорошо его знаю и понимаю, что его ничего не выражающее лицо и пристальный нечитаемый взгляд, означает, что он очень зол. Вот и повод для скандала. Только вот желание выяснять отношения именно сейчас стремительно пропадает, я начинаю внимательно его рассматривать, подмечая каждую мелочь. Не знаю, что хочу в нем найти. Наверное, доказательство того, что он мне изменяет. Но кроме усталого вида и рубашки, которая могла помяться за целый день, ничего не замечаю.

— Я была у Риты, а телефон забыла. И у меня аналогичный вопрос. Где был ты?! И почему твой телефон постоянно был недоступен?!

— Полина! — Вадим подается ко мне, проговаривая мое имя сквозь зубы, меняя свой взгляд на темный, холодный и пугающий. — Скажи мне, я похож на дурака?! — а я вдруг теряюсь, хотя внутри задыхаюсь от злости и обиды. — Где ты, мать твою, была в таком виде?! — он резко встает с дивана, с грохотом ставя бокал на стол, склоняется надо мной, опираясь рукой на спинку кресла.

— Тебе не нравится мое платье? — дерзко спрашиваю я, смотря в его пугающие глаза.

— Нет, оно развратное! Сейчас ты похожа на дешевую шлюху. И мне бл*дь очень интересно, где ты шлялась в таком виде?! — со звериной злостью кричит мне в лицо.

Он никогда не кричал на меня с такой злостью в голосе и яростью в глазах. Хочу выкрикнуть ему в ответ, чтобы оглянулся по сторонам, заметил почти сгоревшие чертовы свечи, бокалы, фрукты и понял, что я готовила это все для него. И это платье тоже для него. Но я только открываю и закрываю рот от захлестнувшей меня обиды. Да, иногда мы ссорились, но он никогда не позволял себе обзывать и оскорблять меня.

— Полина, не зли меня! Отвечай! — можно было бы конечно открыть ему глаза, и начать оправдываться, но я не хочу больше с ним разговаривать. Упираюсь руками в его грудь и со всей силы отталкиваю от себя. Вадим не ожидает моего сопротивления, немного отшатывается, а я поднимаюсь с кресла и пытаюсь сбежать от него наверх, чувствую, как в горле образуется ком, который я не могу сглотнуть. Но не успеваю сделать и пары шагов, как Вадим хватает меня и швыряет на диван. Это только в фильмах девушки драматично падают в красивой позе, а в жизни я неуклюже заваливаюсь на диван и также неповоротливо пытаюсь подняться.

— Что ты творишь?! — кричу ему, убирая упавшие на лицо волосы, чувствую подступающую тошноту и удушливые слезы обиды. Вадим идет на меня, а я по инерции вжимаюсь в диван, не зная, что от него ожидать. Он вновь склоняется ко мне и просто несколько минут смотрит в глаза, пугая меня очень темным взглядом. Его тяжелое дыхание обжигает мое лицо, а напряженные стиснутые челюсти говорят, что он пытается сдержаться. Только за что мне это все? Я ни в чем перед ним не виновата.

— Если ты сейчас же. Не объяснишь… Мне.… Где ты была.… А главное, какого хрена на тебе нет трусов?! — он намеренно выделяет и проговаривает каждое слово сквозь зубы. — То я за себя не ручаюсь! — Уже кричит мне в лицо, замахивается, вынуждая меня зажмуриться и бьет кулаком в спинку дивана рядом со мной. Мне становится страшно, впервые страшно. Я никогда его не боялась. А сейчас я глотаю подступающие слезы и пытаюсь глубоко вдохнуть, чтобы обрести голос.