Секса не будет (СИ) - "Гринч"

Что вот мы сделали.

Он кладет руки, по обе стороны от меня, касается грудью спины и давит подбородком в плечо.

- Цезаря нельзя на мужика этого спустить? - предлагаю.

- Не знаю, - он шмыгает носом, трет кончик об мою водолазку. - Он его покалечит.

- А тебе жалко?

- Стараюсь не влипать.

- Ты уже влип, по-моему, - морщу лоб. Ветер обдувает лицо, последние деньки тепло, наверное. Трава желто-оранжевая везде почти и зеленых листьев на деревьях мало совсем осталось.

- Именно потому, что серьезные дела, - говорит Сергей. - По возможности границу не переходить, и ситуации решать мирно. Единственный способ дистанцию держать, чтобы в явный криминал не скатиться. Что по сути, никому не надо.

Он рассуждает о работе, а я думаю про другую дистанцию, которую мы не удержали. Что тоже серьезно. А ему класть, похоже.

- Ты же говорил уйдешь оттуда, - поворачиваюсь в его руках, к нему лицом.

- Вот как только решим проблему, - соглашается. - С марта там торчу. Назло отцу устроился, когда он с Аленой крутил и от тебя прятались. Бесился. А потом зарплата понравилась. Да и обстановка сама. Там по-домашнему. Официанты сами еду готовят, что умеют. Коллектив дружный. У нас там пара жила месяц, официантка и крупье, когда у них с квартирой не срасталось.

- Ты что, не можешь просто отдать дурацкую флешку, чтобы он отвалил? Какая разница, что там с их репутацией, если уволишься все равно.

- А моя репутация? - он усмехается. - Зарекомендовал себя, как ответсвенного чела, который слово держит. Нехорошо сливаться. Я же не Антоша, не заметила еще? Если не придумаю щас, как слинять. Лучше в окно ее выброшу, чем отдам, - помолчав, добавляет. - С тобой так же, кстати, - видит мои округлившиеся глаза и смеется. - Боишься меня? - смотрит мне за спину и еще раз усмехается, криво. - А вон и лягушонка в коробчонке прикатила.

Оглядываюсь. Во дворе паркуется хонда Антона, он выходит на улицу. Обходит машину, открывает дверь. С пассажирского сиденья выбирается Вика.

Круть. Только их тут еще не хватало. Не было лучше утра.

Глава 22

Возвращаемся в коридор. Света с охранником торчат на площадке. Она рассказывает про соседей, которые жили в Макогоновской квартире, а он нервничает, смотрит на нашу дверь, и на часы. Бедный мужик, она может трепаться днями-годами.

-… а я тогда сразу подумала, раз пацан электрик, значит что-то накрутил со счетчиком, и они не платят счета. А когда к матери его подошла…

Он обрывает ее, говорит, что ему пора. Растерял всю вежливость, наконец, понимаю-согласна. Света, как жвачка липучая. Она неодобрительно качает головой, глядя, как тот спускается вниз.

- Если щас лифт подъедет, успею свалить, - Сережа тихонько поворачивает ключ в замке. Косится на меня. - Ты не едешь?

- На учебу надеюсь попасть. Хотя бы ко второй паре.

- Ясно, - он кривится. - Так и знал.

- Что тебе ясно? - раздражаюсь. - Я сюда никого не звала, то, что они приехали…

Слышим, как гудит лифт. Сережа распахивает двери, и чуть не сбив с ног соседку, проскакивает между Викой и Антоном в кабину. Как был, в одних шортах.

- Эй, аккуратнее нельзя? - возмущается Вика, оглядываясь.

- Макогон, глаза разуй, - вторит Антон.

Цезарь с громким лаем несется следом, выбегаю в подъезд, и едва успеваю ухватить поводок, перед тем как лифт закрывается.

- Леся, у тебя же замок сломался? - спрашивает Света. - Ой, а вы куда?

Охранник одним махом поднимается на площадку, в суматохе не заметил, похоже, ничего, и отпихнув меня, врывается в квартиру. Он почти уронил Вику, она кричит и бьет его по спине своей огромной сумкой. Цезарь рвется у меня из рук, его гав эхом разносится по подъезду, перекрывая голоса. Света причитает, а я жалею, что тоже не свалила. Нереальная мутотень.

- Угомони пса, - Антон делает шаг ко мне, но ближе подходить не решается, у собаки такой бекомпромисный вид. Безрадостная морда прозрачным намеком ” Я люблю людей. На завтрак. Обед и ужин”. - Что у тебя с телефоном? С вечера никто дозвониться не может. Мне даже мама твоя звонила.

- И мне тоже. На учебу забила? - поддакивает Вика. Вот уж какое ей дело. Она поправляет спутавшиеся волосы и замечаю, что она тату доделала. Льва оставила, а буква “S” вверху превратилась в знак доллара. Отчаялась, видимо, обойдется без Сережи, фиг тебе, Вика. -Так и преследуешь брата? Куда он убежал?

- Вик, никого она не преследует, - Антон морщится. - Он сам тебя достает, да? Скажи мне. И кто этот мужик?

Этот мужик выходит к нам, злой, как бык. Красный и дышит с присвистом. Хватает меня за водолазку:

- Ну и где он?

- Мужчина, что вы себе позволяете? - тут же влезает Света. В кои то веки кстати. - Вламываетесь в чужую квартиру, девочку пугаете. Мы все дружно живём, своих в обиду не даем. Щас мужа позову.

- Отпусти, он уехал, - вырываю руку. - Тебя честно обманули. Красиво все прохлопал.

Охранник сплевывает на пол, пятерней сжимает мое плечо. Но Цезарю это не нравится, оскалившись, собака цепляется в его штанину. Мой защитник. Уже люблю эту собаку. От неожиданности бугай вскрикивает, высокий голос на контрасте с мощным корпусом, Цезарь мотает головой, тонкая спортивная ткань трещит и рвется, тяну пса к себе, но он сжал челюсти намертво.

- Убери его от меня! - вопит.

Да я пытаюсь.

Вика, не растерявшись, бьет охранника сумкой по голове. Не понимает, что происходит, но так, на всякий случай. Антон помогает удержать Цезаря, вцепившись в меня, и мы как в сказке про репку, растянулись цепочкой по этажу.

Света поднимается на несколько ступенек, вертит в пальцах телефон, прикидывает, скорая нужна или полиция, через перила кричит подтянувшейся на шум Любе:

- Гляди, что творится!

- А я говорила! - Люба показательно потирает руки. - Псина бешеная. Вот, на человека напала!

- На себя посмотрите! - рявкаю я. - Собака хотя бы знает, где можно в туалет ходить.

Человеку, о счастье, удается вырваться, оставив Цезарю приличный кусок спортивных брюк, так, мини компенсация. Он сверкает черной тату, забитой по всей голени, и не говоря ни слова, быстро бежит вниз.

- А ты его знаешь ? - спрашивает Света у Любы. - Ходит, вынюхивает. Про трубы, которые прошлую зиму меняли. Про Костика.

- Фу! - забираю из слюнявой пасти изжеванную ткань. Выбрасываю в мусоропровод.

- Зачем вы собаку завели? - Антон идет за нами в квартиру, под комментарии соседки: ” ага, Свет, опять дружков притащила, я ж зазря не буду наговаривать”.

- Мне на пары надо, - запихиваю в рюкзак тетради, набрасываю куртку.

- И нам тоже. Совпадение? Не думаю, - Вика качает головой. - Долго еще бегать собираешься?

- Кто от тебя бегает? - хмыкаю. - Просто разговаривать не о чем.

- И с каких пор? - Антон что-то хочет сказать, но Вика жестом останавливает. - Помолчи, Антош, я первая.

Обуваюсь в коридоре, выхожу и жду, когда они выметутся из квартиры, запираю дверь, и Вика все трещит над ухом, про то, какая я плохая подруга, и даже не хватило смелости позвонить ей, извиниться. Она словно забыла, как они с Ирой меня терорризировали, или, считает, что они правы, я одна косячная. Как всегда, чего уж, так и бывает, и я слушаю вполуха.

Спускаюсь вниз, они с Антоном идут рядом, мешкаю, непонятно, как добираться до универа. Телефон разряжен, просить у них вызвать такси или идти на остановку, но я так давно не пользовалась общественным транспортом, что даже не знаю, на чем мне ехать.

- Поехали, - Антон кивком показывает на машину.

Соглашаюсь. Вика проскальзывает у меня перед носом и забирается вперед. Не то, чтобы мне принципиально, но раздражает почему-то. Сильно. Усаживаюсь сзади и говорю:

- С Сережей не срослось, теперь к Антону привязалась?

- В смысле? - она поворачивается. Сверкает глазами. - Ты офигела?

- А ты? - откидываюсь на сиденье. - Викусь, зря стараешься. Рассказать, какими словами Антон тебя крыл еще пару недель назад?