Брат жениха. Он хочет меня (СИ) - Безрукова Елена

Лина посмотрела на меня так, словно мне не должно быть интересно, но все же ответила:

— Нормально. Обычная беременность, роды в срок.

— Ты сама рожала или была операция?

— Кесарево сечение.

— Почему так?

— Потому что наша с тобой дочь своенравная и не перевернулась. Вперёд попой не стали её пускать в роды.

"Наша с тобой дочь"… Как же приятно звучит, прямо бальзам на душу.

— Алиса ничем не болела серьёзным? — спросил я дальше, подавив непроизвольную улыбку.

— Нет, — покачала она головой. — Совершенно нормальный, здоровый ребёнок.

— Очень рад.

Теперь ещё больше сына хочется. От неё. Только эти мечты возможно воплотить уже после того, как разберусь со своим семейным положением. До той поры она меня к себе не подпустит, я уже понял. Но всё не так просто… Лиля не только моя жена, но и компаньон — часть бизнеса принадлежит ей. Так просто мне не выделить ей долю и не продать свою.

— Зря ты мне не сказала… — снова упрекнул я Лину.

Она подняла глаза и внимательно вгляделась в моё лицо.

— Ты правда хотел бы знать о дочери и участвовать в её жизни?

На тот момент я бы хотел участвовать в жизни обеих. Сказала бы она о беременности, я бы не позволил ей рожать одной. Да и сейчас хочу того же, только теперь всё стало ещё сложнее. Права бабуля, мне не везёт в любви, я всех теряю.

— Да, хотел бы, — ответил я. — Хотел бы видеть её маленькой, как она растёт, как она встаёт на ножки. Мне жаль, что я так много пропустил.

Так много пропустил — и так много потерял.

— А вот это можно восполнить, — услышал я за спиной голос её отца, вернувшегося домой.

— Добрый вечер. — Я встал на ноги и протянул мужчине руку.

— Добрый, добрый… — Ответил он мне всё ещё очень крепким рукопожатием. — Алисе пора кушать и спать.

— Ой, точно, — спохватилась Лина. — Совсем с тобой заболтались, Марат. Давай, зайка, собираем кубики в коробочку. Вот умничка, клади следующий.

Когда она так ласково говорит с девочкой, мне снова хочется улыбаться, а по сердцу словно тепло разливается. Как мне нравится смотреть на них, словно они всегда и были моими девчонками, а та жизнь, которой я живу сейчас, вовсе и не моя.

— Идите, кушайте, — сказал Ангелине Павел. — А я пока восполню пробелы Марата.

— Это чем же? — уточнил я.

— Альбомом с фотографиями, — хмыкнул он. — Я Алиску много фотографировал. И первый шаг, и первый день рождения. На память, так сказать. Вот и пригодилось. Даже Линка есть беременная, — сказал он уже тише после того, как кухонная дверь за дочкой и её мамой закрылась. — Такая была пузатик! Садись, сейчас покажу.

Я сел на диван рядом с ним, и Павел положил мне на колени увесистый альбом. Там действительно обнаружилось достаточно много забавных и милых фотографий. Беременная Лина выглядела ужасно милой. Какая бы она ни была, и какие отношения ни сложились бы между нами, но я буду всегда ей благодарен, что она выносила и родила мне здоровую дочь. А вид маленькой Алисы в младенчестве так растрогал, что даже ком в горле встал и голос сел.

— Спасибо большое, — закрыл я альбом, когда фотографии кончились. — Мне это было нужно. А можно мне одно фото на память?

— Возьми, конечно, — кивнул отец Лины. — Это ж твоё дитя, выбери карточку, какая нравится.



Я вынул одну из последних фотографий Алисы. Такой я её узнал. Такой она мне ближе.

— Эту.

— Забирай.

— Спасибо вам, Павел Сергеевич.

Сжимал в руке карточку, словно она была драгоценностью. Дороже акций моей компании. Дороже всего мира. Я уже испытывал нечто подобное, но это было так давно…

— Да ладно тебе, что я — не понимаю, что ли… — отмахнулся Павел.

Лина вынесла на руках Лису и подошла к нам.

— Говори Марату пока, мы идём спать.

— Пока, Малат, — сказала она мне.

— Пока, Алиса. Можно я ещё приду в гости? Ты будешь со мной играть?

— Да, — закивала она.

— Договорились. Спокойной ночи.

— Пока, де, — переключилась она на Павла.

— Пока, моя сладкая, — он встал на ноги и поцеловал её пухлую щёчку. — Хороших снов.

Ангелина унесла ребёнка в спальню. Отец Лины проводил её взглядом и сел снова рядом.

— Я хотел с тобой поговорить, Марат.

— Слушаю, — подобрался я. Примерно понимаю, о чем он хочет сказать.

— Ты хочешь общаться с Алисой, это похвально. Это я одобряю и сам ей говорил, чтоб тебе палки в колёса не вставляла.

— Спасибо.

— Да не за что. Твоя же дочь, я с самого начала знал. Только она мне про аборт наговорила, и я смолчал. Ну, уже не суть важно… Меня волнует сама Лина. У тебя на неё планы какие-то?

Он строго смотрел на меня. Я ожидал этого вопроса. Но что отвечать — не знаю. Я пока не могу ничего предлагать Лине, если не разобрался со своей старой жизнью.

— Да пока, собственно, никаких…

— Я вижу, как ты на неё смотришь, — сказал он честно и не подбирая слов. — И с Марком вы дрались тоже не просто так. Так вот: Лина очень страдала после вашего расставания. Я её из депрессии вытащил и по кускам заново собрал. Не спала, не ела нормально, на привидение похожа стала. Ты ей сердце разбил, Марат.

Эти слова вызвали горечь внутри. Он словно меня самого описал… Значит, ей не было всё равно, она тогда страдала не меньше, чем я.

— Но я тебя не упрекаю, — продолжил говорить Павел. — Я вам не судья, и воспитывать тебя я не стану. Но просто… Не разбивай её снова. Ей ребёнка поднимать, а у тебя кольцо на пальце. Ты понимаешь, о чём я?

— Понимаю.

— Тогда, пожалуйста, держись рамок приличия, раз ты выбрал брак с другой. Пожалей Лину. Она очень ранимая, к людям быстро привязывается, потом страдает. Был у неё уже один такой, к психологу потом ходила.

— Кто? Что он сделал?

— Первый парень её. Обошёлся с ней как скот. Мог бы — прибил бы его нахрен, — зло произнёс Павел. — Но это ты сам у неё спроси, если хочешь. Я не тот, кто должен это рассказать тебе. Говорю к тому, что у неё и без того горя в жизни хватает от мужчин. Не добавляй ей. Надеюсь, ты меня услышал, Марат.

— Я не собираюсь сидеть на двух стульях, если вы об этом, — сказал я Павлу.

— Значит, жена? — спросил он.

— Значит, развод.

— Развод? — уставился на меня Павел. Очевидно, не ожидал такого поворота. — Из-за Лины?

— Из-за Лины, из-за Алисы, — вздохнул я. — Хочу быть рядом с ними. Но только не всё так просто.

— Вас с женой связывают деньги? — спросил отец Лины.

В который раз удивляюсь, насколько он умный мужик и зрит в корень.

— Да, очень большие. Отец Лилии соединил свой капитал с моим бизнесом, а я женился на его дочери. Нам всем тогда казалось это хорошей идеей.

— Да, понимаю. Так часто делают состоятельные семьи.

— Ну да. Любви я уже не ждал. С Линой ничего не вышло… Я ведь звонил ей, много раз. Она мне не ответила. Я перестал искать с ней контакта. Стал жить своей жизнью. Женился. Мне просто хотелось семьи, покоя… Ребёнка. А заодно расширить свою сеть.

— А что тогда Лине про аборт сказал, Марат? — вгляделся он в меня. — Раз ребёнка хотел.

— Потому что я считал, что это ей не нужно. Когда возникли мысли о возможной беременности, она сидела с таким лицом, будто это большое горе. Я только потом понял, что произошло. Она меня отталкивала из-за страха молвы… Наверное, вы знаете, что мы с Марком братья… А я не придал значения её страхам. К тому же мне нужно было улетать, какие тогда могли быть дети? Но если бы она сказала о беременности, я бы никогда не отвернулся ни от неё, ни от ребёнка. Я решил, что просто ей не так уж нравлюсь.

— Так уж, — вставил отец Ангела.

— Да уже понял. Только оскорблять я никого не хочу: ни свою жену изменами, ни Ангелину ролью любовницы.

— Правильно, — кивнул Павел. — Достойное мужчины решение. Я же чувствовал, что ты не гад какой, Марат. Лина сама всё перевернула — женщины…

— Спасибо на добром слове, — хмыкнул я. — Постараюсь сначала решить свои вопросы, потом попытать счастья ещё раз. Если Лина захочет принять меня. В любом случае жить во лжи я не хочу.