– А если завтра тыкнут в меня?
– Я раздавлю любого, кто тронет его или тебя.
От тона, которым были произнесены последние слова, у Ники по спине побежали мурашки. Эти слова были сказаны очень тихо и четко, но в них сквозила такая неприкрытая жестокость, что ей стало страшно.
В коридоре послышались шаги, это вернулись Алик и Гена. Алик сразу пошел к себе, а Гена заглянул в гостиную.
– Шеф, я нужен еще?
– Генчик, что сегодня было днем? – не поворачиваясь, спросил Владислав.
– У Алика что-то случилось в школе, но он не сказал что. Спустился через двадцать минут после того, как мы пришли, и мы пошли в бар. Там сидели полтора часа.
– Ты завтра мне нужен к шести при большом параде и оружии. У Алика завтра выпускной, – Владислав повернулся.
– А утром?
– Утром все, как обычно. За ночные часы я доплачу.
– Без проблем. Всю ночь, так всю ночь.
– Тогда сегодня спокойной ночи, – он поднялся и, подойдя к Гене, пожал ему руку. – Алена к себе пошел?
– Да.
Гена ушел, а Владислав зашел в комнату сына. Алик переодевался. Владислав остановился у двери. Алик повернулся и вопросительно взглянул на него.
– Алик, почему ты ничего не сказал мне о том, что произошло сегодня в Школе? – исподлобья глядя на него, спросил Владислав.
– Генчик доложил? – Алик криво улыбнулся.
– Директор ваш приходил и очень просил, чтобы мы были на выпускном.
– А что еще он просил?
– Чтобы ты эту стерву всерьез не принимал.
– Я никуда не пойду. Послезавтра я схожу, заберу аттестат и медаль, и видел я эту школу.
– Ты пойдешь. И я с тобой пойду. И будем мы с охраной.
– Я не пойду, – Алик опустил голову.
– Пойдешь! – Владислав ударил кулаком в дверной косяк.
– Ты хочешь решать за меня?
– Нет. Я хочу, чтобы ты никому не дал вытирать об себя ноги!
– Сегодня об меня их уже вытерли.
– Прости, сынок, в этом виноват только я, – Влад опустил глаза. – Я обещаю тебе, что завтра она будет перед тобой извиняться.
– Да не нужны мне ее извинения.
– Тогда не позволяй всякой дряни отнимать у тебя то, что принадлежит по праву только тебе. А извиняться она все равно будет.
– Па, – Алик очень ласково посмотрел на отца, – ты ни в чем не виноват. Не стоит так переживать. Пойдем завтра, как ты скажешь.
– Алинька, я хочу, чтобы ты понял – не как я скажу, а как должно быть. Подумай. До шести вечера времени еще много.
Он вышел из комнаты и вернулся к Нике в гостиную. Она сидела в углу дивана и, когда он вошел, встревоженно посмотрела на него. Владислав склонился, поцеловал ее, а потом лег, положив голову ей на колени, и прикрыл глаза.
Действительно, он готов был раздавить любого, кто тронул бы его семью, не просто раздавить, а полностью уничтожить, не дать больше никогда в жизни подняться…
Глава 51
По дороге домой Гена купил Лене букет огромных ромашек и коробку ее любимых конфет. Утром, когда он уходил на работу, Лена была грустной, и ему во что бы то ни стало хотелось поднять ей настроение.
Вернувшись домой, Гена Лену не застал. В коридоре на полочке у зеркала лежала записка «Я у себя». Он взял записку и увидел под ней ключи от квартиры. Ему стало нехорошо. Он сунул ключи в карман и пошел к Лене.
Подходя к дому, он посмотрел на ее окна, свет не горел, хотя одно окно было открыто. Лена не открывала довольно долго. Гена уже совсем пал духом и решил, что, по-видимому, она ушла к соседке, когда дверь открылась. Лена была в легком халатике, волосы были распущены. Даже в полумраке подъезда Гена увидел, что она недавно плакала.
– Привет! – стараясь казаться беззаботным, сказал он.
– Привет. Проходи, – Лена пропустила его в квартиру.
– Это тебе, – он протянул цветы и конфеты. – Я пришел, а тебя нет.
– Я записку оставила, – Лена пошла в комнату. Гена вошел за ней. Когда она ставила цветы в вазу, он обнял ее сзади за плечи и коснулся губами завитка волос на затылке. Лена замерла, потом медленно повернулась и тихо сказала:
– Не надо.
– Почему? – удивился Гена.
– Ты видел записку?
– Видел, – он нахмурился и достал из кармана ее ключи. – И вот это видел. Что происходит? Почему ты ушла?
– У меня месячные и живот болит, – она опустила голову, и он понял, что сейчас она снова заплачет.
– И все? Только из-за этого? У тебя месячные впервые, до этого никогда не было, и живот тоже никогда не болел? Из-за этого нужно было уходить и оставлять ключи?
– Нет… Прости, Генчик, но я так не могу… – у Лены задрожали плечи.
– Как? Что такого я сделал, что от меня нужно уходить? Я согласен, что, может быть, несколько немногословен, и редко говорю, что люблю тебя, но ведь это не причина.
– Просто все как-то так выходит…
– Как? Леночка, что произошло? Неужели из-за этого вчерашнего бреда ты готова меня бросить?
– Нет, не из-за этого. Я сама себя понять не могу, но что-то не так, – Лена расплакалась сильнее.
– Что? Все было так, и вдруг стало не так?
– Нет… Не знаю… Но, по-моему, так будет лучше…
– Так, зайка, давай сядем, ты успокоишься, и во всем разберемся, – Гена усадил Лену рядом с собой на диван.
Она понемногу успокоилась, вытерла слезы и, болезненно поморщившись, согнулась чуть ли не пополам.
– Таблетку дать? – спросил Гена, склонившись к ней.
– Я уже пила. Все равно болит.
– В больницу сходи, сколько раз уже говорил, или давай в фирму съездим.
– Я ходила. Врач говорит, что это из-за спирали.
– Ну, вот что, радость моя, – Гена поднялся и включил свет, – завтра ты пойдешь и вытащишь эту цацку. Кроме того, никаких разговоров про «так – не так» я слышать не хочу. Нам нужен ребенок, и обязательно нужно пожениться.
– Ты все решил… – вздохнула Лена.
– А это, понимаешь ли, привилегия мужика – принимать решения. Если ты до сих пор не заметила, что я вроде бы мужик, то могу тебе об этом напомнить.
Он сел рядом. Лена долго сидела молча. Она больше не плакала. Потом прижалась щекой к его широкому плечу и тихо сказала:
– Я согласна.
– С тем, что я мужик? – Гена улыбнулся.
– С тем, что ты сказал. Я сама не знаю, что на меня нашло сегодня с утра.
– Просто я слишком долго молчал после того, что ты сказала, что нам не стоит спешить, и думал, что ты поймешь сама.
– А если бы я отказалась? – Лена повернулась и улыбнулась.
– Украл бы, как горец невесту, – он рассмеялся. – Кулаком по столу бить – мебель жалко. Воды в цветы налей, завянут.
– Сейчас, – Лена поднялась с дивана. – Ты ужинал?
– Конечно, нет. Пришел домой, нашел записку и сразу пошел к тебе. А ты ела?
– Нет. Я сейчас что-нибудь приготовлю.
– Не суетись, – Гена поднялся, – я приготовлю все сам, ты лучше полежи.
– Гена, – Лена подошла и прижалась к его груди, – а ты правда меня любишь?
– Конечно, солнышко мое, – он склонился и ласково поцеловал ее, – я тебя люблю. А теперь ложись. Ночуем сегодня у тебя.
Он достал подушку, уложил Лену, а сам ушел на кухню готовить ужин. От сердца отлегло. На душе снова стало спокойно…
