Охота на Трясогузку (СИ) - Перова Алиса

Он от меня отказался?..

— Охренеть! — разрывает молчание голос Женьки.

— А… а что он сказал-то⁇ — громким шепотом спрашивает мама.

И, наконец, просыпается ответственная за БРАК:

— Я просила ответить невесту.

И я отвечаю незамедлительно и хлёстко, отчего голова Гора дёргается, а моя ладонь горит огнём.

— Мудак! — выплёвываю с яростью, а Гор успевает перехватить вторую мою руку в каких-то миллиметрах от своего лица.

— Шурка, дай-ка я его охуярю как следует! — вопит мама.

— Я не понимаю, мы будем продолжать церемонию?..

— Да чего уж теперь церемониться?

И в этом беспорядочном гаме тихий голос Гора звучит, как издёвка:

— Извини, — цедит он сквозь зубы.

— Извини⁈ Где ты взял это слово, Горский? — исходящие из меня лающие звуки даже мне режут слух, но я уже не могу остановиться. — Вот так это решается, да? Извинился и слился? Да ты сейчас должен сдохнуть на моих глазах.

— Змей, что за цирк ты здесь устроил? — шипит совсем рядом Айка и пытается меня обнять, но тут же отлетает от моего толчка.

— Отвали!

— Саш, успокойся, — Гор протягивает руки к моим плечам. — Я всё объясню.

— Убери от меня свои щупальца, урод! Объяснил уже! — я дергаюсь, пытаясь высвободиться, но его ладони сжимают мои плечи, словно тисками, а из моих глаз брызгают слёзы.

— Я не должен был тебя заставлять, — тихо урчит он мне в лицо. — Ты ведь боишься меня, поэтому…

— Боюсь⁈ — из моей груди вырывается истерический булькающий смех. — Да я тебя ненавижу! Ненавижу! — я остервенело вырываюсь и едва не падаю, когда Гор выпускает меня из рук.

И снова чьи-то объятия…

— Сань, не брыкайся, это я, — слышу голос Кирилла. — Пойдём в машину.

— Да отстань от меня! Все отвалите!

— Шурик, держи себя в руках!

Я устремляюсь к выходу, расчищая себе коридор сквозь расплывчатые лица и удушающие букеты цветов. Не могу здесь больше!

— Погоди, Сашуль, сейчас вместе поедем! — преграждают мне путь Элка с Женькой.

Я не понимаю, что они говорят, не могу догнать смысл слов, но знаю, что они пытаются мне помешать.

— Пр-ропустите! Не смейте меня трогать! Ясно? Не сейчас!

Женька делает шаг в сторону, а за спиной выкрикивает Айка:

— Сашка, стой!

И я срываюсь с места и мчусь отсюда прочь… прочь, прочь!

Метель хлестнула по лицу холодными иглами, и в моей голове прояснилось.

Ничего себе денёк!

Шубка осталась в загсе, но я не чувствую холода, только коже неприятно. Обнимая себя за обнажённые плечи, я озираюсь по сторонам и повсюду натыкаюсь на любопытствующие незнакомые лица. Наверняка то ещё зрелище. Слышу смешки и оклики и не знаю, куда мне деться. Не понимаю этого, пока вдруг не замечаю моих преследователей. Да почему нельзя оставить меня в покое?

Я выбегаю на дорогу, а за спиной раздаётся многоголосый женский визг. Похоже, все дружно решили, что я собралась свести счёты с жизнью. Не дождутся! Однако затормозившая Toyota не встаёт, как вкопанная, а проскользив по замёрзшей дороге, упирается бампером мне в ноги.

— Совсем охренела⁈ — перепуганный насмерть водитель спешит выбраться из авто, но я быстрее.

Обогнув капот, я прыгаю на переднее пассажирское сиденье.

— Э, да ты что творишь, коза? А ну пошла отсюда! — мужик угрожающе сжимает кулаки, но это, скорее, от растерянности.

— Поехали, а, — прикусив командные нотки, я прошу почти жалобно. — Иначе мой жених, от которого я сбежала, сейчас нас обоих застрелит. Он очень опасный бандит.

— Блядь, да почему я? — сокрушается этот несчастный и, вместо того, чтобы избавиться от чокнутой пассажирки, с пробуксовкой стартует.

Несколько минут мы едем молча, а меня начинает отпускать напряжение и лишь сейчас, оказавшись в тёплом салоне, я начинаю ощущать холод.

— Куда тебя отвезти? — спокойно спрашивает водитель. Наверняка он не поверил во всю эту чушь с женихом-бандитом.

— Пока прямо, — отвечаю, отстукивая зубами дробь.

Притормозив на светофоре, мой случайный спаситель неожиданно снимает с себя куртку и протягивает мне.

— Давай-ка надень.

— Спасибо.

Я заворачиваюсь в тёплую, пахнущую табаком, куртку и только теперь чувствую перед мужчиной стыд.

— Простите, что бросилась к Вам под машину. Я просто забыла, что дорога такая скользкая. И насчёт бандита… я преувеличила.

— Я понял, — хмыкает он. — А насчёт остального? Ты правда сбежала?

— Му-гу.

— Почему?

Теперь и я об этом задумываюсь.

Потому что мой жених внезапно передумал на мне жениться. А может, Гор всё это заранее планировал? Но почему? На него это совсем не похоже. А с другой стороны — что вообще я о нём знаю? По сути, слишком мало, чтобы постичь цель его поступка. Что он там говорил-то? Я уже не помню, да я и не слушала. Ясно одно — он меня бросил. Прямо в загсе… на глазах у всех гостей, как бы он ни пытался обставить это иначе.

Мне бы сориентироваться быстрее и поддакнуть — да, мол, извините, я не согласна выходить за него замуж. Но я настолько была ошарашена, что ни у кого не могло остаться сомнений, кто из нас двоих отвергнут.

Мой взгляд внезапно цепляется за знакомую вывеску…

— Остановите, пожалуйста, у того бара, — прошу водителя дрожащим от обиды и ярости голосом.

Сволочи! И Горский, и Рябинин! Никогда им этого не прощу!

Глава 5

Гор

Егор Горский

В последний раз я чувствовал себя таким идиотом, когда брат вынудил меня приехать в этот чёртов город, чтобы присматривать за его чокнутой девчонкой. Бесился я, конечно, люто — я ей нянька, что ли⁈

«Мне очень дорога эта девочка, Егор. Айка мне как дочь», — сказал тогда брат, и я не смог ему отказать. У меня ведь никого, кроме него. Но в Воронцовске я зацепился и довольно быстро поднялся, а потом и вовсе решил здесь осесть.

Когда в моей жизни появилась Айка, у меня просто не было шансов остаться равнодушным к этой малышке. И тогда я понял своего брата. Однако к неугомонной Айке прилагался её сумасшедший табор.

Я впервые увидел Александрину, когда она выходила замуж за своего молокососа. Впрочем, тогда они оба были детьми. Но пропустить Сашку я не мог. Во-первых, свадьбу гуляли в моём ресторане, а во-вторых, мне всегда нравились рыжие бабы. Есть в них что-то дико притягательное. А Сашка была натуральной рыжухой. И с чертинкой! А спустя пару лет я смог в этом лично убедиться — огнище, а не девка!

Не скажу, что потерял из-за неё голову, но и перестать о ней думать не мог. Да и не хотел, если честно. А тот факт, что Сашка предпочла дистанцироваться от меня, здорово нервировал и подстёгивал. И я уже просто не мог оставить её в покое. Четыре года осаждал эту крепость — сам с трудом верю. Раз десять пытался соскочить, но стоило лишь мельком увидеть, и я снова начинал подкаты — терпеливо и размеренно, без лишнего давления. Я был уверен, что Сашка сдастся, и не ошибся.

Однако ни в одной моей фантазии я не видел себя в качестве жениха. И дело даже не в Сашке — я в принципе жениться не собирался. В моём понимании люди вступают в брак ради детей, а поскольку отцовство мне не светило, я не видел смысла связывать себя ненужными обязательствами. Вернее, не видел его раньше.

Сказать, что новость о Сашкиной беременности меня удивила — это ни о чём. Я оху*л! Однако возможность измены с её стороны даже не рассматривал. Не тот она человек — слишком прямолинейная и открытая. Значит, ошибка? Но Сашка была слишком взвинчена и уверяла, что никакой ошибки нет. Оставалось одно — проверить собственный диагноз.

Перспектива стать отцом меня не радовала, но и не пугала. Пусть будет так.

А вот то, что Сашку не обрадовало моё предложение пожениться — задело неслабо. И хорошо подстегнуло. Я даже сам от себя не ожидал, но решил, что у неё будет всё — платье, свадьба, гости, путешествие. И, конечно, бабки — пусть скупает всё, что захочет. Пусть крутится в этой предсвадебной суете, планирует отпуск, пусть хоть весь рабочий коллектив пригласит и на свадьбу, и в поездку… а потом кайфует в предвкушении, чтобы не было времени на сожаления. В конце концов, когда-нибудь Сашка осознает, что сделала правильный выбор.