Эра Водолея (СИ) - Рябинина Татьяна

— Все, Эра, ты попала. Ребенок велел жениться на клевом дяде Никите, куда ты теперь денешься? Некоторые проблемы решаются гораздо проще, чем можно предположить.

— Да вы что, издеваетесь оба?

— Не знаю, как он, а я точно нет, — он повернулся ко мне. Ни тени улыбки, сама серьезность. — Или ты против?

— Мухин, мы знакомы всего месяц, — я не знала, смеяться или плакать. Впрочем, плакать не особо хотелось. — И я…

— Эра, если ты еще раз скажешь, что только что развелась…

— Так ведь это правда.

— Спокойной ночи, Эра.

Никита отвернулся и натянул одеяло до ушей.

— Никит!.. Ну Никита же!

— Эра, повесь свое свидетельство о разводе в рамку и мас… медитируй на него. Все, спи, вставать рано.

Черт, он что, серьезно? Приплыли…

Я лежала и глотала слезы. И знала, что он тоже не спит. Трудно сказать, сколько прошло времени, но вдруг Никита повернулся резко, потянул за одеяло.

— Извини. Просто сорвало. Хорошо, скажу. Помнишь, я говорил, мы на соревнованиях пересекались? Это шесть лет назад было, в Пскове. Ты мимо прошла, взглядом мазнула так равнодушно. И все. Погиб Никита Мухин. Свадьба через месяц, а я думаю о жене Кости Макеева, с которым у нас случались ну очень нехилые терки. Постарался выкинуть из головы. Мы ведь с тобой даже знакомы не были. Убедил себя, что глупость махровая. Женился, сын родился. Ни разу о тебе не вспомнил. Пока Алька не сказала, что ты развелась и в Питер переехала. И придешь к нам прыгать. Ну и всколыхнуло. А как увидел, решил, что в лепеху расшибусь, но ты будешь моей. Вот так. А ты теперь можешь сидеть и наглаживать свою разведенность до скончания века. Типа независимая женщина. Но меня это не устраивает. Извини. Потому что…

— Мухин, пожалуйста, заткнись уже! — жалобно попросила я. — У меня к тебе две просьбы, можно?

— Ну? — буркнул он.

— Во-первых, я не буду менять фамилию.

— А вторая? — спросил он после паузы, уже совсем другим тоном.

— Мы не пойдем в загс прямо завтра. Дай мне хоть немного к тебе привыкнуть. И… еще кое-что.

— Еще? Ты же сказала, две просьбы, так нечестно, — его лицо было в тени, но я по голосу поняла, что он улыбается. — Ну, ладно, давай.

— Ничего не говори. Просто иди ко мне…

Глава 62

Инна

Эйфория прошла уже на следующий день. Включился здравый смысл.

Если в книге герцог ведет себя как босяк или, наоборот, босяк как герцог, этому должно быть обоснованное объяснение. В жизни — тем более. Тот Федор, от одной мысли о котором становилось холодно, как в погребе, не мог слиться вот так просто, от нескольких ядовито-агрессивных фраз. А тот Федор, который мог, вряд ли довел бы меня до грани нервного срыва. В этом пряталась капитальная нестыковка, и логика подсказывала единственный ответ на эту загадку.

Его отступление было не более чем обманным маневром.

Так что война еще не закончилась. Однако у меня имелось серьезное стратегическое преимущество. Я увидела его смешным и жалким, а значит, уже не могла бояться. Хотя и понимала, что от него можно ждать любой гадости. Но это опасение было понятным и реальным, как с тем, первым, психом, а не мистическим ужасом, ломающим волю.

Всю неделю у меня не было вечерних спектаклей, только репетиции с утра, да и то не каждый день. Заходила заодно в мастерскую помочь Баблузе. И между делом, пока рядом никого не было, рассказала обо всем, правда, не вдаваясь в подробности. Но даже в таком лайтовом виде она приняла все настолько близко к сердцу, что осталось лишь порадоваться, что наш с ней разговор не состоялся раньше. Что было бы, расскажи я ей все так, как вывалила на Эру? Нет, она, разумеется, поняла бы, посочувствовала и, возможно, что-то посоветовала, но переживала бы очень сильно.

Я словно поправлялась после тяжелой болезни. Вроде кризис позади, но до полного выздоровления еще далеко, и нет никакой гарантии, что не будет осложнений. Время от времени ловила вопросительный взгляд Водолея и так же молча отвечала: все в порядке. Удивительно. То, что могло разрушить отношения другой пары, нас сблизило еще больше. Я вспоминала его слова про шкурку и полировочную пасту: очень емко и точно.

Водолей настаивал, что будет встречать меня после вечерних спектаклей, но мне вовсе не хотелось, чтобы он каждый раз задерживался на работе по пять часов. Пошли на компромисс: я буду вызывать такси и выходить на улицу через главный вход. А он — встречать меня у нашей подворотни. Однако Федор появился в следующее воскресенье после утреннего спектакля.

Когда я увидела его, выйдя на поклон, вздрогнула. Но не более того. Качнувшись от «беги» к «бей», маятник остановился на нулевой отметке «равнодушие». Да черт с тобой, Федечка. Водолей дома. Как и договорились, вызову такси, выйду через главный вход, а там встретит.

Марта принесла в гримерку букет — лилии в прозрачном целлофане. И доложила:

— Мужчина передал, интересный такой. Лет тридцать пять, темноволосый.

Внутри обнаружилась карточка.

«Инна, давай поговорим спокойно. Жду у главного выхода».

Ага, значит, не ошиблась. Федечка не сдался, просто сменил тактику. Я даже примерно представляла, что он скажет. Я его неправильно поняла. Он влюблен по уши и ничего эдакого не думал. А розы передавал анонимно, потому что стеснялся. А я на него вдруг набросилась. Абсолютно несправедливо. Но он понимает, почему. И не обижается. Сука? Ну это случайно вырвалось, от неожиданности. Прости, Инна. Давай все забудем. Попробуем начать сначала.

С той Инной, которую он отсканировал, такое вполне могло прокатить. Тонко поиграть на чувстве вины. Я к тебе со всей душой, а ты… Заронить зернышко сомнения: а вдруг и правда все поняла неправильно? Зацепить. А потом подмять.

С Инной сегодняшней это уже не прошло бы. Но посмотрим. Даже интересно.

— Водолей, задержусь немного. Пообщаюсь с нашим мальчиком. Он мне свиданку у входа назначил.

— Инка, спятила? — возмутился он. — Не наигралась еще?

— Остынь. Обещаю, что никуда с ним не поеду. В лучшем случае дойду до ближайшей кафешки. Мы ведь с тобой говорили, что он не угомонится. Так и есть. Тот мой выбух его нисколько не убедил. Тоже ожидаемо. Он был, скорее, для меня, а не для него. Теперь попробую сыграть иначе. Чтобы понял: ловить нечего.

— Будешь возвращаться, зайди в магазин. Купи мне краску для волос. Знаешь, такую, специально для мужиков. Седину замазывать.

— Целую крепко!

Без лишней спешки смыла грим, переоделась. Постояла перед зеркалом, вживаясь в образ. Впрочем, это оказалось несложно. Я и так уже была в нем. В образе, а не в зеркале. Подышала, нарисовала смайлик и пошла к главному входу. Цветы так и остались лежать на столе.

Он ждал. Никакой инфернальности. Романтичный взволнованный котик. Умоляющий взгляд. Прекрасная игра. Браво, Федечка.

— У меня есть полчаса, — я не дала ему возможности первого слова, сразу отобрав ведущую роль. — Вон там кафе, можем зайти.

— Хорошо, — по лицу пробежала тень: я нарушила его сценарий.

Молча дошли, зашли, сели за столик.

— Большой двойной, — сказала я официанту. И пояснила, видя его недоумение: — Два дабла в одну чашку.

Он был примерно моим ровесником, но явно рос в каком-то другом Питере. Или вообще не в Питере.

— Экспрессо, — заказал Федор.

Я едва удержалась, чтобы не расхохотаться. Ну экспрессо так экспрессо. Еще одна копеечка в копилочку. К коротеньким пальчикам и кадыку-яйцу. Бытность грамма-наци здорово портила мне жизнь. Но только не сейчас.

— Слушаю тебя внимательно.

Усталое равнодушие. Я не играла — так и было.

— Инна, мы как-то не так все начали. Ты неправильно меня поняла. Я вовсе не пытался…

— Возможно. И что?

— Может, нам попробовать еще раз? По-другому?

Ванга — мое второе имя. Я снова проглотила смешок, едва не подавившись. К счастью, принесли кофе, и я его запила. Двойная крепость эспрессо, для кого-то энерджайзер, для меня — почти снотворное. Ленивое спокойствие обожравшегося удава.