Третий брак бедной Лизы - Миронина Наталия

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68

Затея удалась – полетели самолеты, пошли фуры с грузом, за апельсинами стали ходить только к нему – привлекали всевозможные скидки и огромный выбор диковинных цитрусовых. Пока же народ спорил, какой сорт вкуснее, Денис Александрович пошел дальше. Во-первых, он открыл магазины в других городах. Причем выбор населенных пунктов был не случаен – его сеть прирастала северными районами и городами, где витамины были нужны, как единый проездной в Москве. То есть прожить без этого, конечно, можно, но очень сложно. В этих городах, не сильно избалованных фруктами, магазины «Оранжад» превратились в своего рода клубы – даже если и не надо было что-то купить, все равно шли посмотреть, вдохнуть бодрый аромат и подивиться разнообразию. «Эге!» – сказал себе Денис Александрович, подсчитал барыши, немного повздыхал и… «углубил тему». В магазинах, помимо покупки апельсинов, теперь можно было выпить сок из апельсина, съесть апельсиновый кекс и выпить чай с бергамотом, отведать апельсиновый галантин для жареной дичи, запастись цедрой, цукатами, настойкой на апельсиновых цветах, наливкой, ликером, апельсиновой водкой. Здесь же стали продавать торты и пирожные с апельсиновым кремом и желе, печенье с апельсиновой глазурью и прочие кондитерские изделия. На каждую покупку кассир обязан был выдать маленький пакетик с апельсиновым драже – не обременительный для компании, но очень приятный для покупателя бонус.

Вскоре стало ясно, что предложение потребитель встретил на ура. В «Оранжаде» стали собираться не только мамаши с детьми, но и серьезные мужчины с портфелями и подростки с рюкзаками. Денис Александрович сделал «ход конем» – в его магазинах, на специально отведенных местах, стали торговать парфюмерией, ароматическими маслами, сухими ароматическими смесями, салфетками, бумажными скатертями, декоративными букетами и композициями, наборами для проведения праздничных мероприятий и дней рождений. Появилась фарфоровая и фаянсовая посуда и кухонные принадлежности. Потом были предложены футболки и свитшоты, стеганые жилетки, маленькие маечки, бейсболки, соломенные шляпы и всевозможные аксессуары, вплоть до шарфов и кошельков. Везде, разумеется, были изображены апельсины. Но Денис Александрович был человеком сообразительным – он не поленился почитать модные журналы для мужчин и женщин. По прочтению оных и после некоторых наблюдений он понял, что если на всех предметах будет изображено одно и то же и все эти вещи будут стоить не очень дорого, то скоро все, чем он торгует, превратится в ширпотреб. А потому он разыскал молодых и амбициозных дизайнеров, и они ему каждый квартал разрабатывали новый дизайн. Все предметы были именными, то есть на шарфиках и прочем стоял маленький логотип художника, но никогда не было логотипа сети «Оранжад». Эскизы Денис Александрович утверждал сам – он любил моду, понимал ее, разбирался в ней. Самым тяжелым было наладить производство. Как только сеть разрослась, Денис Александрович купил маленькую фаянсовую фабрику и небольшой швейный цех. Командовать стало легче и отслеживать тенденции и спрос проще. Теперь уже магазины сети «Оранжад» выглядели не просто как лавка, торгующая фруктами и соками, а как полноценный торговый центр, в котором можно приобрести и продукты, и предметы быта, и одежду, и аксессуары. Иногда здесь устраивали праздники для детей и бесплатные концерты. Стоимость товаров была разная – и копеечная, и подороже, и очень дорогая. Денис Александрович даже заключил договор с немецкой компанией, которая делала известный апельсиновый ликер. Но это, пожалуй, был единственный «неродной» продукт. Все остальное компания либо сама ввозила по эксклюзивным контрактам, либо сама производила.

В окружении Дениса Александровича посмеивались. Бывший финансист после разорения превратился в торгаша апельсинами. Ухмылялись до тех пор, пока не стало ясно, что сеть стала огромной и, прикупив еще одно производство, занялась выпуском пищевых полуфабрикатов и молочной продукции. Перестали смеяться, обнаружив, что «Оранжад» выглядел приличной долей всего рынка. Все с удивлением обнаружили, что пьют они свежевыжатые соки «Оранжад», на завтрак покупают йогурт «Оранжад», сын ходит в школу с рюкзаком «Оранжад», а на туалетном столике жены в хрустальном флаконе стоит померанцевая туалетная вода и антивозрастной крем «Оранжад» с витамином С. Иногда Денис Александрович производил ребрендинг – потребитель не должен скучать.

Денис Александрович опять стал богат. Очень богат. В один прекрасный день он переехал в огромный особняк неподалеку от Звенигорода, а хрущевскую «двушку» поручил тщательно вымыть и привести в порядок сотрудникам клининговой компании. «Отлично. Мой запасной аэродром в порядке», – удовлетворенно отметил он, опуская ключ от родительской квартиры в карман. Так сибирские охотники, покидая убежище, которое спасло их в непогоду, оставляют в нем запас еды и дров. Кто знает, когда снова настигнет буря?!

К деньгам Денис Александрович относился здраво, видя в них исключительно средство для жизни. Маленький, с забавными башенками замок на Луаре он купил не из бахвальства, а исключительно из литературного любопытства – поклонник исторических хроник, он прочел о нем средневековую страшилку. В космические туристы Денис Александрович записался из тех же соображений – почему бы не попробовать! Времени ему хватало на все, даже на то, чтобы уговаривать жену вернуться в Москву. Она была натурой увлекающейся и в отличие от многих женщин маникюру и поездке в Париж предпочитала этнографическую экспедицию на Алтай. В настоящее время она находилась в Индии, изучала местные обычаи. В тяжелый час, когда бывшие соучредители ощипывали и дробили состояние мужа, она была рядом, поддерживая и утешая, но в новом проекте уже участия не принимала. Она хорошо знала своего Дениса – помощники и соратники его только отвлекали. Убедившись, что муж не запил, не погряз в пучине мести, не пребывает в бесцельном времяпрепровождении, она тотчас отправилась в пригород Мумбаи.

Отношения между Денисом Александровичем и его женой были по нынешним временам не очень-то удивительными – жили врозь, встречались иногда по семейным праздникам, на официальных фотографиях были рядом. Каждый наверняка имел свою тайную личную жизнь, но неудобные вопросы друг другу не задавали, безнадежными подозрениями не изводили. У них не было детей, и каждый из них, в глубине души чувствуя себя обделенным, не позволял обвинить другого, а в качестве своеобразной компенсации этой пустоты они предоставили друг другу свободу. Связь между ними была – тонкая, но прочная, уже похожая на дружбу, а не любовь.

Поселившись в Звенигороде, Денис Александрович стал уговаривать жену вернуться. Аргументы, которые звучали в этих разговорах, были не самые весомые, жена реагировала вяло, приводя доводы, которые только подчеркивали дружественность отношений. Если бы Денис Александрович отбросил обычное мужское лукавство, ненужную суровость и произнес простые слова: «Приезжай, я соскучился. Мне без тебя тоскливо и плохо!» – скорее всего, жена бы приехала и у них был бы шанс. Но он этого не сказал, а только долго рассказывал о великолепных французских окнах в новом доме, о виде на Саввино-Сторожевский монастырь, о подвале, в котором собирается держать редкие вина – надо же иметь хобби! Жену это не впечатлило, и она осталась там, где была, пообещав навестить его «как-нибудь», ближе к Новому году, если все будет хорошо. Денис Александрович окинул взглядом жизненное пространство, купил тот самый французский замок, записался в космонавты и заскучал. Заскучал, как скучают мягкие душой люди, заскучал о чем-то своем, личном, греющем душу, доставляющем эстетическое удовольствие и… не столь величественном, как этот маленький замок на Луаре.

Давно известно, что в какой-то момент душевные потребности оказываются сильнее других. Денис Александрович, перебрав множество увлечений, остановился на собирательстве. Все те же исторические хроники увлекли его описанием быта, а следовательно, и предметами, которыми пользовались в те времена. Домашняя утварь, красочно описанная, заинтересовала его, а побывав в нескольких музеях фарфора, он был тронут хрупкостью и красотой полупрозрачных черепков. «Ну что такое эти чашки, пиалы, блюда? Да по сути – ничего. То, что редко остается от былых времен. Но от этой недолговечности они ценнее и… милее», – размышлял Денис Александрович. В нем боролись купец и ценитель прекрасного. Так, чашка за чашкой, фигурка за фигуркой, супница за супницей, в больших дубовых шкафах с затемненными стеклами возникла очень интересная коллекция. Вдумчивое чтение архивной литературы, старых романов, в которых частенько описывались пышные застолья, предметы сервировки, просмотр старых фильмов и картин – все это захватило, тесно переплелось с собирательством и с некоторых времен составило смысл его жизни. Денис Александрович отныне существовал в двух измерениях: корпорация «Оранжад», словно брызгающая пронзительным апельсиновым соком, и досуг коллекционера – время уединения, толстых книг, удобного кресла, нежного отношения к хрупким предметам. Азарт присутствовал и там и там, но если в первом случае это был азарт публичный, то во втором случае это было тайное вожделение коллекционера, жадность собирателя, стремившегося завладеть редкостью любой ценой.

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68