В городе жестоких людей (СИ) - Александер Арина

Хлопнула дверь. Антон пришибленно наблюдал за её потугами нормально дышать. Хотел, было подойти, но она не позволила. В груди, будто жгло раскалённое железо.

— Или мы сейчас возвращаемся к нему, или… — прохрипела, чувствуя, что начало потихоньку отпускать.

— «Или» что, Ксюх? Мне поверить, что моя девушка сверх сострадательная или же что у неё чувства к моему брату? — Последнее зловеще процедил сквозь зубы, после чего злостно растер ладонью лицо. — Чего застыла? О чем вы там говорили целых десять минут?

Внутри всё оборвалось. Если скажет правду, то фиг его знает, чем всё обернется. Признание соскальзывало с кончика языка, ещё чуть-чуть и сорвется. Уже поняла, что отношения между братьями далеко не родственные и именно страх внести ещё больший раздор не дал признаться прямо сейчас. В сложившейся ситуации это только ухудшит её и никому не принесет пользы.

— Тебя реально сейчас заботит тот момент?

— Угу, — поджал губы, напряженно наблюдая за ней. — Я, знаешь ли, с ума чуть не сошел, пока нарыл Дениса, а ты, вместо того, чтобы выйти ко мне, какого-то хрена сидела с ним в машине. У любого бы возникли вопросы, Ксюх. Я — не исключение.

Ксюша выпрямила спину, смахнув со лба волосы.

— Он спросил, как я, поинтересовался, не обижали ли меня. Я сказала, что нет, и предупредила, чтобы был осторожен. Ты сам видел, в каком он состоянии.

По лицу Антона невозможно было понять, проканало или нет. Он лишал способности нормально дышать, замораживая своим серебристым взглядом, от которого по спине бежал противный холодок.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Хорошо, тогда ответить мне на ещё один вопрос: в ночь, когда я был на футболе, ты была дома?

Вот тут-то сердце реально остановилось. В ушах запульсировало с такой скоростью, что оставалось только удивляться, как смогла расслышать свой голос.

— Не поняла? Ты на что сейчас намекаешь?

— Ни на что, — обыденным тоном ответил Антон, сощурившись. — Просто с той ночи ты сама не своя.

— Я была дома! Всё?! Или будут ещё вопросы? Лично я не устраиваю тебе допрос, когда уезжаю на выходные к бабушке.

Антон сверкнул глазами. Ксюша тоже. Сцепились взглядом. Может она и грешна, но и у него рыло в пушку.

Стало тошно. Боже, там с Денисом не пойми что происходит, а они тут выясняют отношения: кто, когда и с кем. Да какая, нафиг, разница?

— Значит, мы не возвращаемся? — подытожила по его бетонному спокойствию. А ведь ещё недавно едва сдерживался. Ей бы так.

Хотя и сама выдохлась. И эмоционально. И физически. В груди ещё покалывало, но уже не так сильно. Легкие, подобно кузнечным мехам, вбирали в себя прохладный воздух, наполняя кровь кислородом.

— Я же сказал: батя всё решит. — Антон открыл пассажирскую дверь, ожидая, пока она сядет в салон. — Для меня в первую очередь важна ты. Отвезу тебя домой, потом поеду к нему. По-любому люди отца уже там.

Ксюша опустошенно опустилась на сидение, борясь с противной горечью. Пускай только с Денисом всё будет хорошо. Это самое важное. Потом она обязательно поговорит с Антоном. Сейчас нельзя подставлять Дениса. Сегодня она открыто продемонстрировала свое влечение к нему. И пускай он был не трезв, она чувствовала, что он распознал его. Это не просто сексуальная тяга друг к другу. Это нечто большее.

Смешно, да? Почему всегда такие сложности? Почему нельзя открыто подойти и сказать: «Ты мне нравишься. Очень» и тут же услышать ответ: «А ты — мне». Нельзя. Пока у него есть Мила, а у неё Антон — табу.

Дорога к общежитию показалась бесконечной. Весь путь домой не обмолвились и словом. Антон свирепо гнал машину, уставившись на дорогу и ни разу не посмотрел в её сторону. Ксюша делала вид, что слушает радио, а на деле испытывала страх. Страх, что вот так легко отдалилась от Антона. Разве так бывает? Наверное, да. Ведь и не было у неё к нему любви, чтобы с болью отрывать от себя. А всё остальное: привязанность, привычка, дружба, симпатия — это всё и рядом не стояло с тем чувством, которое проживала каждый раз с Денисом.

До сегодняшнего дня испытывала муки совести. Как можно порвать с парнем, который так красиво ухаживает; дарит подарки, цветы; лезет из-за тебя в драку; терпеливо ждет секса? А вот так… Оказывается, можно. И то, с каким хладнокровием Антон отнесся к брату — стало тем ключевым моментом, тем отсчётом, после которого эта самая совесть канула в лету.

Антон подъехал к самому крыльцу и заглушил двигатель. Ксюша потянулась назад, чтобы забрать вещи.

— Ксюх, ты понимаешь, что мы впервые поссорились? И из-за кого? Правильно, из-за Дениса. — Антон пытался перехватить её взгляд, но она упорно его отводила.

— Нет, не из-за него, а из-за тебя!

— Супер логика.

— Какая есть. — Толкнула дверь, собираясь выйти из машины, но он схватил её за руку и, потянув на себя, заставил плюхнуться обратно. Секунда — и её лицо зажато в его ладонях. Жестко. Так, что смогла увидеть свои щёки.

— Малыш, сегодня для всех был тяжёлый день. А для тебя — в особенности. Ты не контролировала себя. Перегибала, при чем конкретно. Неслась не в ту степь. Я тоже хорош. Не спорю. Нашел от чего сходить с ума. Моя девушка самая невинная и чистая, куда уж мне, грешному. Да?

О-о-о, это взгляд не замораживал. Нет. Он парализовал всю нервную систему. Не могла пошевелиться. Вместо ответа опустила веки. Антон остался доволен.

— … и я понимаю, — продолжал, удерживая её взгляд, — что ситуация с братом тебя сильно впечатлила. Но такой мир моего отца и… Дениса. Мне жаль, что всё так сложилось и хреново от одной только мысли, что ты подумала обо мне плохо. Поверь, будь Денис в опасности, реальной опасности, я бы никогда не бросил его. Веришь?

Он сжал её виски, не контролируя приложенную силу. Ксюша болезненно скривилась.

— Антон, мне больно.

— Прости. — Послабил захват. — Я тоже волнуюсь. Но так надо, понимаешь? То, что я бы пошёл с ним — ничего бы не изменило.

Ксюша устало вздохнула. Снова одно и то же. Возможно, и не изменило бы, но ни в коем случае не опустило бы его в её глазах.

— Позвони, как только будут новости, — попросила в полголоса, с трудом раскрывая рот. — Я чувствую себя виноватой. Если бы не я…

— Ксюх, прекращай нести бред. Его бы по-любому сцапали. Ты всего лишь оказалась не в том месте не в то время. Всё, — отпустил её, легонько подтолкнув к двери. — Иди отдыхать и постарайся уснуть. Я позвоню. Обещаю.

Ни о каком отдыхе не могло быть и речи. Во-первых — не отпускала, пускай и слабая, но пульсирующая боль в грудной клетке. Во-вторых — на таких эмоциях разве уснешь?

В голове яркими вспышками проносились обрывки фраз, невольно подслушанных в машине Калаша. От их содержания волосы на затылке шевелились, а Антон успокаивал её, мол, ничего страшного. Подумаешь, навешают брату мандюлей, ему не привыкать. Есть за что. Ага. Есть. Только из услышанного она поняла одну вещь — если кто и должен отвечать — так это Леонид Ходаков.

Просидела всю ночь на кровати. Не снимая куртку. Не ложась. Вбирала в себя тёрпкий запах кожи вперемешку с сигаретным дымом и сладковато-горькую нотку полыни. Теперь она могла точно распознать его аромат. Денис не пах изысканно или дорого. Он пах дерзко. Его запах заставлял бурлить кровь, наливаться запретным возбуждением.

Так и осталась в ней до самого утра, представляя, что Денис рядом, что всё хорошо. Пару раз набирала его номер, хотя и понимала, что сейчас он вряд ли ответит. Антон тоже молчал. Но у него, в отличие от брата, хотя бы шли гудки.

Если бы не пары, так бы и просидела в ожидании новостей. Кое-как размяла затекшее тело, сходила на первый этаж в душ и занялась приготовлением завтрака.

Ровно в семь утра в комнату с огромной сумкой ворвалась Лизка, а следом за ней и Алка.

— О, Аврахова, да ты у нас хозяюшка! — принялась восхищаться Лиза, бросив в проходе сумку, и сходу умостилась за стол, лакомясь горячими блинами.