Охота на Ботаника! (СИ) - Логвин Янина

Морозко поправил очки и почесал нос.

- Судя по тому, что у австралопитеков нашли специфический набор генов, отвечающий за увеличение длины нейронов и их активность, то, думаю, что подобие поцелуя сыграло в этом не последнюю роль.

- Австралопитеки? Ты серьезно? – я удивилась, что Антон копнул так глубоко. - Но ведь они жили черт знает когда!

Морозов поменял карандаш на ручку.

- Они вымерли два миллиона лет назад, - сказал, кивнув, - но это точно не то, что ты имеешь в виду. До этого не додумались даже неандертальцы, а они жили значительно позже. Просто доисторические люди кормили своих детенышей, принося им пищу и воду во рту – у них не было фляг и блендеров, но был контакт и память. Ну и обоняние здесь сыграло не последнюю роль. Ученые полагают, что эта практика позже перешла в процесс ухаживания и привязанность. Что именно отсюда растут ноги у моногамных отношений.

- А удовольствие? Когда появился поцелуй, как удовольствие? Вот тот, который я имею в виду? Ведь губы – одна из самых чувствительных частей тела. И если мы способны ощущать губами горячее и холодное, то, Кудряшка, когда люди додумались чувствовать ими другого человека? Я сейчас имею в виду не привязанность, а любовь!

Странно, вроде бы вопрос задала я, а у самой аж волоски на руках встали.

Антон натужно вздохнул. Впрочем, возмутился тихо:

- Корсак, ну у тебя и вопросы!

- Уж какие есть.

Помолчав, он ответил:

- Думаю, что в исторической перспективе не так давно. Несколько тысяч лет.

- Тысяча лет – это так много!

- Не так уж и много. Для Вселенной – это один миг.

С таким утверждением было сложно не согласиться, и все же…

- Я бы рискнула попробовать этот миг продлить, а ты?

Утро, полная аудитория студентов, и что на меня нашло? Теплые карие глаза взглянули словно с мольбой.

- Агния, пожалуйста, давай напишем эту чертову контрольную!

Мы сидели рядом, плечом к плечу, больше не говорили, но мне казалось, что Морозко замирал всякий раз, когда мы случайно касались друг друга локтями.

Он закончил работу раньше и откинулся на спинку скамейки. Запросто мог уйти, но не ушел.

Я повернулась и поймала на себе его взгляд – немного растерянный и задумчивый. По-настоящему глубокий, потому что Антон не сразу понял, что я смотрю на него. А когда понял, то опустил голову. Протянув руку, подвинул к себе мой лист с вопросами, прочитал последние два, над которыми я сидела какое-то время, и стал в конце своего конспекта набрасывать ответ.

- Здесь речь идет о семилетней войне между Англией и Францией тысяча семьсот пятьдесят шестого года, – шепнул он, уже не глядя на меня. - Самое крупное вооруженное противостояние восемнадцатого века.

- В ней принимали участие Филиппины? – я заглянула в конспект.

- Не только. Северная Америка, Индия и страны Карибского бассейна. В 1757 году в нее так же вступила и Российская империя – вот здесь по датам.

- Кто победил?

- Считается, что война закончилась в результате полного истощения сил воюющих сторон. Но больше всего убитыми потеряла Пруссия – четыреста тысяч человек. Англия лишилась около двадцати тысяч солдат, Российская империя – почти ста сорока тысяч, а французы и того больше. Напиши, что война окончилась победой англо-прусской коалиции. Что Франция лишилась почти всех своих колоний, а Великобритания напротив приобрела статус доминирующей колониальной державы. - Кудряшка вырвал лист из своего конспекта и подвинул его ко мне. – Вот, держи. А я пока напишу, что именно изменила эпоха реформации в Европе – у тебя здесь неполный ответ. И не улыбайся так широко, Корсак, до конца пары осталось десять минут.

М-да, не мудрено, что Клюквиной так хотелось сидеть с Морозовым, мне вот тоже очень нравится!

- Спасибо, Ромашка! А давай отменим мое условие в договоре, а? Так хочется тебя укусить нежно!

- Нет.

- Но ты подумаешь над этим?

Антон придвинул к себе конспект и стал писать в нем ответ.

- Корсак, ты всегда такая невозможная? Лучше сосредоточься и закончи работу!

Когда мы с Антоном после звонка об окончании пары выходили из аудитории, я заметила в коридоре у окна Трущобина. Родион вышел первым и сейчас стоял, оглядывался по сторонам, и странно смотрел на меня, закрыв один глаз – словно недобитый шпион, рискующий провалить явку. Увидев, что я прохожу мимо, он задергал веком, изображая нервный тик.

Это было что-то новое, и я остановилась напротив одногруппника, озадаченно вскинув бровь.

- Трущобин, с тобой все в порядке? – спросила. - Ты давно проверялся у врача?

С глазом тут же все нормализовалось.

- Да, а что? – удивился парень. – Разве нужна справка?

Я окинула его критичным взглядом.

- Ну, глядя на тебя – желательно.

- Будет! А от кого?

Или Родик шутил так искусно, или я не могла словить волну его юмора.

- От невролога и психиатра! – раздраженно ответила, собираясь уйти, но парень уже шагнул навстречу, прикрыв рот ладонью.

- А от уролога не нужна? – спросил заговорщицким шепотом. - Ну, я на всякий случай интересуюсь, чтобы сразу всех врачей пройти.

Я не выдержала.

- Тогда уже и к проктологу загляни, гланды проверить!

- Что? - возмутился парень, забыв об игре в конспирацию. – Это без меня! Я в извращениях не участвую!.. Эй, Агнешка, я же серьезно!

- А придется!

Я сверкнула глазами, отвернулась и простучала по паркету каблуками к Морозову – Антон не ушел, он остался ждать, и это приятно удивило. Едва взглянув на Кудряшку, я тут же забыла о Трущобине.

- Морозов, пойдем в буфет, а? Кофе хочу ужасно! Утром не позавтракала.

Перерыв был коротким, всего двадцать минут, после чего нам с Антоном предстояло расстаться – у каждого были свои занятия. А так не хотелось.

- Хорошо, идем, - Антон забросил рюкзак на плечо, сунул руки в карманы джинсов и зашагал рядом. Придержал передо мной двери, когда мы выходили в небольшой холл.

- Какой ты сговорчивый сегодня, - я оглянулась с улыбкой, - а на спине покатаешь?

- В другой раз.

- Смотри, Кудряшка, я ведь запомню!

Антон не отреагировал, когда на лестнице кто-то из парней-выпускников, заметив нас, перебросился с друзьями фразами:

- И что она в нем нашла? С какого он курса?

- Забей. Я все равно не верю, что у них это надолго. Это же Корсак! Привет, солнце!

- Исчезни, Локи!

Мне было все равно. Я ни у кого не собиралась спрашивать разрешения. Покосилась на Морозова, но он остался спокоен, и настроение поднялось. Оно могло быть еще лучше, если бы по пути в кафе еще у двух кретинов не случился глазной тик, и они так явно не лезли со своей «проблемой» под ноги.

Мы вошли в кафешку и расположились за столиком. Оставив свой рюкзак на стуле, Антон принес нам две чашки кофе и пиццу для меня. Время бежало быстро, студентов прибавлялось, любопытные таращились на нас, а мне не терпелось посидеть со «своим» парнем и поговорить.

Как хорошо, что столики в студенческой кафешке стояли маленькие и можно было касаться друг друга коленями – что я и сделала, мгновенно вогнав Кудряшку в краску. Оказывается, не так уж и легко давалось Антону видимое спокойствие. Однако он не отодвинулся, хотя и напрягся.

Я разорвала стик с сахаром и высыпала в стаканчик с горячим напитком. Взяла деревянную шпажку, чтобы размешать.

- Морозов, я обожаю, когда ты смущаешься, но пора бы ко мне привыкнуть. Ты меня уже целовал, помнишь? И, кажется, тебе понравилось.

Морозов проделал со своим стиком то же самое. Сказал хмуро:

- Тебе кажется, Корсак.

- Почему же ты на меня не смотришь?

- Вот сейчас высыплю сахар и посмотрю.

Я сидела, смотрела на своего ботаника и совершенно по-глупому улыбалась. И плевать, если кто-нибудь это видел. Сейчас самое интересное происходило под столом, в том месте, где наши колени соприкасались, но вряд ли такой пустяк мог впечатлить кого-то еще, кроме нас.

Наконец Антон взял в руки стаканчик, поднял голову и отпил кофе. Я как раз откусывала кусок от пиццы, когда он сглотнул и сжал рот в уже знакомом мне упрямом протесте.