Это наша ночь - Пикарт Джоан Эллиот

Мэри откинулась назад.

— Мы не так уж часто общаемся с мисс Аннабеллой. Она состоит в городском клубе, но у нас мало общих тем для беседы, ведь все мы гораздо старше ее. Зато она великолепно шьет и хорошо готовит. Знаешь, мне всегда казалось, что она могла бы выглядеть гораздо привлекательнее, если бы попробовала изменить стиль одежды. Я не имею в виду, что она должна выряжаться как клоун, но мисс Аннабелле незачем прятать себя в тусклые тона. Я никогда не видела ее в светлой или яркой одежде. А ей так пошли бы солнечные, радостные цвета, и, на мой взгляд, не помешало бы немного косметики.

— Ей нужен мужчина, — вставил Майк. — Вот тогда мисс Аннабелла и расцветет.

— Что? — Терри с изумлением уставился на отца.

— Да, — упрямо повторил Майк, попыхивая трубкой. — Мисс Аннабелле нужен стоящий мужчина.

— Что верно, то верно, — согласно кивнула Мэри.

— Но, черт возьми, этим мужчиной не должен быть Ральф Ньюберри, — вскипел Терри. — Этот тип слишком стар для нее.

Он сделал паузу и поочередно посмотрел на родителей.

— Ральф такой зануда, черт бы его побрал. Прости меня, мама, за крепкие выражения, но…

— Терри, — оборвала его мать. — Если ты собираешься ругаться, ругайся. Не утруждай себя извинениями, а то тебе придется извиняться каждые две секунды.

Терри сузил глаза.

— Мне кажется, что я в этой семье подкидыш. Родная мать не разрешила бы мне такие вольности.

Мэри в ответ расхохоталась.

— Ты уже слишком взрослый, чтобы я запрещала тебе сквернословить. Значит, ты не одобряешь Ральфа Ньюберри в качестве спутника жизни мисс Аннабеллы?

— Нет, — мрачно заявил Терри. — Он тупой, как пень, и скучный, как прошлогодняя сводка погоды. Ей нужен человек, который научит ее радоваться жизни, смеяться, любить, который найдет тысячи причин, чтобы она улыбнулась своей сногсшибательной улыбкой и… — Он оборвал свою восторженную речь на полуслове, когда сообразил, что родители смотрят на него в немом изумлении. — Вообще-то, это не мое дело, — закончил Терри, не зная, куда деваться от смущения и удивляясь своей горячности.

Мэри понимающе улыбалась. Майк попыхивал трубкой.

— Дьявол, — пробормотал Терри.

Он как заведенный говорил об Аннабелле Эбрахам, не прерываясь ни на секунду. Но, черт побери, она не давала ему покоя, как трудолюбивая пчела не дает покоя цветку в летний день. Он вновь и вновь слышал ее умопомрачительный голос, видел ее улыбку и вспоминал ее искрящиеся от смеха глаза. И под влиянием этих ярких образов в его груди зажигался огонь и в венах вскипала кровь.

Черт возьми, да что же такого особенного было в ней, в этом маленьком воробышке, что заставляло его постоянно думать о ней, проникало во все его мысли, выпускало на волю все потаенные желания? Она была не в его вкусе. Пройди Аннабелла Эбрахам мимо него по улице, он не обратил бы на эту скромную особу никакого внимания. Но в ней таилась загадка, как… как в рождественском подарке, ждущем, когда с него снимут блестящую обертку и тайна откроется. Стоит только осторожно, медленно его развернуть, а затем…

— Какая здесь тишина, — слишком громко сказал Терри, чувствуя, как его захлестывает жаркая волна. — Сегодня прекрасная ночь, правда?

Майк хмыкнул, не вынимая изо рта трубку. Терри бросил на него сердитый взгляд.

— Звонит телефон, — Мэри встала. — Наверное, это Эстер Сью беспокоится по поводу предстоящего конкурса выпечки. Кстати, мисс Аннабелла готовит замечательные сахарные кексы к чаю и вкуснейший домашний хлеб.

После ухода Мэри на террасе воцарилась тишина, нарушаемая лишь звуками летней ночи, доносящимися со всех сторон: стрекотом сверчков, глухим уханьем совы, шуршанием травы под легким ветерком. К этим звукам добавлялся скрип качелей, раскачивающихся под тяжестью тела Терри.

— Знаешь, — мягко начал Майк, кладя трубку в пепельницу. — Я действительно считаю, что мисс Аннабелле нужен стоящий мужчина.

Терри пожал плечами, но ничего не сказал, не понимая, почему отец завел разговор на эту тему.

— Но забудь на минутку о мисс Аннабелле, Терри, и подумай о себе. Тебе нужна женщина, жена и мать твоих детей. Как мне кажется, ты был счастлив, живя с Мисти. Ты предназначен быть хорошим мужем и отцом. На свете очень мало мужчин, способных обходиться без женщин. Мы нуждаемся в том, что они могут предложить нам. Не только в постели. Я говорю об их мудрости, об их особом взгляде на вещи. Женщины — удивительные создания. Бог свидетель, я бы не хотел пройти по жизни, через все испытания, уготованные мне, без твоей матери. Ты был один слишком долго, Терри, но жизнь продолжается. Ведь ты больше не скорбишь о Мисти?

— Нет, папа. Мне было очень плохо, когда она умерла, хотя я знал, что ничем не мог предотвратить ее смерть. Я сделал все, что мог. Она была такой здоровой, полной жизни, и так внезапно слегла. Все случилось очень быстро.

— Ну что ж, она хотя бы не мучилась.

— Да, я знаю. — Терри перестал раскачиваться, опустил ноги на пол, уперся локтями в колени, наклонившись вперед, и крепко сплел пальцы. — Я никому раньше этого не говорил, папа, но я потерял Мисти дважды.

— Что ты имеешь в виду, сынок? — мягко спросил Майк.

— Смерть отняла ее у меня, но я сохранил память о ней. Мисти была со мной всюду, где бы я ни был. Потом… — Терри замолк. Майк терпеливо молчал, решив дать сыну выговориться. — Потом, по прошествии двух лет после ее смерти, я начал замечать, что не могу вспомнить ее улыбку, звук ее смеха. Я не помнил, какой был ее любимый цвет или что она предпочитала в еде. Я чувствовал себя виноватым, потому что вновь терял ее, и не мог ничего изменить. Она ускользала от меня, на этот раз навсегда.

— Терри, это время залечивало твои раны, чтобы ты снова мог раскрыть свое сердце и душу навстречу новой жизни, чтобы снова мог полюбить. Ты боишься полюбить, сынок? Боишься опять потерять любимого человека?

— Я не знаю, я действительно не знаю. Если это так, то страх скрыт так глубоко в моей душе, что я не догадываюсь о нем. Несколько лет назад я получил повышение в «Сент-Джон Энтерпрайзис». Теперь под моим началом весь летный состав фирмы; когда возникают проблемы, в первую очередь обращаются ко мне, на мне почти все важные международные полеты. Я просто направил всю свою энергию на работу. Если я захочу, к моим услугам будет множество женщин, но небо — это моя жизнь.

— Но доволен ли ты такой жизнью? — поинтересовался отец. — Ведь работа еще не все.

— Я люблю летать. Это невозможно объяснить человеку, который не чувствовал, как по мановению твоей руки сильная машина взмывает ввысь и уносит тебя в небо. Это невероятные ощущения.

— Я не сомневаюсь в этом, но достаточно ли тебе одной работы? Терри, я знаю, что ты приехал в отпуск в Хармони, потому что устал и тебе необходим отдых, но приходило ли тебе в голову, что ты здесь, потому что ты одинок?

Терри резко поднял голову и посмотрел на отца.

— Подумай об этом, сынок, — повторил Майк. — Сделай это ради своего старого отца, ладно? Просто подумай над моими словами.

Терри долго смотрел на него, затем медленно кивнул:

— Хорошо, я подумаю об этом.

— Прекрасно. — Майк поднялся. — Пожалуй, я отправлюсь спать. Корчевание пней — нелегкое занятие для старых костей. Спокойной ночи, Терри.

— Спокойной ночи, папа.

— Майк? — В дверях появилась Мэри. — Ты идешь спать? Я с тобой. Терри, ты запрешь дверь?

— Конечно. Спокойной ночи, мама.

— Приятных снов, сынок. Майк, ты выглядишь таким усталым! Готова спорить, что ты заснешь прежде, чем твоя голова коснется подушки, и будешь храпеть, как старый медведь в берлоге.

— Я не храплю, — обиженно возразил ей супруг.

— Храпишь и прекрасно знаешь, что твой храп звучит как музыка для моих ушей. Это моя колыбельная.

Терри улыбался, глядя, как родители рука об руку прошли в дом. Они были созданы друг для друга и смотрелись прекрасной парой. Его родителей связывали такие нежные отношения, они словно бы излучали счастье, как будто медовый месяц для них только начался. Майк и Мэри прошли через все жизненные трудности и невзгоды, вырастили троих детей и теперь, когда взрослые дочери и сын вылетели из родного гнезда, опять принадлежали друг другу, навеки скрепив свои узы нерушимой силой любви.