Желанный (СИ) - Дюран Александра

Я видела печаль на его лице. Печаль и какую-то странную решимость, будто никакие слова уже не смогут изменить его мнения.

Я со всей силы ударила его в крепкую грудь, но Марат даже не пошатнулся с удивлением глядя на меня.

— А я не хочу этого, — крикнула я, снова и снова колотя по его груди, пока мои силы не иссякли и на место гневу не пришли слёзы.

Я не могла смотреть на него. Я не хотела больше здесь стоять. Я хотела уйти, но он слишком сильно держал мою руку.

— Отпусти меня, — попросила я, шмыгая носом.

— Я не отпущу тебя, — сказал Марат притягивая к себе моё, наслушавшееся хозяйку, тело. — И не брошу тебя. Не брошу, даже если ты захочешь. Я слишком сильный эгоист, чтобы отказываться от того, что мне дорого.

Никогда не любила эгоистов. Но сейчас я была благодарна, что в Марате есть зерно такого порочного качества.

Не знаю хорошо это или плохо, но я тоже была эгоисткой. И я тоже не смогла бы отказаться от него в этот момент, если он сам этого не захочет.

— Хорошо, — прошептала я, прижимаясь к нему, уверенная, что поступаю не правильно, когда соглашаюсь остаться с человеком, который хотел меня бросить.

Но какая разница правильно это или нет, когда я была счастлива.

— Хорошо, — повторил Марат.

Он нежно водил ладонями по моей спине, успокаивая. Мы стояли так, пока я полностью не успокоилась, а моё теле не наполнилось теплом.

— Ты самая необычная девушка из тех, кого я встречал, — прошептал Марат, нежно упираясь своим подбородком в мою макушку.

Я слегка рассмеялась, вспомнив его слова о том, что я ничем не отличаюсь от других, которые он кричал кажется целую вечность назад.

— Может ты просто плохо смотрел? — хмыкнула я, поднимая голову и встречаясь с его тёмным ласковым взглядом.

— Этого мы уже никогда не узнаем, — улыбнулся он.

Глава 55

Через неделю в выходные я тряслась так, что могла раскачать всю планету.

Я не тряслась так в самом начале, когда папа сказал, что он "пригласил родителей Арины к нам домой".

Я знала, что они довольно хорошо общаются и что наш совместный ужин в начале года был не единственной их встречей. Они довольно часто встречались и иногда папа звал меня, но мы с Ариной и парнями приняли единогласное решение не участвовать в этом прекрасном событии.

Я не тряслась так, когда папа добавил, что Арина с парнями тоже могут прийти, если захотят, потому что глубоко в моей душе теплела надежда на то, что они будут умнее этого и решат остаться дома.

И меня это не так пугало в тот момент, когда Арина как бы между прочим сообщила мне, что мы встретимся у нас за ужином.

Я пыталась поговорить с Маратом, в надежде, что он встанет на мою сторону в этой ситуации и поговорит со своей сестрой. Но он лишь рассмеялся и сказал, что не видит в этом ничего такого.

А я видела. Мне и так было сложно врать папе, когда ещё и Дана смотрела на меня взглядом "я всё знаю и не одобряю это". Но могла ли я её за это винить.

С каждым днём становилось всё труднее. Папа стал замечать, что я частенько пропадаю и прихожу домой уж слишком счастливой. Как будто он не хотел, чтобы я была счастлива. Один раз отец спросил у меня не с парнем ли я провожу всё своё время. Я несколько секунд постояла с открытым ртом, а потом выдала заученное: "Нет, с Ариной".

Успокаивала я себя и свою разбушевавшуюся в какой-то момент совесть тем, что я не очень то и соврала. Я и правда была с Ариной. Только с её более высокой, сильной и невероятно сексуальной копией. Но об этом я ему конечно же не поведала.

И я просто не представляла, как смогу скрывать свои чувства при папе.

Дана приготовила шикарный ужин состоящий из пяти миллионов блюд, выгнав меня из кухни, когда я, находясь в прострации чуть не отрезала себе палец. Она явно не одобряла то, что ничего не рассказывала папе, но при этом поддерживала меня и отпустила пару шуточек про этот вечер. В любой другой ситуации я бы рассмеялась, но сейчас я была на столько взвинченной, что только бросила на неё яростный взгляд, чем вызвала ещё больший смех.

И сейчас я стола перед дверью, приглаживая волосы, которые укладывала с большим усердием. Я даже по такому случаю надела милое платье.

— Ты очень мило выглядишь, — сказала Вероника, обнимая меня, когда дошла очередь после папы с Даной.

— Рад снова с тобой встретиться, — улыбнулся мне Андрей.

— Привет, — проворковала Арина, стараясь скрыть улыбку.

За остальных двух членов этой большой семьи, я боялась сильнее всего. Потому что один из них всегда шутил на грани приличия, а другой смотрел на меня таким взглядом, что наши отношения было довольно сложно скрывать.

Но Артём просто посмотрел на меня и усмехнулся, а Марат вообще не одарил меня и взглядом, что было бы обидно при любых других обстоятельствах.

«Окей, — подумала я, — так могло быть даже лучше».

Но когда я с гордым видом отрешенности и милой улыбкой на губах села за стол, мой телефон завибрировал.

Я сама не знала, зачем взяла с собой телефон. Если бы папа увидел его в моих руках, обязательно бы сделал мне выговор, не посчитав лишний раз напомнить, что не прилично сидеть в телефоне.

Но когда я посмотрела на уведомления с великим трудом смогла скрыть расползающуюся улыбку.

Ты шикарно выглядишь.

Я подняла голову и посмотрела на него. Марат сидел прямо напротив меня с большой внимательностью следя за разговором наших родителей, но по его улыбке я поняла, что он чувствовал мой взгляд.

Я вздохнула и пока минимальным риск был, что папа заметит мой проступок написала сообщение.

Веди себя прилично.

Если бы при этом я в упор не смотрела на Марата, никогда бы не подумала, что он печатает сообщения. Он явно родился с таким прекрасным и супер важным умением.

Это было бы проще, если бы ты не раздевала меня взглядом.

Я резко подняла голову и уткнулась в его тёмный взгляд. Это кто кого ещё раздевает взглядом. Я аккуратно покачала головой так, чтобы только Марат это видел и слегка улыбнулась.

Весь мои внутренний страх, что папа что-то поймёт, куда-то делись и я совсем забыла, что надо быть более аккуратной.

Это я поняла, когда Арина, сидящая с боку от меня, пихнула меня с бок, чтобы я наконец прекратила пожирать взглядом её брата.

Все за столом уставились на меня, и тут до меня дошло, что у меня что-то спросили. Я волновалась, что Марат может чем-то выдать себя, но теперь совершенно точно я убеждена, что проблема была во мне.

Я чуть не ударила себя по голове.

— Ты уже выбрала направление? — улыбнувшись повторила вопрос Вероника.

Я кивнула, взяв себя в руки.

— Я выбрала литературу.

Только на этой неделе я сходила к директору, чтобы сообщить о своём решении. Сама я забыла об этом ещё в начале года, но папа не уставал каждый день напоминать мне. С самого начала я выбирала между литературой и историей.

Арина тоже выбрала литературу, с грустью сообщив, что книги её следующая любимая вещь после танцев. Так что теперь с новой четверти моё расписание измениться и у нас будет больше общих предметов, которых сейчас вообще не было.

— Ты хочешь работать в издательстве? — спросил Андрей.

Я пожала плечами.

На самом деле ещё в глубоком детстве я мечтала быть писателем. Мечтала писать книги, которые будут приносить счастье людям. Но сейчас в моей голове всё чаще находилась мысль, что этим нельзя заработать. А работа редактором могла быть хорошим способом совместить приятное с полезным.

Мужчина улыбнувшись добавил.

— Дана ещё не устроила тебя на стажировку?

Работая в издательстве не на самой плохой должности она имела возможность устроить меня туда не то что на стажировку, а на работу даже без образования. Блат в наше время значил многое. И именно поэтому я не соглашалась на это, как бы Дана не предлагала мне.