Все, что она хочет (СИ) - Лем Ирина Николаевна

Каждое задание выполнял со всей возможной отдачей, но с особым наслаждением убивал. Слишком нравилось ощущение почти божественной власти ему - выходцу из самой депрессивной итальянской провинции, где бесправие угнетает сильнее бедности.

Поговорка «нет человека - нет проблемы» имела для него буквальный смысл, и Роберт сделал ее своим девизом. Чаще всего убивал из пистолета, нож использовал в редких случаях, когда надо было убрать человека тихо. Для разнообразия иногда применял другие способы, изощренные - как тазик с жидким цементом, в который ставят еще живую, но полумертвую от страха жертву и бросают на дно водоема. Но прежде -пронзить ее высокомерным взглядом, чтобы увидеть поражение в ответ.

Именно этот последний короткий разговор глазами лучше всего подпитывает киллера - дает ощущение супер-власти. Иногда Роберт специально затягивал процедуру, стрелял не наповал. За те мгновения, когда человек осознает, что убит - испытывает боль, смотрит удивленно, слабеет в ногах, падает и чувствует, как вытекает жизнь, Роберт переживал удовлетворение как от оргазма.

Крайняя жестокость, за которую получил прозвище «Лорд Палач», он удивительным образом сочетал с набожностью. Носил с собой четки, освященные самим Папой: серебряная цепочка с бусинками из ароматического дерева, на одном конце - фигурка Иисуса, на другом - Мадонны. Перед тем, как шел на задание, коротко молился и целовал четки. После успешного завершения благодарил Мадонну, целовал ее лик.

С типично итальянской сентиментальностью Роберт относился к членам семьи. Тщательно оберегал братьев от влияния мафии и повторения собственной судьбы. Нежно любил родителей, купил им двухэтажный дом в Венеции рядом с обновленным Гранд-каналом, обеспечивал необходимым. Не забывал интересоваться самочувствием и не пропускал семейных праздников, даже если в тот же вечер предстояло убивать.

Когда от рака поджелудочной железы умер старший брат Стефано, он обливался искренними слезами и взял его семью на обеспечение.

28.

Однажды Роберт заглянул к Рафаэлло и увидел девушку, которая приходила помогать по хозяйству. Звали Лилия, шестнадцать лет - на пятнадцать младше его. В тот же вечер пригласил ее в гости и сделал любовницей, а через два года официальной женой.

К ней он питал самые трогательные, чистые чувства. Их ничто и никогда не смогло бы поколебать, в том числе случавшиеся на стороне интрижки, которые он изменой не считал: одноразовая партнерша все равно что живой кондом - лишь сосуд для его спермы.

Лилия происходила из неитальянского рода и по законам Ндрангеты не подходила для женитьбы, но ему было наплевать. Внешняя красота и гармония души его покорили, Роберт дал себе слово жениться только на Лилии и не изменил бы его даже под угрозой расстрела.

Ее мать-британка передала дочери необычные глаза, какие-то особенные, каких он никогда не видел на родине - приглушенно-синие, будто осеннее небо, прикрытое облачком. Отец, кубинский эмигрант - тоже Роберт, по фамилии Родригес, наделил дочку кожей цвета спелого абрикоса и по-южному неутомимым  темпераментом.

Супруги потрясающе подходили друг другу в постели. Взрывались от одного прикосновения, порой самого невинного. Когда Лилия уходила на работу, целовала мужа в щеку и приходилось минут на пять задерживаться, чтобы утолить внезапно вспыхнувшую страсть. Особо эмоциональный секс случался, когда Роберт возвращался после очередного убийства - возбужденный кровавым оргазмом и жаждущий сексуального.

Личную жизнь он держал закрытой и для собственной семьи, и для коллег из мафии. В отличие от последних, он  жену в профессиональные дела не посвящал. Она была его опорой и отдушиной в «мирной» жизни. Любимой хозяйкой дома-крепости, в стенах которой чувствовал себя очистившимся от грехов внешнего мира. Считал себя счастливчиком: другие мафиози снимали стресс наркотиками, выпивкой или сексом с проститутками из подшефного борделя. Роберту же лучшим успокоителем служила жена.

Именно с ней любил он посидеть вечером на коврике у камина, выпить по бокалу золотистого тосканского шардоннэ, послушать легкую музыку, посмеяться над чем-то, поболтать о пустяках. Потом они тут же на ковре занимались любовью. Иногда полчаса, иногда всю ночь. Ни одна женщина - ни проститутка, ни девственница, ни опытная матрона, ни чужая жена не дарила ему такого наслаждения, как Лилия.

Он стал ее первым мужчиной и научил всему, что считал необходимым. От природы сообразительная и темпераментная, она оказалась благодарной ученицей - в постели ничуть не стеснялась и не уступала мужу.

Частенько устраивали они шутливые соревнования, кто быстрее выдохнется, запросит пощады. Конечно, Роберт одерживал победу, но приложив немалые усилия. Впрочем, в сексе, как в Олимпийских играх - главное не победа, а участие. Соревнования заканчивались к взаимному удовольствию сторон.

29.

Не зря говорится «Все проходит» - и плохое и хорошее.

Однажды Роберт получил удар в спину. От кого не ожидал. От родной жены. От его милой Лилии. От той, за которую убил бы члена семьи. Которую любил так, что если бы она умерла, он лег бы рядом в могилу.

Лилия каким-то образом узнала о его «профессии». Роберт тщательно оберегал ее от всего, что связано с мафией, но рано или поздно такие вещи выходят наружу. Предполагал, что проговорился его подельник Луиджи Никаса, которого Роберт брал на особо ответственные задания в качестве прикрытия.

Они крупно поссорились.  Жена плакала - впервые на его памяти, просила порвать с преступным миром.

Что он мог ответить? Что из мафии просто так не уходят? Что слишком глубоко увяз? Что привык к чувству превосходства как к наркотику и не сможет жить иначе?

Но ведь она, чистая душа, не поймет.

Ну хорошо, допустим - удастся живым выйти из Ндрангеты, чем он будет заниматься «на гражданке»? Водопроводчиком - не умеет в говне возиться, продавцом - не умеет угождать. В полицейские податься? Страшнее предательства не придумать, пристукнут бывшие «свои».

Агентом по продаже страховок? Не подходит абсолютно. Сидеть в конторе с девяти до шести, принимать потенциальных заказчиков, расхваливать товар, сто раз на дню повторяя одно и то же? Да он первого же строптивого клиента расстреляет на месте! Заодно и весь отдел, убирая свидетелей...

В ту ночь они впервые спали раздельно. Потом Лилия сказала, что поживет у его родителей, ее к тому времени умерли. Потом Роберту пришлось срочно вылететь в Вегас на переговоры о разделе сфер влияния с индейской бандой из рода Лакота. Цивилизованно договориться не удалось, стороны открыли стрельбу.

Роберта ранили в живот, задели печень. Еле выкарабкался. После операции пришлось два месяца провести под капельницами и дышать с помощью кислородной трубки. Лилии не писал, не звонил. Что он ей сказал бы: извини, дорогая, приехать не могу, меня подстрелили в Вегасе? Каким образом, спросит она. Совершенно случайно. Проходил мимо казино, оттуда - какой-то сумасшедший с пистолетом, прицелился мне в печень и...

Только идиот поверит в подобную галиматью. А Лилии врать не хотел. И не хотел выглядеть перед ней слабаком, инвалидом.

Его ждал пустой дом. Одиноко, непривычно. Безмолвно. Роберт спешить не стал. На поклон к жене не пошел, через родителей дал знать, что вернулся. Она не ответила, и вскоре выяснилось - почему.

Когда скоропостижно скончался старший брат, семья собралась на поминки. Женщины плакали, в том числе Лилия. Но утешал ее не Роберт, а его младший брат Винченцо...

С того момента, по закону зебры началась черная полоса в жизни Роберта. На бизнес позарились новые конкуренты - восходящая звезда американского криминала - албанская группировка из Косово. Как любой новичок, желающий заявить о себе, они попирали правила, стреляли направо-налево.

Роберт надолго втянулся в мафиозные разборки.

Когда освободился, вернее, получил передышку, у Лилии и Винченцо родился ребенок. Они съехали от родителей и зажили отдельно - в недорогом пригороде Лос Анджелеса под названием Комптон брат купил просторный двухэтажный дом.