И нет конца обманам - Сильвис С. Дж.

У меня заболела голова, ладони начали потеть. Меня так и подмывало двинуться Мадлен навстречу. Откуда она все это знает и зачем всем рассказывает?

– Бедняжка Хейли, – произнесла она, подойдя к столу Кристиана. Я почувствовала, как слабеют мои щиты. Злобные слова ранили. У меня заныл живот, а сердце с каждой секундой билось все быстрее. Нет, не принимай все это близко к сердцу. Нельзя поддаваться чувствам, Хейли. Она считает тебя угрозой, вот почему она все это делает. Стиснув зубы, я усилием воли заглушила мысли о родителях. К глазам подступали слезы, и я торопливо моргнула пару раз, чтобы не заплакать. – Ребята, она бедна, и я, честно говоря, понятия не имею, как она оказалась в этой школе, но мне ее даже жалко.

– И почему же ты говоришь обо мне так, будто меня здесь нет? – спросила я. Голос мой звучал твердо, как кора трехсотлетнего дуба, растущего во дворе школы.

Мадлен, казалось, потрясло, что я посмела ее перебить. Некоторые засмеялись, и она тут же окинула наглецов злобным взглядом.

– Потому что с таким отребьем, как ты, не разговаривают. Разве что о тебе.

Я переступила с ноги на ногу.

– То есть в свободное время ты любишь поговорить об отребье? Как странно.

Идеально круглое лицо Мадлен скрутила злобная гримаса. А потом она просияла, как будто ей в голову пришла блестящая идея. Она подошла ближе к Кристиану, и я почувствовала, как меня охватывает ревность. Мадлен села к нему на колени, и сердце мое забилось еще быстрее. Кристиан тоже склонился к ней, что-то зашептал на ухо, а я не сводила глаз с четкого контура его скул. Наконец Мадлен с коварной улыбкой кивнула. Я заметила, как Кристиан скользит рукой по ее бедру под юбкой, и у меня по спине пробежал холодок. Не поддавайся чувствам. Он не твой. Он никогда и не был моим – по крайней мере, в этом смысле.

Не успела я и глазом моргнуть, как Мадлен схватила поднос с едой и направилась ко мне. Я быстро сообразила, что поднос она взяла у Кристиана. Все парни за его столом пытались сдержать ухмылки и смешки, наблюдая, как Мадлен приближается ко мне. Я искоса взглянула на ее подружек, и те тоже пытались скрыть ухмылку. На долю секунды я взглянула на Кристиана, и тут Мадлен оказалась прямо передо мной.

– Послушай, раз ты такая бедная, может, хочешь поесть?

Да. Я и правда хотела есть. Но готова была скорее руку себе отгрызть, чем признаться в этом присутствующим. Мадлен всех в столовой держала под каблуком. Я перевела взгляд на Кристиана. А может, они были у него под каблуком. Во всей этой ситуации больше всего меня злило, что Мадлен точно знала: если она сядет рядом с Кристианом, я начну ревновать. Я была уверена, что она просто гадала и случайно попала в цель – уверена, каждая девчонка в этой школе хотела бы заполучить его хоть на минутку, вот почему Мадлен в принципе постоянно ощущала угрозу. Но она была права. Меня это беспокоило. Одной внешности Кристиана было достаточно, чтобы привлечь любую девушку.

– Не-а, я не голодна, – безразличным тоном откликнулась я. – Но спасибо.

И тут Мадлен с размаху двинула целым подносом еды прямо мне в грудь. Я согнулась от неожиданности, поднос упал на пол. Приборы разлетелись по сверкающей плитке аж до самых мусорных баков. Моя белая рубашка теперь была вся в каком-то красном соусе, и я тут же пришла в ярость. Причин было целых три: во-первых, я бы и правда поела. Какая растрата продуктов. Во-вторых, теперь надо было выяснить, как вывести с рубашки пятно к завтрашнему дню, иначе все поймут, насколько плохо у меня с деньгами. В-третьих, я почему-то такого не ожидала.

Мадлен зашептала мне на ухо:

– Тебе здесь не место. И держись подальше от Кристиана.

Она развернулась и театрально поклонилась. Остальные тут же принялись перед ней заискивать, но я не обращала на них внимания. Не в первый раз кто-то попытался продемонстрировать превосходство над новенькой. Зато меня удивило, что Кристиан таким тоже занимался. В средней школе, когда кто-то издевался над его младшим братом, Олли, или травил его, он всех тут же затыкал. А здесь, в «Инглиш-Преп», ему, казалось, ни до кого не было дела. Он даже поощрял подобное. Очевидно, именно он подал Мадлен идею перевернуть его поднос с едой на мою форму. Кристиан стал хулиганом. А может, не стал. Может, он вступался только за тех, кто ему дорог.

Я ему явно больше дорога не была.

Я как можно медленнее вышла из столовой и направилась в сторону туалетов. В конце концов, не хотелось, чтобы кто-то решил, будто я сбегаю от Мадлен и ее угроз.

Женский туалет был таким же безупречным, как и все в школе; керамические раковины сверкали, как будто их вычистили за секунду до моего прихода.

Я взглянула на рубашку и прикусила щеку. Да чтоб вас всех. Поспешно стянув дурацкий галстук, я расстегнула блузку и сняла. Голые плечи холодил кондиционер.

– Обязательно стирай холодной водой, иначе только хуже сделаешь.

Я вскинулась, взглянула в зеркало, но там было только мое отражение и череда темно-синих кабинок позади меня. Я включила холодную воду и начала оттирать пятно с мылом для рук.

– Держи, – снова послышался голос. Что-то коснулось моей туфли. Оказалось, карандаш-пятновыводитель. Я-то думала, такие носят в сумочке только старушки.

Я медленно склонилась и подняла его.

– Спасибо.

Запахло чистящим средством, а за моей спиной скрипнула дверца кабинки. Я не сводила взгляда с рубашки. Если пришедшая мне на помощь девушка хотела остаться неузнанной, я готова была уважать ее желание.

– Пожалуйста, – откликнулась она, подходя ближе. Я искоса взглянула на нее, и она нервно улыбнулась. – Ты меня не помнишь, да?

Я повернулась, повнимательнее вглядываясь в ее лицо. Изучила каждую черточку, темно-зеленые глаза, прямые волосы медного цвета.

– А должна? – спросила я, закрыв карандаш. Протянула его незнакомке, и она медленно его взяла.

Она фыркнула.

– Нет, я не очень… запоминающаяся.

Хотела бы я то же сказать о себе, но из-за родителей меня запоминали всегда.

Девушка заправила прядь волос за ухо и нервно переступила с ноги на ногу. На ней были дорогие черные туфли, и, когда она сделала шаг в сторону, они засверкали в свете ламп.

– Мы вместе учились в средней школе, до твоего отъезда. – Она слегка закатила глаза. – Вообще-то я потом тоже переехала, вскоре после тебя, но вернулась к началу старшей школы.

– Вот как, – пробормотала я, выжимая теперь уже чистую блузку. Черт бы тебя побрал, Мадлен.

– Я не удивлена, что ты меня не помнишь.

– И почему же? – Я направилась к сушилке для рук, но помедлила, чтобы услышать ответ.

Она пожала плечами, таращась на синяк у меня на лице.

– Ты, казалось, ни на кого не обращала внимания, кроме…

– Кристиана, – закончила я за нее.

Она искоса взглянула на мою разбитую губу.

– Ага. Плюс я особой популярностью не пользовалась.

Я несколько секунд подержала блузку под сушилкой, дождалась, пока ткань высохнет, а потом снова надела поверх топа.

– Ну, я тоже популярностью не пользуюсь. Теперь уже нет.

Она слегка улыбнулась мне, и я улыбнулась в ответ. Заводить друзей мне особо не хотелось, но приятно, когда есть к кому обратиться за пятновыводителем, потому что хулиган никогда не ограничивается одним ударом. Будут и другие нападки, сто процентов. Я была уверена, что Мадлен придумает, как еще меня помучить. Девчонки вроде нее были так устроены. Я побывала в четырех старших школах, и в каждой находилась любительница ломать других. Школы менялись, но такие девицы – никогда.

– Ты меня уже знаешь, но я Хейли. – Я протянула руку.

Девушка пожала мою ладонь, расплываясь в улыбке.

– Я Пайпер.

Прозвенел звонок, разорвав наше рукопожатие.

– У тебя что сейчас? – спросила она.

– Политология. У мистера Линкольна.

– Пойдем, я тебя провожу.

– Только если можно будет использовать тебя вместо живого щита, когда Мадлен снова начнет бросаться едой.