Время. Ветер. Вода (СИ) - "Ида"

— Это грустно.

— Зато у Макса мама была замечательная, — он задумчиво посмотрел вверх. — Похоже, дождь будет.

— А что у вас случилось? Как так всё произошло?

— Я тебе лучше потом расскажу.

— Не расскажешь. Про виолончель обещал и не рассказал.

— Зачем тебе это?

— Чтобы избавиться от детских наваждений.

— Каких ещё наваждений?

— Когда я была маленькая, думала, что тот мальчик, который ты, но на самом деле уже не ты, прилетел к нам со звёзд. Мне так казалось, потому что мама говорила, что ты — звезда. Наверное, я какое-то время любила этого мальчика. Он был трогательный и окрыленный. И теперь хотелось бы знать, что с ним случилось.

Я почувствовала, как он глубоко вдохнул и задержал дыхание.

— Я расскажу тебе потом. Обещаю, — его ладонь опустилась мне на щёку. — Просто сейчас все штаны промокли и это сильно отвлекает.

Я вскочила. В глазах потемнело, но быстро прошло.

И действительно, все джинсы у него сзади и моя куртка, на которой я лежала, были грязные и мокрые. Откровенный настрой прошел, зато во мне неожиданно пробудилось второе дыхание, и теперь уже я вела его за собой, потому что после нашего разговора Артём сделался чересчур задумчивым и совершенно непохожим на себя.

Прежде, чем мы нашли дом Варвары, пришлось долго кружить по лесу возле воинской части, время от времени набредая на зловещую бетонную стену с колючей проволокой и снова углубляясь в лес, пока Артём не придумал развешивать мои влажные салфетки на ветках кустов и деревьев в тех местах, где уже проходили.

Так что мы прекратили возвращаться в одни и те же места и вышли на узкую лесную дорогу, которая и вывела нас к здоровому, похожему на терем бревенчатому дому, обнесенному мощным, таким же бревенчатым забором.

Возле массивной калитки обнаружилась кнопка звонка, а сверху видеокамера. Позвонив, Артём помахал в неё рукой.

Нам открыл молодой светловолосый и кудрявый парень лет двадцати пяти в лёгком полосатом свитере и расшитых розами валенках.

— Здравствуйте, — он улыбался такой широкой улыбкой, что его розовые щёки готовы были треснуть от натуги. — Чем могу помочь?

— Нам Лодочник нужен, — сказал Артём, поймав его бегающий взгляд.

— Простите, кто?

— Мужик, который у вас тут на реке шаманит.

— Вы, наверное, имеете в виду дядьку Михаила? — парень в нерешительности замялся. Он производил впечатление прилежного слуги.

— Это вам нужно вначале с Варварой Акимовной поговорить. Лучше она сама вам объяснит.

Он проводил нас в широкую, тёплую, похожую на дом беседку с цветными витражами. В центре беседки стоял деревянный стол с толстыми свечами, по стенам лавки, покрытые плетеными сидушками, в углу — столик с электрическим самоваром, стопкой чашек-пиал и большая миска с баранками. В воздухе пахло чем-то очень знакомым.

Не долго думая, Артём тут же заглянул внутрь самовара, затем подключил его к розетке и, зачерпнув горсть баранок, принес мне. Затем нашел единственный стул и оседлав его верхом, устроился напротив.

— Интересно, где сейчас они? Зная Макса, я мог бы предположить, что они нас прилично обогнали, но с учетом балласта по имени Вика, вероятно, отстают.

— Я ещё больший балласт. Вика не падает в обмороки. И она решительная.

— Нет, что ты, мне гораздо больше повезло. Ты не качаешь права, не ноешь, не споришь и не мешаешь. Редкие качества для девушки. У нас с тобой отличная команда.

— Почему ты решил помогать мне с лодкой?

— Потому что детей нужно защищать.

— Ответь хоть раз серьёзно. Я правда хочу понять.

— Помнишь, ты в первый раз пришла, когда потоп был? Помнишь, я предложил тебе деньги? На ремонт и чтобы загладить свою вину? Так вот, ты первый человек в моей жизни, который отказался от денег. Это было удивительно и необычно. Так что я сразу понял, что ты маленькая, ведь только детей деньги не волнуют. А детей нужно защищать. Всё просто.

И хотя его слова сильно расходились с моими неизвестно откуда взявшимися несмелыми надеждами, мне было приятно.

Самовар громко шумел, и мы не слышали, как в беседку вошла немолодая, но красивая женщина в широком вязаном васильковом кардигане и с толстой пепельной косой через плечо. Из-под подола длинной юбки выглядывали кончики красных блестящих сапог.

— Здравствуйте, — она остановилась в дверях, как учительница, входящая в класс и ожидающая приветственного подъема учеников.

Повинуясь условному рефлексу, я встала, Артём же поздоровался, перевернулся на стуле, но остался сидеть.

— Чем могу быть полезна? — она подошла к бурлящему самовару и выдернула вилку из розетки.

— У вас кофе есть?

— Вы проделали столь долгий путь, чтобы попросить чашечку кофе? — голос у неё был ласковый и мягкий.

— Нет, но кофе никогда не помешает, — Артём ответил ей своей коронной белозубой улыбкой.

— Вообще-то я не приглашаю на кофе всех подряд.

— А мы не все подряд. У нас был очень тяжелый день. Посмотрите на нас, — Артём развёл руки в стороны. — Вы же экстрасенс. Вы всё должны видеть.

— Я не экстрасенс, но для того, чтобы оценить ваш плачевный вид, третьего глаза не требуется.

— Тогда вы должны войти в наше положение и проявить снисходительность. Нам сказали, вы помогаете людям.

— Я помогаю людям в их житейских проблемах и за деньги.

— Предлагаете нам купить у вас кофе? — говорил Артём спокойно и даже доброжелательно, но по обыкновению вызывающие нотки невозможно было не уловить.

— А вы, юноша, за словом в карман не полезете, — заметила она, цепким взглядом оглядывая его с головы до ног.

И я уж было подумала, что сейчас Варвара нас выгонит, но вместо этого она выглянула из дверей беседки и негромко велела:

— Принеси большой кофейник и сливки.

Затем обратилась к нам:

— Теперь можно попросить вас вернуть мне стул?

Артём встал и отнёс ей стул.

Варвара кивнула в торец стола. Села, выпрямила спину, откинула с плеча косу, сложила худощавые руки перед собой.

— Михаила здесь нет. Разлив сейчас на реке. Он у себя в затопленной деревеньке. В это время он всегда туда уходит. Жену-покойницу и детишек оплакивает.

— И далеко эта деревенька? — Артём устало посерьёзнел.

— Могу я поинтересоваться, с какой целью вам понадобился Михаил? — Варвара склонила голову на бок.

Отдав ей стул, Артём так и остался стоять, засунув руки в задние карманы джинсов. По выражению его лица я поняла, что он недоволен и вот-вот скажет что-нибудь дерзкое, поэтому поспешила ответить сама.

— Нам очень нужно, чтобы он перевез нас на тот берег. Мне очень нужно. У меня родители из командировки возвращаются, и если обнаружат, что меня дома нет, мама весь город на уши поднимет.

— Не думаю, что он согласится. Два года в лодку не садился. И у него свои условия. Берет только одного человека и раз в сезон. Река больше не позволяет.

— Вы нам просто его адрес дайте, а мы там как-нибудь решим. Я сам на вёсла сесть могу.

Варвара смерила Артёма осуждающим взглядом. Глаза у неё были серые, круглые, изучающие, но не злые:

— Вы, Артём, хотите казаться очень самонадеянным, но вам это совершенно не помогает.

Артём насторожился:

— Откуда вы знаете, как меня зовут?

Но ответить она не успела. Вошел парень в расшитых валенках и принес серебристый поднос с изящным кофейником, фарфоровой сахарницей и таким же молочником. Подал чашки-пиалы с блюдцами.

Пока Варвара медленно разливала кофе, Артём присел рядом со мной и повторил свой вопрос ещё два раза, но она молчала, и я заметила, как он начал закипать. Пришлось незаметно под столом положить ему руку на колено, он накрыл её ладонью и кивнул, как бы обещая успокоиться.

— Считайте, что просто знаю и всё, — наконец, вымолвила Варвара, опускаясь на свой стул. — А ещё знаю, что у вас очень пылкий, эмоциональный темперамент, которого вы очень сильно стыдитесь. Вы вообще много чего стыдитесь, правда?