Тайный враг - Веснина Елена

— Я утром поработал, можешь проверить, — защищался Юрий Владимирович.

— А как я пойму — много ты написал или нет?

— Как там у великих — ни дня без строчки. Я свою строчку уже написал, значит, свободен, — заявил отец.

— А зачем тебе в Радужное?

— Даже не знаю, что тебе ответить. Придумай повод сама, ты же у меня умница.

Отец и дочь понимающе переглянулись.

Борюсик сидел на трибуне для гостей, пил воду из бутылки и наблюдал, как монтируют декорации и как Ольга распоряжается художниками. Неожиданно сзади прозвучало:

— Добрый день.

Борис вздрогнул: за ним стоял Николай Николаевич.

— Если снова появились вы, значит, день недобрый или может таким стать.

— Не бойтесь, я не к вам. Ольга Алексеевна, вы можете подойти к нам? У меня возникла новая идея, я хочу ее проверить. Скажите, пленки с записью программы сохраняются на студии?

— Да, мы пишем эфиры и храним их. А этот особенно, — кивнула Ольга.

— Вот и чудно. Можно эту запись принести сюда? — попросил Николай Николаевич.

— Олег, сбегай, принеси запись эфира со смертью. Если ее не будет в хранилище, спроси у директора.

— А почему пленка у директора? — заинтересовался Николай Николаевич.

— А мы по ней изучали динамику зрительского интереса, рейтинги… — Ольга не подозревала, какую делает ошибку, произнося эти слова.

После просмотра записи эфира, когда чуть не убили Риту, Николай Николаевич довольно улыбнулся:

— Чисто сработано. Если бы у меня на руках не было официального медицинского заключения по Калашниковой, я бы мог даже предположить, что это — мастерская инсценировка.

— Как вы можете, ведь человек чуть не погиб! — возмутилась Ольга Алексеевна.

Следователь только этого и ждал:

— А как вы могли все это организовать и осуществить?

У Ольги глаза полезли на лоб:

— Что вы сказали?

— То, что вы слышали. И еще один вопрос: ваше ток-шоу возобновлено?

— Да, — пролепетала телеведущая.

— И не в последнюю очередь потому, что к вам имеется повышенный интерес публики? Рейтинги возросли, реклама, деньги… Какой у вас откат в процентах? — допрашивал растерянную Ольгу следователь.

— Я протестую. Как вы можете заявлять подобное? — попытался вмешаться Борюсик.

— Борис Михайлович, я с вами поговорю отдельно, — отрезал следователь, но тот не сдавался:

— Ко мне это тоже имеет отношение. Может, моими доходами поинтересуетесь? Скоро начну бутылки сдавать, чтобы прокормиться.

— Не пугайте. Это телевидение. Тут важно подогревать к себе интерес любыми способами. Я не прав, Ольга Алексеевна? — Николай Николаевич внимательно посмотрел на готовую разрыдаться Ольгу.

Рита сидела за своим столом, перед ней лежала кипа газет. Она что-то старательно вырезала из них и складывала отдельной кучкой, сбрасывая на пол бумажный мусор. Пол уже весь был усеян обрезками. Рита полностью сосредоточилась на своем занятии. Нажав кнопку селектора, она спросила у Юли:

— Юлька, какой клей самый лучший?

— Смотря что или кого клеить? — деловито уточнила та.

— Крашеный металл и бумагу. Желательно, чтобы водой не смывалось.

— Тогда «Момент», зубами не отгрызешь, — порекомендовала Юля.

Рита выскочила из кабинета с полиэтиленовым мешком, набитым бумагой.

— Уже приклеила? — удивилась Юля.

— Собираюсь, — загадочно ответила Рита.

— Выискиваешь новое место для объявлений? Мол, молодая привлекательная особа для интеллектуальных… бесед. Работу не предлагать.

— Что-то вроде того. Я ненадолго. Ты, как узкий специалист, скажи: Сергей Анатольевич свою машину где обычно ставит?

Юля всплеснула руками:

— Вах-вах! И ты не устояла?! У тебя с ним стрелка в его машине?

Ритка выпалила:

— У меня с ним перестрелка.

Доминика шла вдоль забора детдома. Вдруг она увидела в конце улицы Юрия Владимировича. Доминика испуганно спряталась за деревом. Отец не заметил ее и свернул к калитке. Доминика, крадучись, пошла за ним. Юрий Владимирович вошел в здание. «Детский дом» значилось на вывеске. Доминика замерла в изумлении. Постояв некоторое время в раздумье, ушла.

А Юрий Владимирович зашел в кабинет директрисы:

— Добрый день, Виктория Павловна. Анечка…

— О, Юрий Владимирович! Проходите.

— Здравствуйте, — поздоровалась и Анна.

— У вас тут такой цербер сидит, не пройдешь, разве что рентгеном не просвечивает, — охарактеризовал охранника Юрий Владимирович.

— Охрана в наше время не помешает, — твердо сказала Виктория и позвала Жоржа. — Жорж, зайдите на минуту. Сейчас я вас познакомлю. Очень любопытный молодой человек, вам, как писателю, понравится. Жорж, познакомьтесь — это Юрий Владимирович Шевчук.

Жорж внимательно осмотрел Юрия Владимировича, однако руку для рукопожатия не протянул.

— Это Жорж. Пропускайте Юрия Владимировича ко мне беспрепятственно. — Жорж коротко кивнул, повернулся и вышел. Виктория Павловна вздохнула: — Немногословен.

— Какими судьбами снова к нам? — спросила у Юрия Владимировича Анна.

Юрий Владимирович замялся.

— Ой, забыла, там же у нас новый шеф-повар на кухне, надо проверить, — засуетилась директриса и выбежала из кабинета.

Юрий Владимирович не знал, как начать разговор, наконец решился:

— Я долго думал, какой предлог найти, чтобы приехать сюда повидать вас.

— И что же вы придумали?

— Честно? Ничего. Взял и просто приехал, — улыбнулся Юрий Владимирович.

— И что же мы будем с этим делать? Знаю что! Мы сейчас пойдем ко мне в гости, и я вас накормлю вкусным обедом!

Елизавета Андреевна открыла дверь и увидела на пороге незнакомого молодого человека.

— Добрый день! Скажите, пожалуйста, вам знакомо имя — Доминика Никитина? — спросил он.

Елизавета Андреевна испугалась, но держалась храбро:

— Я не обязана вам отвечать, молодой человек.

— А если я вас попрошу? Это очень важно! — настаивал молодой человек.

— Порядочные воспитанные люди сначала представляются, а потом задают вопросы, — заметила Елизавета Андреевна.

— Я просто волнуюсь. Меня зовут Артем Боев, я адвокат Доминики, — представился он.

— А разве она под следствием? — переспросила Елизавета Андреевна.

Артем очень торопился:

— Нет, это гражданское дело. Долго рассказывать. Значит, вы ее знаете?

— Была у меня такая студентка, давно, — кивнула Елизавета Андреевна.

Артем сделал шаг вперед:

— Вы позволите мне войти?

— Нет. Я живу одна, у меня никто не бывает, — возразила Елизавета Андреевна.

— Не бойтесь меня. Я просто должен убедиться… — Артем отстранил хозяйку, вошел в комнату и увидел накрытый стол. На столе стояли две чашки, два блюдца, лежали две ложки. Елизавета Андреевна перехватила его взгляд:

— Если вы немедленно не уйдете, мне придется вызвать милицию.

Артем вернулся к двери:

— Не нужно милиции. Я увидел все, что хотел. Скажите, вы всегда пьете чай из двух чашек одновременно? Вы же только что сказали, что живете одна.

— У стариков свои причуды, молодой человек. — И Елизавета Андреевна захлопнула за Артемом дверь.

Артем вышел из дома, устроился на скамейке так, чтобы видеть всех, кто входит в подъезд. Однако Доминику, которая шла к Елизавете Андреевне в образе базарной Милки, Артем не узнал. Он равнодушно проводил ее взглядом и отвернулся.

Доминика не успела зайти в комнату, как к ней бросилась Елизавета Андреевна.

— Где ты была? Тебя искали.

— Елизавета Андреевна, что случилось? Погодите. Успокойтесь и расскажите мне все по порядку. Я никому не давала ваш адрес. Кто это был?

— Молодой парень. Рослый. Представился как Артем, не помню фамилии.

— Боев? — Голос у Доминики дрогнул. — А что вы ему сказали?

— Ничего. Но, мне кажется, он не поверил. Тебя ищет милиция? Девочка моя, что происходит, что ты натворила?