Развод в 50. Я научусь тебя (не) любить (СИ) - Устюгова Вера

Желания мило болтать с этим мужчиной у меня нет. И чем дальше мы от поселка, тем хуже мне становится.

Сначала возвращаются те противные волны жара, словно у меня температура. Дрожь усиливается, хотя в машине тепло. И чертовы слезы, которые все никак не заканчиваются.

Добивает меня звонок Зои – моей школьной и самой близкой подруги.

– Оль, ты завтра идешь на танцы со мной? – радостно спрашивает женщина, еще не подозревая, что мне не до танцев.

– Зой…, – тут же всхлипываю в трубку и начинаю тихонько плакать, игнорируя странные взгляды таксиста.

– Оля? – чувствую, что подруга в ступоре.

– Кирилл мне изменил, – начинаю вываливать на нее все случившееся, – Ко мне сегодня пришла его любовница с ребенком… С сыном Кирилла… Зой, он… я не знаю, что мне делать.

Речь сбивается, и у меня с трудом получается сказать что-то вразумительное.

Зажимаю рот рукой, чтобы не начать выть во все горло при чужом человеке.

Подруга молчит, но по тяжелым вздохам я понимаю, что она переваривает информацию.

– Ты где сейчас?

– Сбежала из дома, пока Кирилл уехал… к этой. Еду в бабушкину квартиру, – собранный голос Зои помогает и мне немного успокоиться.

– Хорошо, я тоже еду туда, – бодро отвечает подруга, и мы прощаемся.

***

Стою на пороге квартиры, которую мне когда-то завещала бабушка, и не могу сдвинуться с места.

Здесь все покрылось толстым слоем пыли, а еще этот запах…

Старых и никому не нужных вещей.

Когда-то здесь жила семейная пара, которая снимала у меня эту квартиру за небольшую сумму. Но два года назад они съехали, и с тех пор я так и не нашла новых жильцов.

Продавать жалко – все-таки память о родном человека. Но маме эта квартира не нужна, они еще лет пять назад переехали в Краснодар, в более теплый климат, потому что папа терпеть не может московскую серость и холод.

Думала передать квартиру Ульяне, но Кирилл отмахнулся и купил дочери двушку в новом доме.

Оказалось, все не зря, и это место простаивало не просто так.

Грязно, ветхо, уныло – как бы ужасно здесь не было, теперь это мой новый дом.

Поэтому я заставляю себя снять пальто и прохожу прямо в обуви в гостиную, чтобы осмотреться.

Первая реакция – невыносимо. Как же мне невыносимо…

Хочется упасть на пыльный диван, свернуться калачиком и завыть от тоски.

Но мне не дают.

Телефон начинает разрываться сначала сообщениями, а потом и звонками.

Настойчивыми таким, непрекращающимися. И я знаю, кто так отчаянно пытается мне дозвониться.

Достаю смартфон из сумки и зависаю на экране, где высвечивается имя мужа.

Кирилл.

Глава 6

Сбрасываю вызов, но этот неугомонный набирает вновь. Он звонит и звонит, а потом начинает написывать в мессенджере то ли с угрозами, то ли с мольбой ответить ему.

Не выдерживаю и добавляю его номер в ЧС.

Я не готова ни к каким разговорам, а Кирилл тем более.

Он думает, что все можно исправить, что я проглочу его измену и прощу, потому что очень сильно люблю его.

Да, люблю и до сих пор, несмотря на предательство. Потому что невозможно разлюбить за секунду.

Но любить не значит прощать. Это так не работает.

Закидываю телефон обратно в сумочку и еще раз осматриваю всю квартиру.

На одну уборку здесь можно потратить недели, но по-хорошему каждая комната требует ремонт. Полы надо поменять, сантехнику, обои везде разрисованы детьми прошлых жильцов.

На дворе ночь, а я нахожу старое ведро, еле живые тряпки и начинаю оттирать поверхности от пыли. Соседи, наверное, рады моей активности, но уборка – лучшее лекарство во все времена.

Чтобы не сидеть и не реветь тут, пока жду Зою, я успеваю вытереть стол и кухонный гарнитур. Проветриваю каждую комнату, вытравливая тухлый запах, и все-таки падаю без сил на тот самый пыльный диван в гостиной, на котором еще час назад хотела заливать слезами свое горе.

Когда приезжает Зоя, я еле доползаю до прихожей и открываю ей дверь.

Подруга оперативно заходит в квартиру и вручает мне огромный пакет, и, судя по характерному звону, мы не чай будем пить.

– Продукты на кухню, а я пошла в ванную руки мыть, – быстро отдает приказ женщина и ловко находит нужную дверь.

Люблю Зою за ее оптимизм с щепоткой реализма. Не помню, чтобы она когда-нибудь ныла и мне не давала.

Поэтому я бодро отношу продукты на кухню, начинаю все раскладывать по тарелкам, которые успела предварительно сполоснуть, мою фрукты и ставлю получившиеся закуски на стол.

Такие простые «шевеления» с уборкой и готовкой помогают мне не думать, что где-то там у моего мужа есть внебрачный сын.

– Ну рассказывай, – возвращается Зоя и усаживается на свободный табурет.

Сажусь вслед за ней и не спрашивая тянусь к бутылке коньяка. Без этого я точно не смогу ничего рассказывать.

Подруга тут же подхватывает мое настроение и подставляет две чашки.

– Я пересаживала цветы, – начинаю с самого начала, предварительно глотнув янтарной жидкости, чтобы немного расслабиться, – И вдруг заявилась какая-то размалеванная девушка с ребенком. Она представилась Милой, а мальчик… Его зовут Федя, как отца Кирилла.

Свекра с нами не стало три года назад. Сердце.

Муж не показывал, но я все чувствовала и без слов. Уход отца стал настоящим ударом, поэтому неудивительно, что Кирилл назвал сына в честь него.

Сына…

Сглатываю огромный ком в горле и тянусь к своей кружке с коньяком.

– Оль, ты закусывать только не забывай, – взволнованно говорит подруга и пододвигает мне колбасную нарезку.

Отправляю кружочек салями в рот, потому что и правда без закуски я уже после первой рюмки свалюсь без чувств.

Стресс плюс усталость, а еще последний прием пищи был очень давно.

– И вот, – продолжаю, – Не представляешь, Зой, с какой радостной улыбкой она мне сообщала, что Федя – сын Кирилла, и они живут как семья уже больше года.

– А ты, надеюсь, ее вышвырнула из дома? – вспыхивает подруга.

– Не смогла, – тихо признаюсь, – Я сначала не поверила. Где мой Кирилл, а где эта размалеванная девица?

– Плохо ты знаешь мужчин, Ольга, – с вздохом констатирует женщина, – У тебя же первый и единственный всегда был Кирилл.

– Теперь я с тобой согласна, – с грустью улыбаюсь ей.

– И как эта шлюшка убедила тебя? Фото показала?

– Да, – киваю, – Фото из роддома, Кирилл с ребенком на руках… А потом…, – сглатываю все тот же ком, который никак не хочет уходить, – Она набрала номер Кирилла на своем телефоне, и муж ответил…

Залпом допиваю остатки коньяка, морщусь, но наливаю себе вторую порцию.

Завтра у меня точно адски будет болеть голова, но сегодня по-другому я не могу.

– Вот же старый блядун! – вскрикивает Зоя и тоже наливает себе, – А девка его что из себя представляет?

– Мила, – тут же морщусь, стоит только произнести это имя, – Лет двадцать-двадцать пять, почти ровесница моей Ульянки. Вся такая… раскрашенная, с цветными прядями в волосах, с ярким макияжем. С виду невинная овечка, глазками хлопает, но в этих самых глазках все предельно ясно написано.

– Ага. Знаем таких, – корчит брезгливую гримасу подруга, – Только ты, Оль, не расслабляйся. Эта малолетка тебе еще покажет. Больно прыти в таких много.

– Но зачем я ей? – искренне удивляюсь, – Я в тот же вечер ушла из дома. Подам на развод и мешать не буду.

Даже если Кирилл мне жизнями дочерей поклянется, что больше никогда, мальчика все равно никуда не деть.

Он и Мила так или иначе будут присутствовать в моей жизни, а я это не выдержу.

– Подашь, – с иронией в голосе реагирует Зоя, – А твой Кирилл ЗАГС на бульдозере снесет. Если он об измене и ребенке сразу не сказал, то и разводиться с тобой не собирается. Не любит он эту Милу, а девка это понимает. Вот и пришла к тебе.

– Слабо верится – возражаю, – Она молодая, красивая, если нормально приодеть. Еще наследник этот… Самое то для мужика со статусом.