Тайный мир шопоголика - Кинселла Софи

Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63

– Ребекка, постарайтесь поменьше двигаться. Иначе будет слишком много шума.

– Извините.

Что-то у меня с голосом. Такое чувство, будто в горло запихали клок ваты. Смотрю на ближайшую камеру и с ужасом замечаю, что она надвигается на меня.

– Так, Ребекка… – Это снова Зелда. – Еще одно золотое правило: не смотрите в камеру, хорошо? Ведите себя естественно!

– Постараюсь, – хриплю я в ответ. «Ведите себя естественно», всего-то.

– Тридцать секунд до рекламы. – Зелда смотрит на часы. – Люк, все в порядке?

– В полном, – спокойно отвечает он. Сидит так, словно всю жизнь на этом диване провел. Типичная мужская реакция – мужчинам все равно, как они выглядят.

Я ерзаю, нервно одергиваю юбку, расправляю жакет. Говорят, что телекамера прибавляет пять килограммов, значит, мои ноги будут казаться толстыми. Может, мне их по-другому скрестить? А вдруг они станут казаться еще толще? Но этот насущный вопрос я решить не успеваю, потому что с другой стороны студии раздается звонкий голос:

– Привет!

Я вскидываю голову и едва не подскакиваю от восторга. Это же Эмма Марч во плоти! На ней розовый костюм, и она спешит к дивану, а за ней идет Рори. А у него, оказывается, еще более квадратная челюсть, чем на экране. Все-таки странно видеть звезд в жизни. Они кажутся такими… нереальными.

– Привет! – весело повторяет Эмма и садится на диван. – Так вы, значит, финансовые эксперты, да? Господи, умираю, как хочу по-маленькому. – Она щурится в направлении прожекторов. – Зелда, этот блок на сколько?

– Привет, Роберта, – пожимает мне руку Рори.

– Ее зовут Ребекка! – Эмма шутливо закатывает глаза. – Безнадежный случай, честное слово, – обращается она ко мне и ерзает. – Мне правда очень нужно.

– Поздно, – ухмыляется Рори.

– Это же очень вредно – сдерживаться, когда очень хочется, да? – морщит лоб Эмма. – По-моему, у нас эту тему однажды обсуждали в передаче. Звонила какая-то странная девица и говорила, что ходит в туалет только раз в день, а доктор Джеймс сказал… что он тогда сказал?

– Не помню, – смеется Рори. – У меня все эти звонки проскакивают мимо ушей. И должен вас предупредить, Ребекка, – улыбается он, и я слабо улыбаюсь в ответ, – что ничего не смыслю в финансовых делах. Это за пределами моего интеллекта.

– Десять секунд, – слышится голос Зелды откуда-то сбоку.

Мне страшно. Мне очень-очень страшно. Из колонок льется музыкальное вступление к «Утреннему кофе», означающее конец рекламной паузы.

– Кто начинает? – щурится Эмма на телесуфлер. – Ах да, я.

Вот и все. Началось. От ужаса я на грани обморока. Никто не объяснил, куда мне смотреть и когда говорить. Ноги трясутся, руки сжаты на коленях. Свет бьет в глаза, камера наезжает на меня слева, но я стараюсь ее не замечать.

– Мы снова здесь! – вдруг говорит Эмма в камеру. – А теперь ответьте мне на простой вопрос. Что бы вы выбрали: настольные часы или двадцать тысяч фунтов?

Я не ослышалась? Это же мои слова! Это я собиралась сказать!

– Ответ очевиден, не правда ли? – бойко продолжает Эмма. – Любой из нас выбрал бы двадцать тысяч фунтов.

– Естественно! – вставляет Рори со счастливой улыбкой.

– Но когда вкладчики «Флагстафф Лайф» получили письмо с предложением перевести счета в другой филиал, – продолжает Эмма с серьезным лицом, – они не знали, что, приняв это предложение, они потеряют двадцать тысяч фунтов премиальных выплат. Журналистка Ребекка Блумвуд провела свое расследование. Ребекка, как вы думаете, такой обман часто происходит?

И вдруг я вижу, что все смотрят на меня, ждут моего ответа. Камера уставилась мне прямо в лицо, в студии тишина.

Два с половиной миллиона зрителей глядят на меня сейчас.

SOS! Я задыхаюсь.

– Вы считаете, люди должны с осторожностью вкладывать свои деньги? – подсказывает Эмма.

– Да, – удается выдавить мне глухо. – Думаю, да.

– Люк Брендон, вы представляете «Флаг-стафф Лайф». – Эмма отворачивается от меня. – Вы считаете…

Черт. Черт! Я опозорилась. Опозорилась! Что случилось с моим голосом? И куда подевались ответы, которые я заучила?

Я даже не слушаю, что говорит Люк. Ну же, Ребекка, соберись. Сконцентрируйся.

– Нужно помнить, – голос Люка абсолютно спокоен, – что никто автоматически не имеет права на премиальные. И поэтому нельзя говорить о жульничестве! Мы просто столкнулись со случаем, когда некоторые вкладчики слишком пожадничали. Им кажется, что они упустили выгоду, и поэтому они раздувают шумиху вокруг своего дела. В то время как тысячи других людей в действительности получили прибыль от вкладов «Флагстафф Лайф».

Что? Что он такое говорит?

– Понятно, – кивает Эмма. – Получается, вы согласны…

– Подождите! – слышу я свой голос. – Подождите… Мистер Брендон, мне показалось, вы только что обвинили вкладчиков в жадности?

– Не всех, только некоторых.

Я не верю своим ушам. Меня распирает от праведного гнева. Представляю лица Мартина и Дженис – самых милых и самых нежадных людей на свете – и от ярости никак не могу подыскать слова.

– Дело в том, что большинство вкладчиков «Флагстафф Лайф» получили рекордные проценты за последние пять лет, – продолжает Люк, обращаясь к Эмме. Она с умным видом кивает в ответ. – И об этом в первую очередь они должны думать, а не о внезапном везении в виде огромных бонусов. В конце концов, «Флагстафф Лайф» изначально предполагался как…

– Поправьте меня, если я ошибаюсь, Люк, – вмешиваюсь я, стараясь говорить спокойно. – Поправьте меня, если я ошибаюсь, но, по-моему, изначально «Флагстафф Лайф» задумывался как компания на взаимных началах? И эта компания призвана была приносить взаимную выгоду и основателям и вкладчикам? А вовсе не выгоду одним за счет других.

– Совершенно верно, – не моргнув глазом отвечает Люк, – но это не дает каждому вкладчику право на двадцать тысяч фунтов премии, разве не так?

– Возможно, и нет, – отвечаю я, слегка повышая голос. – Но зато это дает им право надеяться, что компания, в которую они вкладывали деньги в течение пятнадцати лет, их не обманет.

Мартин и Дженис Вебстер доверились компании «Флагстафф Лайф». Они поверили в дельность совета этой компании. И посмотрите, к чему это привело!

– Инвестиции – всегда лотерея, – вежливо возражает Люк. – Иногда везет, а иногда…

– Тут дело не в везении! – в ярости кричу я. – Совсем не в везении. Не хотите ли вы сказать, что им совершенно случайно посоветовали сменить вклад за две недели до объявления бонусов?

– Мои клиенты просто сделали предложение, которое, на их взгляд, должно было стать выгодным для вкладчиков. – На лице Люка натянутая улыбочка. – Они уверили меня, что руководствовались интересами вкладчиков. И уверяли, что…

– Так вы хотите сказать, что ваши клиенты просто некомпетентны? – удивляюсь я. – Хотите сказать, что они были искренни в своих благих намерениях, но просто облажались?

Глаза Люка яростно сверкают, а я чувствую прилив веселья.

– Не понимаю, каким образом…

– Ну, об этом мы можем спорить хоть целый день! – Эмма ерзает в своем кресле. – Но давайте перейдем к более…

– Ну же, Люк, – перебиваю я ее. – Выбирайте. Или то, или другое. – Я подаюсь вперед, окончательно разъярившись. – Или «Флагстафф Лайф» проявили некомпетентность, или они намеренно пытались сэкономить на вкладчиках. В любом случае они оказались не правы. Супруги Вебстер были лояльными клиентами, и они должны были получить эти деньги. И по-моему, компания вполне намеренно предложила им сменить фонд, чтобы не платить причитающуюся премию. По-моему, тут все очевидно, разве нет?

Я оглядываюсь в поисках поддержки, но натыкаюсь лишь на тупой взгляд Рори.

– Для меня это слишком сложно, – неловко смеется он. – Я не силен в этих делах.

– Хорошо, давайте скажем по-другому, – быстро говорю я. – Допустим… Допустим… я в магазине одежды! Я в магазине одежды, и я выбрала себе шикарное кашемировое пальто от «Николь Фари». Так?

Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63