Кофе, кот, мужчины и я (СИ) - Жилло Анна

— Да пожалуйста. — Она уступила мне место с таким видом, как будто я вышла на площадь и в мегафон проорала, что Юлия Петровна Лебедева не умеет варить кофе.

В общем, нет такой простой фразы или действия, которые нельзя было бы понять превратно. Поэтому я срочно перевела стрелки:

— Ма, у тебя новая прическа?

Я и правда заметила только сейчас. Стрижка была свежая, стильная и очень ей шла, к тому же омолодила лет на пять.

— Да. — Мама смущенно поправила челку. — Только что сделала.

— Здорово! — Я сказала это совершенно искренне, и у нее покраснели уши… с новыми сережками. И очки, кстати, тоже были новые.

Да ладно, она сама вся была какая-то новая. Не такая, как месяц назад.

— Вечером иду в театр.

— Одна? — Прозвучало немного провокационно.

— Ну… не совсем.

— Ой, тетя Юля, у вас тоже жених? — с невинной улыбочкой спросила Мика, и мне захотелось дать ей хорошего такого поджопника.

— Тоже? — мамины брови спрятались под челкой.

— Ну… — теперь уже загорелись уши у меня. — Вообще-то…

— Мы с Соней собираемся пожениться, — поспешил на помощь Сережа.

— Прекрасно! — хмыкнула мама. — Если бы я не пришла сейчас, то, наверно, узнала бы об этом, когда у вас родилась бы двойня.

— Почему двойня? — глупо спросила я. И тут же бросилась в контратаку: — Ну ты тоже, между прочим, по театрам не одна ходишь.

— Яйца сварились. — С лисьей улыбочкой Мика поставила ковшик под струю холодной воды.

Все это было как-то глупо и бестолково. Хоть смейся, хоть плачь.

Я разлила кофе по чашкам, Мика выложила яйца на тарелку. Сережа сел за стол и с непроницаемым видом начал делать бутерброд. Мика присоединилась к нему и пригласила тоном хозяйки:

— Тетя Юля, Соня, да вы садитесь. — И добавила, повернувшись к маме: — Да вы не беспокойтесь, теть Юль, Сережа хороший. Просто чина-а-азес.

Вот тут я уже не выдержала и фыркнула в чашку. Иногда Мика загоняла меня в глухой тупик, потому что я никак не могла понять, дурочка она или махровый тролль.

— Кто? — заморгала мама, бросив на него косой взгляд из-под челки.

— Классный, крутой, — перевел Сережа.

— А-а-а, — протянула окончательно деморализованная мама, а Мика глянула на него с уважением.

Похоже «чиназес» маму и правда добил. Она допила кофе и ушла, даже не поинтересовавшись, когда свадьба и все такое прочее. Мало того, она даже не спросила, кто Сережины родители. Следом ускакала Мика.

— Чина-а-азес, — передразнила я ее. — Ой, блин… Серый, откуда ты слова-то такие знаешь?

— Да парень в клинику приходил с кошкой. Обозвал так Милочку, я и погуглил.

Милочкой звали ту страшную черепаху в аквариуме. Я заскулила от смеха.

— Что это вообще было-то?

— Это? — Сережа присел рядом с Пиксом и почесал его за ухом. — Знакомство с будущей тещей, полагаю. Кстати, не знаю, как ты, а я выделил один важный аспект. Если у нее наклюнулась собственная личная жизнь, она меньше будет любопытничать насчет нашей.

— Думаешь? — засомневалась я. — Ну ладно, посмотрим.

Глава 67

Нюша должна была прилететь поздно вечером, почти ночью, поэтому разговор с ней я отложила на утро, когда Мика будет в школе. Зато пообщалась по телефону с матушкой, жаждавшей взять реванш. Пришлось отвечать на вопросы по списку. Те самые, которые она задала бы Сереже, если бы Мика не подбила ее на лету.

Настрой был, в принципе, не особо агрессивным, видимо, вечер накануне прошел удачно. Но все равно я начала потихоньку заводиться.

Да, Сережа, ты что-то попал пальцем мимо неба вообще. Не зря я сомневалась. Это же мама! Никакая собственная личная жизнь не помешает ей активно вмешиваться в мою. И хорошо еще, если только на уровне любопытства.

— Ма, а ты как в театр сходила? — перебила я, когда та попыталась выяснить, неужели Сережа лучше Кирилла. Спасибо хоть не уточнила, в каком смысле лучше.

— Я? — запнулась она. — Нормально. Пьеса хорошая. Актеры хорошие. Места хорошие.

— А как насчет спутника?

— Какого спутника?

— Ну уж точно не того, который в небе летает. С которым в театре была. Как он, нормальный? Перспективный? А кем работает? А зарабатывает хорошо? А квартира-дача-машина?

— Соня!

— А что Соня? Ты же про Сергея все это спросила. Почему мне нельзя?

Растерявшись, мама, тем не менее, быстро оправилась и огрызнулась, что она-то замуж, в отличие от некоторых, не собирается.

— А чего так? — не сдавалась я. — Ты женщина еще не старая. Почему бы и нет? И вообще! Прическу новую сделала, новые сережки и очки купила. Стоило так напрягаться ради случайного знакомого и похода в театр?

— Ладно, Соня, мне пора, — заторопилась мама, явно сливаясь из неудобного разговора.

— Хорошо, — милосердно согласилась я. И тут же добавила: — Потом поговорим.

Нет, мне, конечно, было интересно, с кем она там ходит по театрам, но я все-таки уважала ее прайвеси. Главное — чтобы не оказался какой-нибудь аферист. Впрочем, и она вполне могла беспокоиться о том же самом.

Наш разговор я пересказала Сереже, дежурившему в клинике. Отсмеявшись, он тут же меня огорошил:

— Сонь, а не хочешь в следующие выходные в Нижний прокатиться?

— Эм… — только и смогла сказать я.

— Ну я с твоей мамой познакомился, не мешало бы и тебе познакомиться с моими.

— А Пикса куда? — Я малодушно прикрылась котом.

— Ну так соседка твоя вернулась же? Она тебе кое-что должна. Игрушечной панды маловато будет. Кстати, привезла панду-то?

— Не знаю. Мы еще не виделись. Ладно, Сереж, давай об этом завтра поговорим, хорошо?

В общем, я слилась так же неуклюже, как и мама. Хотя и понимала, что познакомиться все равно придется. Просто вспомнила знакомство с родителями Кирилла, и заранее стало страшно. То прошло не лучшим образом. Ощущение было такое, что меня терпят по приговору суда.

Панду Нюша мне действительно привезла. Кстати, я уже сто раз успела об этом забыть, а Сережа напомнил.

Утром я по привычке пошла было будить Мику, но уже в прихожей сообразила, что это больше не моя обязанность. Вернулась в постель и с наслаждением спала еще два часа. В начале одиннадцатого, когда я блаженствовала на любимом диванчике с кружкой вьетнамского кофе и Пиксом под боком, в дверь позвонили.

Панда действительно оказалась огромная. Не с меня ростом, но где-то по грудь точно.

— Господи, как же ты ее довезла? — ужаснулась я, когда Нюша выглянула из-за нее.

— В багаж сдала, — махнула рукой она. — Спасибо тебе, Соня, большое-пребольшое.

Я вспомнила бабушкину присказку, что спасибо — много, три рубля в самый раз. Вспомнила, но озвучивать не стала. Вместо этого предложила кофе. И поговорить. Нюша как-то вдруг сразу подобралась, но согласилась.

Деликатничать я не стала, выложила все как есть. Опустила только историю с Димой и Светой.

— Нюш, я понимаю, ты очень занята, но ты растишь себе большую проблему.

— Да, Сонь, ты права. — Она спрятала за чашку мгновенно набухшие слезами глаза. — И прости, что я на тебя такую обузу взвалила.

— Послушай, я разве об этом? Сама согласилась, самадуравиновата. Дело в Мике. Ты думаешь, что она взрослая и самостоятельная, а она ребенок, и ей не хватает внимания. Лет через пять, а скорее даже раньше, ты еще не так плакать будешь. Потому что оно уже сейчас вылезает боком, а будет гораздо хуже.

— Сонь, а что я могу сделать? — Нюша всхлипнула. — Как ребенка в одиночку тянуть? Приходится впахивать, и нагрузки дополнительные брать. Вечером прихожу — уже брысь не выговорить, а надо еще и приготовить что-то, и прибрать.

— Да не нужно много времени. И сил. Просто хоть немного с ней разговаривай. Ну хотя бы за ужином. Ей это надо. И ты будешь знать, что с ней происходит. Дай ей понять, что тебе интересно и важно. Ну да, она, конечно, лютую дичь несет, но, наверно, и мы такие были. Для наших родителей.

— Соня, она говорит, а я ее тупо не понимаю. — Нюша беспомощно скривилась. — Знаешь, что она про тебя сказала? Сначала она думала, что ты нормис и ей был с тобой тильт, а потом оказалось, что ты… как это? Чизанес?