Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 108
Она вздохнула и села, печально улыбаясь.
— Что я всегда делаю? Всю ночь учусь, ворошу, заполняю бумаги, сдаю экзамены. Господи, еще два таких года я не выдержу.
— Еще как выдержишь, — улыбнулся он. Она наполняла светом его жизнь, без ее ежедневных визитов он пропал бы.
— Почему ты так уверен? — Временами она сама в себе сомневалась, но как-то всегда ей удавалось продолжать. Всегда. Она не позволяла себе останавливаться. Она не могла позволить Гарри пасть духом и не могла позволить себе запустить учебу и вылететь из колледжа.
— У тебя столько упорства и решимости, как ни у кого. Ты добьешься своего, Тэн.
Стойкость, вера — вот что они давали друг другу. Когда он бывал подавлен, она орала на него, чуть не доводя до слез, заставляла его стараться делать все, что от него требовали; а когда она думала, что все, больше и одного дня не вынесет в Боалте, он придирчиво экзаменовал ее, будил ее после короткого сна, конспектировал для нее учебники.
Неожиданно он усмехнулся:
— Да и вообще, не такое уж это трудное дело — учиться на юриста. Знаю, прочел кое-что из того, что ты оставила.
Тана улыбнулась. На это она и рассчитывала. Но когда повернулась к нему, лицо ее было равнодушным.
— Да ну? Почему тогда ты не попробуешь?
— С какой стати мне нагружать горб?
— А что тебе еще делать? Сидеть на заднице и клянчить помощи у медсестер? И сколько это будет тянуться? В июне тебя собираются вышвырнуть отсюда.
— Это еще не наверняка. — При этой мысли Гарри занервничал. Он не был уверен, что готов отправиться домой. И куда домой? Отец столько разъезжает, что не сможет все время быть с ним, даже если бы и хотел. Конечно, можно поселиться в гостинице, у «Пьерра» в Нью-Йорке есть квартира, но от всего этого веет таким страшным одиночеством.
— Что-то не очень тебя радует мысль о возвращении домой. — Тана наблюдала за ним. Несколько дней назад она разговаривала об этом с Гаррисоном (он позвонил из Женевы). Он звонил ей каждую неделю, чтобы справиться о Гарри, и она знала, что чувство его к ней по-прежнему горячо, и сама она не охладела, но они приняли решение, и пути назад не было. Гаррисон Уинслоу не предаст своего сына. Тана понимала его и была согласна.
— Мне некуда возвращаться, Тэн, у меня нет дома.
Она думала об этом и раньше, но не слишком серьезно, но все-таки кое-какие мысли у нее были. Может быть, пора открыться ему?
— А что, если ты будешь жить со мной?
— В твоей унылой комнатенке? — Он засмеялся, но и ужаснулся. — Уже то плохо, что я прикован к креслу. Но жить на свалке — нет уж, увольте. И кроме того, где я буду спать? На полу? — Он состроил отвратительную рожу, и она засмеялась.
— Можно найти место для нас двоих, если цена будет не слишком высокая, чтобы я могла выплачивать свою долю.
— И где же? — Эта мысль еще не совсем захватила его, но что-то привлекательное в ней было.
— Не знаю… Может быть, в Хайт-Эшбери? — Не так давно она проезжала через этот район, где хиппи облюбовали себе местечко. Только-только начинался хипповый бум. Она, конечно, дразнила его. Там невозможно было прожить, если не носить летящих одежд, не оглушать себя все время ЛСД. — Ну а серьезно, мы могли бы найти что-нибудь, если поискать.
— Квартира должна быть на первом этаже. — Он задумчиво посмотрел на инвалидное кресло, припаркованное к спинке кровати.
— Знаю. И у меня есть еще одна идея. — Она решила одним махом сразить его.
— Что еще? — Он откинулся на подушки и смотрел на нее, счастливый. Эти месяцы, такие трудные для обоих, связали их чем-то особенным, и теперь они были близки настолько, что ни он, ни она не могли себе представить, что такое вообще возможно. — Слушай, ты не даешь мне ни секунды покоя. Всегда у тебя наготове какой-то план, какая-то задумка. Ты меня утомляешь, Тэн. — Но это вовсе не было жалобой.
— Ты ведь знаешь, что тебе это полезно.
Он знал, но не доставил ей удовольствия, признавшись.
— Ну, выкладывай свою идею.
— Не хочешь ли подать документы в Боалт? — Она затаила дыхание.
Гарри был потрясен:
— Я? Ты что, сдурела? Какого черта я там буду делать?
— Вероятно, прогуливать и списывать, но если это не получится, ты сможешь отсиживать свою задницу за учебниками, как это каждый вечер делаю я. У тебя будет занятие получше, чем ковырять в носу.
— Каким же очаровательным я выгляжу в твоих глазах, дорогая. — Он с кровати отвесил ей галантный поклон, и они рассмеялись. — Почему, скажи мне, ради бога, должен я мучить себя юриспруденцией? Я совсем не обязан так по-идиотски поступать.
— У тебя прекрасно получится. — Тана серьезно смотрела на него.
Он собрался было спорить, но хуже всего было то, что ему по душе пришлась эта мысль.
— Ты хочешь сломать мою жизнь.
— Да, — она ухмыльнулась. — Так будешь подавать документы?
— Скорее всего я не пройду. У меня не такие хорошие оценки, как у тебя.
— Я уже узнавала, ты можешь поступать как ветеран. Для тебя даже могут сделать исключение… — Она старалась сказать это осторожно, но он все равно разозлился.
— И не думай об этом. Если ты смогла поступить, значит, и я смогу.
И — проклятье! — неожиданно он захотел этого. Он даже засомневался, а не было ли это его давним желанием. Может быть, из-за ее учебы он чувствовал себя заброшенным, потому что ему нечего было делать, кроме как лежать и наблюдать за сменой медсестер.
Назавтра она принесла ему бланки заявлений, и они без конца обдумывали их, заполняли и наконец отослали, а между тем Тана подыскивала квартиру. Она должна быть со всеми удобствами, без которых он не мог обойтись.
В конце мая ей позвонила мать. Обычно днем дома Тану не застанешь, но сейчас ей надо было кое-что сделать, да и Гарри чувствовал себя неплохо. Одна из дежурных пришла снизу и постучалась к ней. Тана подумала, что это Гарри хочет узнать, как дела с квартирой. Она присмотрела два места, которые ей понравились. Одно из них — в Пьемонте, и она была уверена, что такой сноб, как Гарри, конечно, предпочтет именно эту квартиру, но хотела знать наверняка, что и ей она будет по карману. Доход ее был гораздо ниже, чем у Гарри, хотя летом она наметила себе неплохую работу. Может быть, после…
