Глядя на суетившихся вокруг елки детей, хваставших друг перед другом подарками, слыша их задорный смех, задиристые выкрики, видя счастливые улыбки на раскрасневшихся лицах, она понимала, – почему.
Из-за них. Из-за детей. Точнее, ради них. Ради своего малыша, которого так отчаянно хотела держать на руках, слышать его смех, видеть его улыбку, дарить ему подарки!.. Этого разве недостаточно?..
С застывшей в глазах грустью, она медленно, заторможено выполняла данные ей поручения, а перед глазами, как картинка из фильма, - он. Ее малыш. Тоже суетится около елки, сидит на полу, разбирая подарки, принесенные Дедом Морозом, хлопает в ладоши, кричит ей «Мамочка, смотри!» и смеется...
Настолько ярко, живо, реалистично, настолько правдиво, что Наталье хотелось протянуть к нему руки и обнять маленькое тельце, прижать к себе, вдыхая сладкий аромат конфет и мандаринов. И не отпускать.
Разве ради него она не могла себе позволить... веру? Ради него, своего малыша?
Пусть глупо, пусть наивно, пусть по-детски, и все же... Так хочется верить в чудо! Хотя бы в Новый год.
И она поверила. Едва, улыбаясь, расселись за столом, слушая новогоднее обращение президента, ожидая наступления нового года и долгожданного боя кремлевских часов, женщина запаслась небольшим листком, сильно сжимая его в руках, сминая дрожащими пальцами, едва дыша, боясь даже пошевелиться.
А вдруг не получится? Какой, наверное, глупой она выглядит перед ними, своими родными и близкими!
Она неуверенно, осторожно подняла глаза от сжатых ладоней, сглотнув, осмотрелась... и наткнулась на внимательный, казалось, все понимающий взгляд любимых зеленых глаз.
- Наташенька, - удивленно проговорил Олег, глядя на зажатый в руке листок, - это что такое?
Их взгляды скрестились. Понимание. Теплота. Доверие. Участие. Ласка и нежность.
Ей даже не пришлось что-либо отвечать ему, муж понял все без слов.
- Ты что, желание будешь загадывать? – изумленно прошептал он.
- Да, - хрипло произнесла Наташа. - Я хочу… - опустив глаза, смутилась. - Я хочу хотя бы попробовать. Ты сам говорил мне, чтобы я верила… И я верю, - она подняла на него глаза со сверкающими в глубине зрачков огоньками. – Я верю, Олежек!.. – как он отнесется к этому?
Он долго пристально смотрел на нее, а потом порывисто обнял, прижимая к своей груди, и прошептал:
- Ну, хорошо, - поцеловал ее в висок. - Твое желание стоит того, чтобы поверить в чудо...
Практик, прагматик, логик, ее муж не противился и не смеялся! Он принял, он одобрил. Он был с ней и сейчас, до конца!
И она была счастлива. Почти...
Едва забили куранты, и послышался первый их стук, она, вздрогнув, написала на листке заветную фразу.
«Пожалуйста, пусть в этом году у меня появится малыш!».
И, не обращая внимания на удивленные взгляды родных, чокавшихся бокалами, подожгла листок…
Семь… Восемь… Девять…
Гори, гори, моя мечта… Услышь мой зов!.. Исполнись, желание!..
Одиннадцать…
И выпила все до дна.
Двенадцать!..
- Урра-а-а!!!
- С Новым годом!
- С новым счастьем!
И, глядя на всеобщее веселье и радость, она искренне улыбнулась.
_________________
И все, вроде бы, было хорошо. С утра сходили в магазин, готовились к вечеру. Накупили всякой всячины, стол был богатый, тут уж и придраться было не к чему. Подарками обменялись, обнялись, улыбались, резвились, когда накрывали на стол, но... Но не то, все было не то!
На душе было тяжело и уныло, мрачно, сыро и дождливо. Сердце кровоточило и разрывалось от боли. От невыплаканной обиды и непроизнесенного сожаления.
Юля так и не помирилась с мамой. Перед самым Новым годом так и не выпросила у той прощения.
Звонила днем, всего лишь раз, но наткнулась на казавшийся грубым монотонный голос автоответчика. Попробовала вечером, еще раз, но сеть была перегружена. Так и не дозвонилась.
А вдруг она не хочет ее видеть? Вдруг не простила?! Ведь за два дня так и не позвонила больше!
Или звонила, но так же, как и сама Юля, банально не дозвонилась?..
Девушка вмиг встрепенулась, подскочила, сердце забилось сильно-сильно, участился пульс.
А вдруг, и правда?.. Она себя мучает, накручивает, переживает, а что же мама? Она тоже могла не дозвониться, и сейчас тоже, наверное, переживает, скучает, ждет дочку домой, как и Юля, рвется к самому дорогому человеку на земле в объятья!
И в тот миг, когда президент начал говорить свою речь, девушка поняла, что находится там, где быть не должна. Нет, должна, конечно, должна, но не сейчас… Не тогда, когда мама – там. А она – тут. И не помирились, не извинились. Не пообещали не ссориться. Перед самым Новым годом!
Стремительно вскочила с места и, не объясняясь, выскользнула из комнаты, метнувшись к двери.
- Юля!.. – услышала она взволнованный голос Игоря, и парень метнулся за ней.
Обернулась к нему, возбужденная, раздосадованная и решительная.
- Прости меня!.. – почти задохнулась. – Но я не могу с тобой… И вообще… не могу, пока с мамой не помирилась!.. понимаешь?.. Новый год, а я ей даже не сказала, как сильно ее люблю!.. – почти задыхалась от захлестнувших ее эмоций. Глупая, глупая Юля! – Она мне звонила, наверное... А я... я... – застыла со слезами на глазах. – Я к ней хочу... – прошептала она едва слышно. – Понимаешь?
И он понял. Он всегда ее понимал, потому она его, наверное, и полюбила. Понимал и принимал, такой, какая она была.
Игорь кивнул, улыбнулся и шепнул:
- Иди.
Она бросилась к нему, крепко обняла, поцеловала в щеку, потом в губы и выдохнула:
- Я позвоню, - и стремительно кинулась прочь, пытаясь нащупать в кармане телефон.
Выскользнула из квартиры, бросилась к лестнице, не рискуя ехать на лифте. Набрала мамин номер…
Сеть перегружена!.. Нет сигнала!.. Срыв вызова.
Боже, нет… Пожалуйста, нет!..
- Мамочка!.. – шептала она, минуя одну ступеньку за другой. – Я так тебя люблю. Мамочка!..
Попробовала набрать номер еще раз. И еще, и еще раз… Чертыхаясь, спешила вниз, дрожащими пальцами сжимая телефон.
И... о, чудо, ей ответили. С пятого ли раза, с седьмого или с десятого, так ли важно сейчас? Когда она, наконец, услышала любимый, родной, самой дорогой сердцу голос?!
- Да?.. – с придыханием, взволнованно. - Юля!? Юлечка, девочка моя!.. Это ты?.. - едва не плачет, уже почти кричит в трубку.
- Мама… - вначале шепчет она. А потом тоже срывается на крик.- Мамочка, я тебя люблю. Я так тебя люблю... Прости меня!..
- Где ты?.. – хрипло сбивчиво спрашивает мама. - Почему ты не дома?.. Почему?..
- Мама, я…
И вдруг… разрывается соединение. Резко, стремительно, пусто трезвонит в ухо монотонный сигнал.
- Мама...
Споткнулась, едва не упала, зацепившись о ступеньку, телефон выскользнул из дрожащих пальцев и полетел вниз, минуя несколько пролетов. Разбился, приземлившись где-то на первом этаже.
- Не-е-ет!.. – закричала девушка, кидаясь за ним, начиная осознавать, что находится на грани истерики. – Нет! Пожалуйста, нет!..
Остановилась, заплакала от отчаяния.. Застыла, словно вкопанная, а потом стремглав кинулась назад в квартиру Игоря. Замолотила по двери кулаками, забилась, закричала. Открыли почти сразу. Игорь. Застыл на пороге, глядя на нее изумленно.
