Найди свою мечту - Робертс Нора

— Мама, давай, я покрашу тебе ногти.

— Ты же знаешь, я этого не люблю. Марго улыбнулась матери.

— И напрасно. У меня есть отличный цвет для тебя — «Страстный любовник»!

Энн фыркнула, чуть не поперхнувшись шампанским.

— Ну вот еще! И вообще, можно подумать, я когда-нибудь красила ногти.

— А между тем, мужчины это обожают, — решив поддразнить мать, Марго заговорщически наклонилась к ней. — Впрочем, ты и так хороша. Боб, мясник, давно положил на тебя глаз.

— Ничего подобного! — Энн вспыхнула и принялась перебирать кассеты. — Чепуха. У нас просто хорошие отношения — как у всякой постоянной покупательницы с хозяином магазина. Ничего больше.

— То-то он припрятывает самые постные кусочки для «мисс Энни»! — Марго похлопала мать по руке и рассмеялась. — По-моему, ты должна дать ему шанс. О, Лора, перестань волноваться о Кейт. Она приедет.

— Я не волнуюсь. Я просто смотрю…

«И думаю о Майкле», — призналась она себе.

Интересно, что он сейчас делает? С того памятного купанья в бассейне они почему-то ни разу не встречались… Лора заставила себя отойти от окна и налила бокал шампанского.

— С чего мы начнем? Я голосую за «Иметь и не иметь» [11] с Хэмфри Богартом!

— «Ты ведь умеешь свистеть, не правда ли, Стив?» — со вздохом процитировала Сьюзен, окуная спелую вишню в белый шоколад. — Ни у кого в мире не было и нет такого призывного взгляда!

— А Бэтт Дэвис умела лучше всех в мире поставить мужчину на место, — подхватила Марго. — «Я бы с удовольствием поцеловала тебя, но только что вымыла голову».

— А помните, как Богарт прощался с Бергман в «Париж навсегда останется с нами»? — подключилась Лора. — Не видела ничего более душераздирающего!

Когда десять минут спустя появилась Кейт, компания горячо обсуждала, кого включить в десятку самых сексапильных и опасных для женских сердец мужчин в истории кинематографа.

— Ньюмен! — настаивала Марго. — У него потрясающие глаза — одновременно невозмутимые и страстные. Когда смотришь «Долгое жаркое лето», «Хад» или…

— Я предпочитаю Гранта, — заявила Сьюзен. — Он опасен потому, что никогда не знаешь, чего от него ждать. Его обаяние моментально разрушает оборону женщины, одна улыбка, и он — властелин.

— А мне больше нравится Богарт, — не согласилась Лора. — Герой на все времена и в любой ситуации — яростный и неукротимый.

— Ушам своим не верю! — с отвращением воскликнула Кейт, плюхнувшись на диван. — Вы обсуждаете мужчин! Я вот только что рассталась с четырьмя неотесанными мужланами, и они… Это белый шоколад? — Она снова вскочила, окунула палец в шоколад и стала его облизывать. — И они были так самодовольны, надменны и так полны сарказма, что просто не было сил их слушать. А Мик хуже всех. До сих пор не могу поверить, что он упомянул тот вечер, когда я натолкнулась на него в гавани, и мы…

— «Мы»? — Лора немедленно навострила уши. — Что «мы»?

— Ничего! — Кейт решила поскорее набить рот и начала усиленно претворять свое решение в жизнь. — Ничего особенного. Он тогда был в отпуске и выглядел… э… интересно. Мы поехали покататься — вот и все.

— Вы поехали покататься? — вкрадчиво произнесла Лора. — С Майклом? И это действительно все?

— Ну да, в основном… «Влипла», — подумала Кейт, заметив, что на ней сфокусировались взгляды всех присутствующих. — Ну, может быть, я немного… поэкспериментировала. Кто тут заведует видаком?

Не успела Кейт вскочить, чтобы самой взяться за видеомагнитофон, Лора схватила ее за руку.

— А ну-ка поясни, что значит «поэкспериментировала»!

— Лора, это было сто лет назад. Я просто позволила ему поцеловать меня… пару раз. Вот и все. Абсолютно все! У нас есть «Воспитывая Бэби»? Я бы с удовольствием посмеялась.

— Ты целовалась с Майклом в машине?!

— Ну, это слишком сильно сказано… Марго! — бросилась она за помощью к подруге.

— Согласна. Пара поцелуев не считается. Я сама с ним целовалась, так что точно знаю.

— Ты?! — задохнулась Лора, хватаясь за бутылку шампанского. — Ты…

— Да, и не вижу в этом ничего страшного. Кстати, я бы поставила ему высший балл за технику и стиль. А поскольку это случилось довольно давно, могу предположить, что он за это время усовершенствовался. — Марго засмеялась, заметив, как вытянулись лица присутствующих. — Ну вот, теперь миссис Ти пытается решить, стоит ли ей сделать какое-нибудь заявление или хотя бы комментарий, а мамочка пускает пар при мысли, что этот сомнительный Майкл Фьюри наложил свои губы на всех трех ее девочек.

— Я от тебя ничего другого и не ожидала, — заявила Энн, презрительно хмыкнув.

— И я не хотела тебя разочаровывать. Надеюсь, в данном случае никто не будет спорить: Майкл Фьюри один из самых опасных мужчин, и с этим не поспоришь.

17

Майкл не слишком нервничал из-за дрянных карт, которые сдал ему Байрон. Ему удавалось держаться на уровне в первый час игры, делая скромные, даже предсказуемые ставки. Майкл знал, что за карточным столом — любым карточным столом — необходимо прежде всего изучить партнеров.

«Они все хороши, — признал он. — Все трое. Простофиль здесь нет». Но и Майкл был не лыком шит. Если они — сливки общества — привыкли играть во дворцах, он изучал игру на корабле, где скука может заставить бросить на кон месячное жалование, лишь бы прервать монотонность существования.

Пусть все они достойные противники, у каждого можно обнаружить маленькие слабости. Когда у Джоша были хорошие карты, он постукивал большим пальцем по подбородку; а когда Джош блефовал, его глаза становились пустыми и холодными. Де Витт имел привычку тянуться за пивом, когда держал на руках комбинации высшего ранга. А Томас Темплтон… Что и говорить, Томас Темплтон чертовски осмотрителен, однако на втором часу игры Майкл заметил, что Томас усерднее попыхивает сигарой, когда готовится взять банк.

Майкл снес две карты и вытянул пару жалких троек, но, рассчитав реальные возможности, решил, что пора немного встряхнуть игру.

— Твои десять, — сказал он Джошу, подталкивая свои фишки к центру стола. — И еще десять.

— Двадцать. Я в игре. — Байрон рассеянно потянулся почесать одного из псов.

«Верный признак, что у него ничего нет», — самодовольно подумал Майкл.

— Двадцать, — увеличил ставку Томми. — И десять сверху.

— Я пас! — Джош швырнул карты рубашками вверх и пошел к буфету заправиться толстыми сандвичами.

— Я подтверждаю вашу ставку и увеличиваю ее на двадцать, — очень вежливо произнес Майкл.

— И можете драться за этот банк между собой! — Байрон оттолкнулся от стола и хлебнул пива.

«Парень повышает ставки с самой раздачи, — размышлял Томас, изучая трио очаровательных дам в своей руке. — Ну что ж, посмотрим, из чего он сделан».

— Твои двадцать и еще пятьдесят.

Глядя Томасу в глаза, Майкл невозмутимо подтолкнул фишки к банку.

— Пятьдесят. И еще пятьдесят. Объявляйте или раскрывайте карты!

Томас некоторое время испытующе смотрел на противника, затем процедил сквозь зубы:

— Эта партия твоя. — Он бросил карты на стол и спросил, когда Майкл сгреб банк: — Ну? Что у тебя было?

Но Майкл лишь улыбнулся в ответ и начал складывать свои фишки столбиками. Томас сразу все понял и прошипел:

— Ты надул меня. Я вижу. У тебя ни черта не было!

— К сожалению, чтобы увидеть, приходится платить, мистер Темплтон.

Томас откинулся на спинку стула, прищурился.

— Можешь звать меня Томми, — проворчал он. — Если кто-то меня надувает, он должен называть меня по имени.

— Я сдаю. — Майкл собрал карты и перетасовал их. — Стад. В семь карт, — он ухмыльнулся. — Вы в игре, Томми?

— Я в игре. И я буду в игре, когда ты начнешь извиваться на полу и молить о пощаде!

Майкл сделал первую ставку.

— Мечтать не запретишь.

Томас расхохотался, затем полез в карман.

— Черт побери, Фьюри, ты мне нравишься! Держи сигару. Это настоящая, не те девчачьи, что курит Байрон.