Песня моей души (СИ) - Свительская Елена Юрьевна

История Алины

Если взглянуть с двух сторон

Никто из вражеских воинов нам не встретился, и мы спокойно добрались до маленькой деревушки в том лесу, где росла нужная девочке трава. За несколько серебряных монет получили разрешение у старосты пожить в опустевшем доме и собирать урожай с запущенных сада и огорода. По совету Мирионы брала с собой в лес Цветану. Мы рвали траву для отвара, лежали на земле и смотрели на небо. Воин сначала ходил тоже, потом начал отпускать нас двоих, требуя, чтобы не уходили слишком далеко от деревни. Без него прогулки стали приятными и спокойными. Девочка потихоньку крепла, всё чаще улыбалась и училась радоваться жизни. Было хорошо, хотя мне не часто удавалось забыть о Кане и брате.

В этот день солнце светило ярче обычного. Графиня сидела на склонившейся к земле ветке ивы и болтала в воздухе ногами. К этому времени девочка уже отваживалась лазить по деревьям, правда залезала не слишком высоко. Так же она полюбила возиться со мной в огороде. Огород, польщённый нашей заботой и любовью, расцветал во всех смыслах, стремясь нас порадовать. Иногда удивлял своим стараньем даже Станислава. О соседях и вовсе умалчиваю, так их заинтересовал наш огород. Сколько догадок мелькало в глазах людей!

- Пёс старосты сегодня на меня не лаял, - поделилась своей радостью юная графиня.

Пёс старосты был самым злым из всех деревенских псов. Впрочем, как и все остальные мохнатые товарищи, меня встречал и провожал молча. Вначале из-за этого люди насторожённо косились, потом начали доверять. На девочку больше смотрели с любопытством, чем с настороженностью, со Станислава же глаз не спускали, следили за каждым шагом, как и все деревенские псы, которые каждый раз отчаянно облаивали его, предупреждая хозяев о возможном недобром госте.

- Ты меняешься к лучшему. Собаки это чувствуют.

- Тут так хорошо! – она глубоко вдохнула, выдохнула, - Мне совсем не хочется возвращаться!

- Пока мы и не возвратимся.

- О, как здорово! – голос её изменился: - Ой, кто это?

Невдалеке пробирался между деревьев, прихрамывая, худощавый унылый мальчик в промокшей одежде. Он вёл на поводу чёрного коня. Услышав голос юной графини, незнакомец недовольно покосился на нас, высокомерно поднял голову и, по-прежнему прихрамывая, отправился дальше. Одежда его, как я заметила, была отнюдь не проста.

- Почему он прихрамывает?

- Думаю, нам об этом не расскажет.

- У него такое лицо…

- Зря ты. Притворилась бы, словно не заметила, - укоризненно шепчу ей, - Он бы продолжал чувствовать себя сильным мужчиной, который стойко переносит боль.

- Да ну, не геройское у него лицо, - девочка даже не соизволила перейти на шёпот.

- Должно быть, он слишком гордый, чтобы попросить у нас помощь.

- Это не гордость, это глупость.

- Замолчите! – рассердился мальчик.

- Лучше бы послушали того, кто умнее.

- Это вы-то умнее?!

- Да, я, - девочка гордо подняла голову. Прямо сама королева, удобно расположившаяся ветке на ивы.

- Вы-то как раз… - незнакомец не останавливался, а смотрел на неё, не под ноги, поэтому споткнулся об корень и растянулся на земле. Повод выскользнул из разжавшейся ладони – и конь потянулся к какому-то стеблю, как будто не заметив печального происшествия с хозяином, за что получил ненавидящий взор.

- Самомнение ни к чему хорошему не приводит, - нравоучительно изрекла Цветана, продолжая восседать на ветке. Она даже ногами болтать перестала на какое-то время от осознания своей важности.

- Как тебе не совестно? Ему же больно!

- Ой, простите, - усовестившись, графиня соскочила с ветки и вместе со мной подбежала к мальчишке.

Тот проворчал:

- Не нуждаюсь в вашем сочувствии.

- Прости нас, милый рыцарь. Прости и прими нашу помощь. Меня и этой мудрой старушки, - нараспев протянула я.

Незнакомец удивлённо уставился на меня. Продолжаю:

- Ты смел и умен, милый рыцарь, но представь, как обрадуются этой ране твои враги! Не лучше ли не попадаться к ним в руки, а, вылечившись, собраться с силами и наподдать им со всей… всею рыцарской доблестью? Тогда путь к прекрасной даме будет свободен, и ты сумеешь спеть под её окном самую прекрасную из песен, которая войдёт потом в легенды…

Мальчик засмеялся. Цветана легонько толкнула в бок и возмущённо прошептала:

- Какая я тебе старушка?

- Умная, моё золотко, умная, - взъерошиваю ей волосы, слегка портя незамысловатую причёску.

- Эй! – возмутилась она, но нисколько не обиделась: за последние дни мы сдружились и иногда подшучивали друг над другом.

- Вас менестрели научили так говорить? – поинтересовался незнакомец.

- Нет, человек, который очень любил пересказывать легенды. Вы позволите взглянуть на вашу рану?

- Чем вы мне поможете, кроме чистой тряпки и прохладной воды?

Осмотрев ушибленную голень, попросила показать ступню.

- Какой злобный враг ранил вашу ногу? – сочувственно спросила девочка.

- Улитка, точнее, раковина улитки, брошенная, где попало. Наступив на неё, я не удержал равновесие и упал в ручей.

- Ай, какие коварные нынче улитки! – притворно возмутилась юная графиня.

Думала, дети сейчас поссорятся, но они с серьёзными лицами принялись осуждать коварство нынешних улиток. Осуждали толково и сурово, как будто именно их и поставили следить за нравами сегодняшнего поколения улиток. Я нарвала нужной травы, растёрла в руках и намазала рану незнакомца. Он надел сандалию с подошвой из тонкой чёрной кожи, завязал бархатные синие шнурки. Обувь у него больше подходила для прогулки по мягким коврам, чем по лесу.

- Вы хорошо разбираетесь в травах?

- Да. И она меня лечит, - ответила за меня девочка.

- А как вы сейчас себя чувствуете?

- Лучше.

- Это хорошо.

Ага, поговорят и без меня. Возвращаюсь к сбору лекарства для Цветаны. Сбоку от меня идёт вежливый разговор, сзади щиплет траву чёрный конь.

- Ваш конь?

- Мой.

- Он быстро бегает?

- Да, - и с некоторым опозданием: - А у вас подол порван.

- Где? – испугалась юная модница. Увидев же маленькую дырку в самом низу подола, успокоилась. – Дырка крохотная, ничего страшного. К тому же, вокруг лес.

- И какая вы после этого дама? – судя по голосу, мальчик лукаво улыбался.

- Красивая, - скромно ответила Цветана.

Обернувшись, увидела, что улыбаются оба. В этот миг мальчик представился:

- Вячеслав, - и изящно поклонился. Явно сын какого-нибудь знатного или богатого человека.

- Цветана, - девочка тоже поклонилась. Поклон вышел легко и невозмутимо. Ох, лучше бы прикидывалась, будто из простой семьи. Всё-таки знати тут намного меньше, чем простых людей. Конечно, простых людей и обидеть могут, но зато не будет интереса, из какой именно она семьи.

Мальчик явно удивился поклону девочки, потом глянул на высоко поднявшееся солнце.

- Прошу меня простить, мне нужно спешить. Благодарю вас за помощь, - подозвал коня, взял повод и повёл его за собой. Ни разу не обернулся, шёл с высоко поднятой головой. Наверное, по этой же причине не заметил лежащую у ручья ракушку. Или же ракушка подло поджидала на берегу ручейка какого-нибудь невнимательного кавалера?

- Он так быстро ушёл… - вздохнула юная графиня, когда мальчик оказался так далеко, что не мог бы услышать слов восхищённой дамы, - Вот бы он ещё тут когда-нибудь прошёл!

- Зря ты стремилась показать ему свои прекрасные манеры. Ведь знатных семей в Черноречье не слишком много.

- Ой, верно, - графиня побледнела, осознав опасность, которой нас подвергла

- Надеюсь, обойдётся.

Девочка виновато опустила голову.

На следующий день Вячеслав появился на том же месте, чтобы поблагодарить меня ещё раз – его рана почти зажила. Мы немного поговорили о погоде. Цветана молчала, настороженно наблюдая за ним. Мальчик как будто не замечал её недоверия и был весьма приветлив. Через день ему было нечем заняться, и, поскольку мы опять оказались там же, он подошёл к нам. На третий день перестал придумывать отговорки. С четвёртого дня у него всегда оказывались с собой какие-нибудь сладости. Он всегда был одет в чистую одежду, всегда тщательно причёсывал светло-русые волосы. Юная графиня начала совсем иначе собирать свои тёмные волосы, беречь платье.