Этот папа нам подходит! (СИ) - Веленская Наталия

И да, Михалыч не соврал – он и правда весь вечер не мог отвести от неё глаз. А когда она улыбалась, глядя на своего сына, он вообще залипал, едва не сбиваясь с заготовленного текста. Он уже и не помнил, когда с ним такое случалось в последний раз. Да девушка, да красивая. И, судя по всему, одинокая – никого присутствия мужика в доме Макс при белом взгляде не обнаружил. Наличие маленького ребенка, пожалуй, единственное, что отличало её от десятка других девушек, которые когда-то привлекали его внимание. А сколько у него таких было – молодых, красивых и улыбчивых, и сколько ещё будет... Альбина – не в счёт. Она сразу чётко обозначила границы их отношений, которые и отношениями то можно было назвать с очень большой натяжкой. И вызывать у неё улыбку Максу не хотелось. Совсем. Вот как-то даже в голову не приходило! То ли дело Ника...

Макс с усилием заставил себя вернуться в реальность к разговору с Борзовым. Потому что даже обрывки воспоминаний о вчерашнем вечере, вносили полнейший сумбур в его мысли и настраивали совершенно на нерабочий лад.

Идиот! Надо было всё-таки взять у нее номерок. Вряд ли бы она ему отказала. А теперь только и остаётся, что наматывать круги вокруг её дома в надежде на «случайную встречу». Не к Альбинке же лезть в телефон, чтобы узнать номер Ники! Макс, конечно, никогда не причислял себя к святым и безгрешным людям, но это было слишком даже для него.

- Ну-да, ну-да. На чаёчек потом остался, когда мальца уложил? - подмигнул ему Борзов, расплываясь в лукавой улыбке. - А может и не только на чаёк, м-м?

- Так, я не поняла! Перерыв закончился пять минут назад! - раздался рядом грозный возглас продюсера. Казакова застыла в дверях гримёрки, уперев руки в бока. И взгляд, которым она скинула сидящих мужчин, не предвещал им ничего хорошего. - Семёнов, Борзов – вам отдельное приглашение к работе надо?! Письменное уведомление прислать?!

- Бегу-бегу, Альбиночка солнце наше ясное, Андреевна, - картинно прижал руку к груди Михалыч, изображая раскаяние.

- Аккуратнее на поворотах, бегун, - процедила Казакова, прежде чем покинуть гримёрку, - И Семёнову не забудь придать ускорение, чтобы он соизволил наконец дотащить свою пятую точку до монтажёрской!

- Пс-с, Макс, умасли ты её вечером, а? - заговорщицки проговорил Борзов, склоняясь к нему, точно Казакова стояла прямо у них за спиной и могла их услышать. - Мне завтра позарез надо вовремя с работы свалить. И вообще – ещё один такой день я не переживу. Свалюсь с давлением и потом поминайте как звали!

- Иди уже работай, советчик! - пробурчал Семенов, с тяжёлым вздохом откидываясь в глубокое кожаное кресло.

После этой сумасшедшей недели Макс совсем не прочь был сбросить скопившееся напряжение. Но умасливать он сегодня никого не хотел. Как, впрочем, и выяснять отношения со всеми вытекающими отсюда последствиями в виде криков, слёз и обид. Вот только от разбора полетов, ему похоже сегодня не отвертеться. Даже несмотря на то, что официально они с Альбиной были друг другу никто.

Глава 5

Просто секс без каких-либо обязательств. Именно так изначально обозначила их отношения Казакова. И это полностью устраивало их обоих. Ну Макса по крайней мере, точно – иметь возможность в любой момент расслабиться, иногда даже не покидая пределы телестудии. Какой же дурак от такого откажется? Тем более если этот вариант предлагает тебе красивая, сексуальная девушка.

Единственным условием Казаковой было – отсутствие каких-либо романов на работе прямо у неё перед носом.

- У меня нет желания следить за тобой, с кем ты там кувыркаешься в свободное время, - сухо заметила Альбина, застав его однажды в студии флиртующим с девочкой-статисткой. – Но на работе изволь проявлять уважение!

Вполне резонное условие, которое для Макса не составило никакого труда безукоризненно исполнять, с учётом его плотного рабочего графика. А вот сама Казакова с каждым днём, всё меньше придерживалась позиции «у нас с тобой нет ничего серьёзного». И всё чаще, в её действиях и разговорах стали прослеживаться намёки на что-то большее, чем просто секс.

Но в целом, с Альбиной было хорошо и удобно. Макса даже не особо напрягали её холодность и постоянный самоконтроль в моменты близости. Если и он, и она по итогу получали долгожданную разрядку, то к чему вся эта ненужная рефлексия? Хотя порой Семёнов ловил себя на мысли, что было бы интересно увидеть её полностью отдавшуюся моменту, чувственную и страстную. Настоящую. С тех пор как он пришел работать на телеканал, ему вообще казалось, что он перестал видеть «настоящих» людей, видеть открытость и искренность. Все как будто играли отведённые им роли. Словно магия телевидения, которая царила за кадром, проникла под кожу и работникам канала. Превращая их в бездушных кукол, единственной целью которых было продвинуться вверх по карьерной лестнице, обогнав своих менее удачливых коллег, и заработать как можно больше бабла.

Да, чего-то настоящего, искреннего Максу очень не хватало в своей жизни, которая в последние годы была наполнена бесконечной работой.

Может быть, поэтому он с таким воодушевлением отыгрывал поздравительную программу для маленького мальчика. Несмотря на свой костюм вымышленного героя, Макс чувствовал, что там в этой маленькой, старой квартирке всё было по-настоящему. Горящий взгляд детских глаз, в которых отражался восторг и ожидание чуда. Тёплая, искренняя улыбка матери, которая светилась безграничной любовью, когда она смотрела на своего ребёнка. Когда ты попадаешь в эту атмосферу любви и тепла, то и в тебе самом начинает пробуждаться внутри всё самое хорошее и светлое, вера в настоящее чудо. То, чему не было места во взрослой жизни. То, что растворялось в бесконечной суете сменяющих друг друга дней и постоянной погоне за деньгами и популярностью.

Макс ведь правда не хотел никуда уходить из этой квартиры. И если уж говорить откровенно, то и уходить от неё – Вероники, девушки с самой солнечной и тёплой улыбкой, которую он когда-либо видел. Поэтому он с удовольствием остался и почитал мальчишке несколько его любимых историй. Макс уже сам был готов напроситься на чай, чтобы продолжить знакомство вне рамок поздравительно программы. И, наверное, так бы и сделал, не предложи Вероника ему поужинать.

Семёнов не помнил, когда в последний раз кто-то из женщин, за исключением его матери, предлагал его накормить. Альбинка испытывала к готовке абсолютную антипатию. Верхом её кулинарных умений считался сносно приготовленный кофе. Другие девушки, которые захаживали к нему домой, предпочитали, чтобы он сам накормил их: предварительно сводив в ресторан или заказав доставку еды. А вот чтобы предложить ему что-то домашнее, приготовленное собственными руками... Нет, сколько бы Макс не перетряхивал свою память, но ничего подобного он вспомнить так и не смог.

Ника была настоящая – искренняя, живая, с лучезарной улыбкой, от которой у него замирало сердце и поднималось внутри давно позабытое юношеское волнение. А ещё невероятно красивая и при этом совершенно не осознающая своей красоты – сочетание ну просто контрольный выстрел в голову! Судя по тому, как вела себя девушка во время записи специального новогоднего выпуска с Сёмой, она правда не догадывалась, какое производит впечатление на находящихся рядом с ней мужчин. Не один Макс то и дело оборачивался на неё во время программы. Стас, их световик, тоже постоянно бросал на неё заинтересованные взгляды. Но Ника ничего не замечала, всё её внимание было целиком и полностью сосредоточено на сыне.

«Всё-таки надо было взять у неё номер», - с тяжёлым вздохом подумал Макс, поднимаясь с кресла.

Как-то он очень самонадеянно сказал ей на прощание про их скорую встречу. То, что они живут в соседних дворах и, вероятно, ходят в одни и те же продуктовые магазины, ничего не значит. Некоторые люди годами живут в одном подъезде, не замечая друг друга и даже не здороваясь при встрече.