Невозможно, чтобы эта новость дошла до Аида.
Он знал, насколько важными были выборы и какая власть была в моих руках. Он предпринял решающий шаг, чтобы разрушить кирпичи, которые я выстроил, чтобы увеличить свою власть.
К счастью, этот ублюдок промахнулся, и мэр находился в больнице.
Он будет жить.
Но вопрос все еще оставался — как Аид узнал об этом?
Думаю, видео, которые я отправлял ему, где трахал Тейю, должно быть, разозлили его.
В конце концов, таков был план.
Но если он думал, что я пропустил бы это мимо ушей, то он сильно ошибался. Очень ошибался.
Оказавшись в своей комнате, я сбросил пиджак и направился в ванную.
Помыв руки, я посмотрел по сторонам и обнаружил, что дверца моего шкафа слегка приоткрыта.
Нахмурившись, я быстро вытер руки и встал перед полуоткрытой дверью.
От осознания этого у меня волосы на затылке встали дыбом, когда я оглядел свою комнату, чтобы увидеть, нет ли чего-нибудь не на месте или по-другому.
Открыв дверь, я не обнаружил ничего, что можно было бы сдвинуть с места. Ящики заперты. Костюмы и рубашки висели на перекладине.
Я не собирался утешать себя дурацким оправданием: Должно быть, я забыл запереть дверь.
Здесь кто-то был, и я знал это. Когда я закрыл дверь, мои ноздри наполнились другим запахом. Цветочный, апельсиновый аромат.
Аромат, с которым я знаком.
Тейя.
Она была здесь. Но почему?
Роясь в своей одежде, обуви и часах, я не нашел ничего пропавшего.
Внезапное осознание поразило меня, заставляя на мгновение остановиться.
Неужели она…
Я тут же щелчком открыл третий ящик, и как будто у меня и не было мыслей… это…
— Что-то ищешь?
Пронзительный женский голос заставил мое тело напрячься. Я сжал челюсти, когда гнев просочился сквозь меня.
Резко развернувшись, я пошагал к ней, как голодный хищник, который в нескольких минутах от того, чтобы раздавить свою жертву.
Я встал перед ней, пока наши носы не соприкоснулись. Мои ноздри раздувались, когда я сжал кулаки, чтобы удержаться от того, о чем мог пожалеть.
— Где он? — сразу перешел я к делу.
— Почему у тебя этот кулон? Почему, ведь раньше он символизировал так называемую любовь, которая у нас была? — прошептала она дрожащим голосом.
Ее губы слегка дрожали.
Опустив взгляд, я нашел кулон в ее руке. Словно осознавая каждое мое движение, она отстранилась, нахмурившись, в ее глубоких темных глазах проступали боль и ярость.
— Ответь мне.
У меня свело челюсть, и в мгновение ока моя рука обхватила ее горло, пока она не уперлась спиной в стену.
— Я ни черта не обязан тебе отвечать. Этот дурацкий кулон ничего не значит…
— Нет. Не ври мне, черт возьми. Хоть раз скажи мне правду. Ты у меня в долгу после прошлой ночи!
Я усмехнулся себе под нос, крепче прижимая ее к себе и одаривая своей порочной ухмылкой.
— И ты думаешь, это делает тебя особенной? То, что произошло прошлой ночью, отличает тебя от шлюх, которых я трахал? Ты просто бредишь.
— Это не ответ на мой вопрос. Почему у тебя до сих пор этот кулон? Перестань быть трусом и…
— От тебя это звучит очень мило. Ты хотя бы смотрела на себя в зеркало? Ты видела труса, прячущегося за всеми этими дорогими платьями, драгоценностями и именем твоего мужа? — я прищурился, наклоняясь ближе. — Внимательно посмотри на себя, и ты увидишь, кто настоящий трус. А что касается кулона, не думай, что я храню его как символ нашей вечной любви, потому что это чушь собачья. Я до сих пор храню его как напоминание о том, что ты была ошибкой и всегда будешь ею.
Ее глаза выдавали эмоции — боль и непролитые слезы. Ее тело обмякло, когда я услышал, как кулон с легким стуком упал на землю.
— Прошлой ночью ты пришла ко мне, а не наоборот. Так что не думай, что ты какая-то особенная. Когда все это закончится, я верну тебя Аиду в том же состоянии, в каком одолжил у него. Ты всего лишь пешка, замаскированная под королеву, Тейя. А теперь убирайся и никогда, черт возьми, больше не приходи в мою комнату.
Слезы навернулись на ее холодные глаза с такой скоростью, что она не могла моргнуть достаточно быстро, чтобы сдержать их. Как только я ослабил хватку, она повернулась и убежала обратно в свою комнату.
Моя грудь вздымалась. Внезапная боль пронзила мое сердце.
Мои внутренности сжались, когда к горлу подкатил дискомфорт. Сглатывая комок, я посмотрел на упавший кулон. Опускаясь на колени, я взял серебряное сердечко с выгнутым на нем крестом.
Большим пальцем я провел по крестику, поскольку воспоминание о том дне, когда я подарил ей его, заполнило мой разум.
ПРОШЛОЕ
"Back To You" Селены Гомес, играла из динамика моего телефона, когда мы ехали на моем мотоцикле обратно к ее дому. Ее руки обвились вокруг моей талии, а голова покоилась на моей спине. Умиротворенная улыбка не сходила с моего лица на протяжении всей поездки, и мне было все равно, что у меня болели щеки.
Тейя простила меня и дала мне еще один шанс. И на этот раз я не собирался ее отпускать.
Никогда.
Я знал, что вел себя с ней как придурок последние несколько недель после смерти матери. Я был сам не свой. Но когда она ушла, она забрала с собой частичку меня, и это была она.
Тейя всегда была частью меня, и разлука с ней стала бы моим падением. Я почти потерял надежду когда-нибудь вернуть ее, но после сегодняшней ночи я собирался убедиться, что она являлась моим главным приоритетом.
Я припарковался в переулке рядом с ее квартирой, прекрасно зная, что ее придурок дядя не оценил бы моего присутствия. Кроме того, мне неинтересно портить себе настроение, видя его зловещее лицо. Выключая двигатель ключом, я откинулся назад, ожидая, когда ее тонкие руки расцепятся. Но этого не произошло. Вместо этого она сжала свои пальцы сильнее и прижалась к моему животу. Я взял ее руки в свои, откинул голову назад и слегка повернулся, чтобы поцеловать ее в висок.
— Тейя?
Она напевала в ответ. Я тихонько посмеялся.
— Ангел, мы приехали. Тебе пора уходить.
Она заскулила, прижимаясь ко мне еще теснее.
— Я не хочу, чтобы эта ночь заканчивалась. Я не хочу быть какой-нибудь Золушкой, которой приходится покидать своего принца в полночь.
Я засмеялся, снова целуя ее в висок, прежде чем прошептал у линии роста волос.
— Если Золушка не вернется к себе домой, то как она получит свою хрустальную туфельку от принца?
— Я довольна своими сандалиями.
— Я думаю, пришло время изменить традицию. Кто сказал, что обязательно должны быть хрустальные туфельки? Это могло быть что-то другое.
Это привлекло ее внимание, когда она отодвинулась, глядя на меня снизу вверх, нахмурив брови. Черт возьми, она такая милая.
Я украдкой сунул руку в карман куртки и нашел серебряный подарок, который изготовил в ювелирном магазине.
— Хочешь сказать, что-то еще? — спросила она.
Чувствуя себя озорным, я слегка повернулся, схватил ее за тонкую талию одной рукой, легко поднял и переместил так, чтобы она оказалась у меня на коленях.
Это движение определенно застало ее врасплох, когда она вскрикнула с удивленным видом и этой прекрасной улыбкой на лице.
Она хихикнула, обнимая меня руками за шею, а ногами за талию.
— Кажется, это неплохой обмен на хрустальные туфельки. — Я со смешком покачал головой. — Думаю, так даже лучше.
Я покачивал ожерельем перед ней, наблюдая, как улыбка исчезла и сменилась изумленной реакцией.
Она ахнула от удивления и потянулась к подвеске в виде сердца с вырезанным на нем знаком креста, обводя его указательным пальцем.
