— У меня есть одна идея, и я очень хочу предложить её Джери.
— Джери?
— Да.
— Какая?
— Я хочу этим летом прыгнуть с парашютом.
— А он здесь при чём?
— Я пытаюсь вернуть своё сердце на место, думаю, что для этого мне нужно испытать хотя бы что-то, находясь рядом именно с ним. Предложу ему, может быть, это как-то снова вернёт меня на место.
— Хорошо бы было. Если честно, я бы хотела, чтобы твой Отто исчез — неожиданно обронила Элли.
— Правда?
— Да, извини, но да. До того, как он появился, всё было расписано и спланированно, а теперь какая-то ерунда.
— Ты права. Я думаю, что от одного правильного поступка, разбитых сердец может стать меньше. Если я сделаю правильно, то будет на одно разбитое сердце меньше.
— Ага. И на два больше.
— Время всё покажет.
— Адди, скажи, а если бы Отто позвонил и сказал тебе, что не любит и что всё кончено, что бы ты сделала?
— Я бы знала, что он врёт.
— Почему? Ведь женщина всегда уверена в том, что мужчина в неё влюблён.
— Я знаю. Я чувствую его. Такого, что мы пережили с ним за один только месяц, люди порой не переживают за всю свою жизнь. Поэтому, если бы он сказал мне такое, я бы приехала, чтобы посмотреть ему в глаза, и он бы ничего уже не сказал.
— Интересно…
— Наверное, я бы смогла пережить это всё, если бы он просто исчез. Если бы однажды я проснулась и поняла, что его больше нет, что у меня больше нет шанса его любить, что у меня больше нет ни одной возможности, только тогда бы я убила в себе всё, что сейчас там есть.
— Грустно это всё.
— Не волнуйся, Элл, однажды всё будет хорошо. Только в своё время.
— Я бы всё равно хотела, чтобы он пропал. Ты только не злись на меня, Адди.
— Не злюсь. Будь я на твоём месте, то уже бы давно сдала себя с потрохами.
— Ненормальная ты.
— Ладно, хватит болтать. Я буду собираться. Ты, кстати, сдала свою практику?
— Да. С третьего раза мне повезло.
— Ну, вот и чудно.
— Вместе поедем. У меня еще один хвост.
— Когда ты успела их нахвататься? — улыбаясь, спросила Аделия и принялась выбирать платье.
— Не знаю. Наверное, в тот момент, когда ты всё учила, а я умирала от чувств к Джону.
— Звонит?
— Иногда. Но в этот раз я точно не сделаю того, что сделала в предыдущий.
— Мы, девочки, всегда так говорим, а потом наступаем на свои любимые грабли, надеясь, что в этот раз они не стукнут нас по лбу.
— Нет, в этот раз уже окончательно.
— Как думаешь, если я надену брюки и красную рубашку? — сменив тему, спросила Аделия.
— Ты будешь сексуальной секретаршей — улыбаясь, ответила Элли.
— Значит, не подходит. Я должна быть похожа на правильную студентку.
— Красиво так будет, надевай. И твои шпильки еще. У тебя есть такие обалденные лакированные туфли чёрного цвета. Я просто влюблена в них.
— А не холодно будет?
— Все в балетках ходят, чего ты паришься!?
— Тогда, хорошо.
Через час они, наконец, выбрались в институт. Воздух, пропитанный весной, помогал еще быстрее потерять голову. Сердце танцевало от восторга.
Весной люди всегда чувствуют себя счастливее, чем есть на самом деле. Тепло помогает им не чувствовать себя одинокими и потерянными, какими они обычно бывают зимой.
Джери стоял у входа с букетом ромашек.
— Ты чего здесь делаешь? — улыбаясь, спросила Аделия.
— Я оставлю вас, ребята — скромно произнесла Элли и вошла в здание.
— Вообще-то, я тебя жду — поцеловав её в щёку, ответил он — это тебе.
— Спасибо, а по какому поводу?
— Просто так. Решил, что хочу видеть тебя улыбающейся.
— Я хотела тебя о чём-то спросить.
— О чём же? Кстати, ты сегодня такая классная. Тебе очень идёт красный цвет.
— Ты про рубашку?
— Да. Ты сегодня мой красивый цветочек.
— Спасибо большое, ты редко мне такое говоришь.
— Так, о чём ты хотела поговорить?
— Давай летом прыгнем с парашютом? — спросила Аделия и замерла в ожидании ответа.
— Ты с ума сошла? Нет. Нет и это даже не обсуждается.
— Но, Джери, я…
— Адди, нет. Я не сумасшедший. Мы с тобой не будем заниматься такой ерундой. И прекрати себя так вести — серьёзно сказал он.
— Как так? — обиженно произнесла она.
— Так, как ты себя ведешь.
— Как?
— Как сумасшедшая.
— Не хочу тебя огорчать, но, я и есть сумасшедшая.
— Я тебя люблю, но ты должна измениться. Мы с тобой это уже обсуждали.
— Если ты не хочешь прыгать со мной, тогда я прыгну одна — коротко отрезала Аделия.
— Это невозможно. Я сделаю всё, чтобы ты это не сделала.
— Неужели ты до сих пор не понял, что если я что-то хочу, то всегда добиваюсь этого.
— Адель!
— Что Адель? — раздражённо вскрикнула она — Почему ты никогда не можешь позволить себе сделать то, что неправильно и не принято? Ты не можешь дать себе возможность расслабиться!
— Потому что есть вещи правильные, а есть больные. Вот именно такие, какие хочешь ты.
— То есть, ты хочешь сказать, что так будет всегда?
— Как?
— Ты будешь вечно мешать мне сделать то, что я хочу.
— Да. Если это будет идти в разлад со здравым смыслом.
— Мне больше не о чем с тобой говорить — коротко произнесла Аделия и отдала ему цветы — не нужны они мне. Лучше стань хоть немного сумасшедшим.
— Ты должна стать нормальной. Сумасшедшая мне не нужна.
Её очень ранили эти слова. Она всеми силами старалась найти предлог, чтобы хоть как-то включить своё сердце рядом с ним, но теперь оно окончательно закрылось. Если бы он сделал хотя бы один шаг навстречу то, возможно, всё бы изменилось. Но, он не смог.
— Я никогда не буду такой. До свидания.
Аделия развернулась и пошла в институт. Джери побежал за ней.
— Послушай, может быть ты неправильно меня поняла.
— Я думаю, что мы с тобой вообще друг друга не понимаем. И так будет всегда, а если так будет всегда, то строить что-то невозможно.
— Адель, я люблю тебя.
— Спасибо. А теперь я уже хочу идти на лекцию, потому что совсем опаздываю.
— Прости меня — неожиданно сказал Джери и, взяв её за плечи, перегородил дорогу.
Её сердце дрогнуло. Его глаза были практически полны слёз. Аделия еще никогда не видела, чтобы парень или мужчина был в таком состоянии. Они отошли к окну.
— Что с тобой? — испугавшись, спросила она.
Он вытер глаза руками.
— Я не представляю себя без тебя, если ты когда-нибудь уйдёшь, меня не станет.
— Джери, мне не нравится то, что ты сейчас говоришь.
— Это правда. Я не выдержу. Моё сердце не выдержит.
— Ты не должен быть так сильно привязан ко мне.
— Что это значит? — сквозь мокрые глаза, спросил он.
— Меня может в любой момент не стать, потому что что-то случится или еще что-нибудь. Ты должен быть к этому готов.
— Нет. И никогда не буду. Прости меня, за эту глупость, которую я сказал, только не уходи.
— Я никуда не уйду — ответила Аделия и теперь, впервые поняла, что это правда — мне действительно нужно на лекцию, а вечером мы с тобой созвонимся.
— Ты будешь со мной? — на полном серьёзе спросил он.
— Конечно. Тем более, что мне уже шьют свадебное платье.
— Тогда иди.
Аделия поцеловала его в глаза и губы, а потом сразу побежала в аудиторию.
Сердце беспробудно ныло от угрызения совести. Наверное, самое страшное — это когда душу пронизывает не любовь, а жалость к человеку, которая сковывает оставшийся здравый смысл и не даёт принимать нормальные решения.
Она сидела на лекции и никак не могла выбросить из головы его глаза полные слёз. В её голове не укладывалось, как он вообще мог плакать. Аделия теперь точно поняла, что не выносит мужских слёз, хотя, с другой стороны, возможно, это и было очень мило.
Она была зла на себя. За то, что зашла так далеко в своей любви, что совершенно не замечала рядом человека, который зарекался, что не может без неё жить, который говорил, что не выживет, если она исчезнет.
