Выдох сороковой
Дина
Выхожу из ванной комнаты в мокром полотенце. Настроение, как обычно, никакое. Оно на секунду повысилось лишь в тот момент, когда меня обняли руки родного человека. Сейчас заходить к нему и уверять, что он ни в чем не виноват незачем. Лео не послушается и будет продолжать стоять на своем. В полном отчаянии, я заваливаюсь в свою комнату и, взяв первые попавшиеся вещи в руки, надеваю их. Включив свет, я подхожу к зеркалу и смотрю на свое отражение. Лицо красное, под глазами мешки, но слава Богу, что не опухло. Проверяю есть ли у меня консиллеры и тональный крем, которым я пользовалась на протяжении всей недели и, убедившись, что всего хватает, ложусь в кровать не в силах больше скрывать усталость.
На следующее утро мне удалось уговорить маму и Лео выпить чашку кофе с круассаном. Эта небольшая радость заставила меня слегка улыбнуться. Лео больше давился, так как, по-видимому, ему и кусок в горло не лез. Он отказался идти в школу и, не объясняя причины, вернулся в свою комнату. По дороге до здания, я думала, какие могу предъявить объяснения любопытным носам, которые сто процентов будут задавать вопросы, почему мой братец не пришел.
Ник ждал меня у входа. Слегка обнявшись, мы прошли внутрь школьной суеты. Взяв форму из своего шкафчика, я начала мысленно ругаться. Не люблю, когда физкультуру ставят первым уроком. Я мало разговаривала с Ником, он тоже сильно беспокоился за мою семью. Больше всего, я боялась заговорить о переезде и к концу уроков, Ник так не узнал о нем.
Этот день был таким же тяжелым, как все пережитые мною дни. Через два дня Лео исполнится восемнадцать и я теперь совсем не знаю, как мне быть. У меня в голове совсем ничего нет по этому поводу. Я чуть ли не рву на себе волосы. Чтобы хоть немного остыть, мне пришлось убрать все два этажа и чердак с библиотекой. Как бы я не пыталась себя отвлечь, чтобы потом спокойно обо всем подумать, у меня ничего не получалось. Мысли устроили войну и бомбили мою голову, не давая ей передохнуть. Я села на диван и начала качаться туда-сюда, как психически больной человек. Наконец-то, взяв волю в кулак, мне удалось принять решение. Сначала я дождусь Альберта и он, как по-прежнему самый здравомыслящий человек в этом доме, поможет мне решить эту всеми забытую проблему.
К вечеру, когда он вернулся на ужин (на самом деле мужчина почти ничего не ел, всем рабочим давали вечернее время на отдых, а Альберт работал близко к дому), я приготовила две чашки кофе и мы пошли к нему в кабинет. Он признался, что сам об этом не мало думал, но ничего действительно стоящего придумать так и не удалось, поэтому, ничего не решив, мы разошлись по комнатам.
Ближе к обеду следующего дня я находилась на тренировке. Исай бесконечно покрывал меня похвалой, говоря, что я бью нереальные рекорды. Еще десять занятий и я смогу смело ломать носы парням. Пробежав пять больших кругов с небольшими передышками, я села рядом с тренером.
- Устала? - спросил меня он, похлопав по плечу, - Дина, я вижу, что что-то не так. Тебя что-то тревожит, признай это, - я посмотрела на него и отрицательно покачала головой.
- Все в порядке, просто есть немного проблем в семье, - какие именно, я, конечно, говорить не обязана.
- Может, ты сможешь сегодня посидеть со мной в каком-нибудь кафе? - мои глаза распахнулись и я вновь посмотрела на него. Идея кажется очень безумной и, если правильно подумать, то соглашаться на такие предложение зная свое нынешнее положение - безумие, но я сказала, что была бы не против. Мне показалось, что Исай сможет мне помочь с предстоящим числом, когда надо будет решать вопрос с Лео. Он ведь парень, он сможет предложить что-нибудь путевое.
После тренировки, я приехала домой на такси и, быстро приняв душ, проведала маму - она пила чай, смотря в окно и мое сердце сделало пару-тройку слишком быстрых ударов. «Неужели она скоро восстановится?» - промелькнуло в моей голове. Лео спал. Сейчас он очень много спит. Я хотела выйти из его комнаты, когда мне на глаза кинулась пачка таблеток на прикроватной тумбочке. Подойдя к ней, я выяснила, что это снотворное и мое сердце вновь сделало несколько быстрых ударов, когда я обнаружила около пяти пустых пачек такого же снотворного за тумбочкой. Господи, да он же глотает их беспрерывно и именно поэтому ему часто становится трудно дышать.
Собрав все полные и пустые пачки, я проверила нет ли где еще не распечатанных коробочек лекарства и, найдя пару, выбросила все в уличный бак. Это могло бы плачевно закончиться. Может, при помощи сна он хотел забыться? Но это уже слишком. Проверив в кармане ли телефон, я вызвала такси и написала тренеру, что уже выехала. Когда мы встретились, он, увидев панику на моем лице, которая до сих пор не сошла, спросил все ли нормально. В этот раз мне снова пришлось соврать. Аппетита не было, поэтому мы заказали лишь только кофе. Посмотрев на отражение в кружке, мою голову посетила картина того, как мама и Лео сильно похудели. Тряхнув головой, я извинилась перед Исайем.
- Прости, что ты сказал? - хриплым голосом спросила я и откашлялась.
- Неважно, - улыбнулся он, - с тобой прям точно все в порядке? - он скептически посмотрел на меня.
- Да, все правда нормально, - я попыталась улыбнуться. Мне нравилось то, что Исай разрешил разговаривать с ним на «ты», так было намного легче выразить мысли. - Слушай, - я вновь откашлялась, - какой бы подарок ты хотел бы получить от девушки в свой день рождения?
Он почесал затылок, а затем сказал:
- Для меня, самым лучшим подарком была бы ее любовь, - Исай пожал плечами и сделал глоток из своей кружки.
- Нет, это и без того так и есть. Должно же быть что-то, чего бы ты хотел, - я нахмурилась и подняла на него взгляд. Его губы сжались в тонкую полоску и я не могу понять из-за чего именно.
- Не знаешь, что подарить парню? - в принципе, он конечно догадался.
- Да, - тихо сказала я.
- Подари ему что-то от души, - ну конечно же! - Любой подарок ему будет приятен.
Ну вот, толку, что я спросила и пришла. А может Исай прав, и мне нужно лучше подумать?
Выдох сорок первый
Дина
Исай помог мне отвлечься и, проведя с ним достаточно времени, я походила по разным магазинам и нашла то, что вполне могло подойти для подарка. Ужасным стало то, что ночью мне стало плохо. Поднялась сильная температура и я еле как ее сбила, но к следующему утру не могла даже подняться с постели. Все тело болело. Я чихала, но не кашляла, что не могло не порадовать. Ближе к обеду, мне пришлось собрать все свои силы и зайти к маме. Она сидела на стуле перед зеркалом и заплетала свои волосы. Увидев небольшую седину, мои брови сдвинулись в грустной гримасе. Нервы вконец ее потрепали. Увидев меня, она чуть улыбнулась. Неужели дела восстановились?
