Мой бывший бывший (СИ) - Шэй Джина "Pippilotta"

— Ну, так я пойду тогда, раз миссию ты провалила? — скептически уточняю я, ведь она типичная карьеристка, никогда не признает свое поражение перед кем попало. Надо было сразу на это давить, тогда быстрее бы добился от неё толку.

— Конечно, я поговорила с Викой, как ты и просил, — Светлана недовольно морщится, явно недовольная, что я все-таки не даю ей играть по её правилам, — стала бы я вызывать тебя сюда, если бы у меня не получилось.

— Ну и… — нетерпеливо спрашиваю я, пытаясь наконец-то подвести этот разговор к нужной мне теме.

— Не спеши, — Светлана жестко щурится, снова напоминая мне о том, кто тут хозяйка положения. — Для начала ты доходчиво расскажешь мне, почему именно я должна тебе помогать, Ветров. Ведь ты в этой истории отнюдь не рыцарь без страха и упрека. А мне Вика нравится, и я не собираюсь помогать тебе испортить ей жизнь снова.

— Вижу, пообщались вы не только на нужную тему, но и на пару свободных дополнительно, — невесело откликаюсь я, прямо глядя в темные глаза Клингер. Внутри не то чтоб холодеет. Но мороз только потрескивает, напоминая о себе. Впрочем — напоминать не нужно. Я и сам все это помню…

— Не люблю жесткие рамки… — с ядовитой мягкостью соглашается Светлана, насмешливо склоняя голову набок и улыбаясь так, чтобы у меня возникло очень достоверное ощущение того, как с моего черепа не торопясь снимают скальп, — так я тебя слушаю, Ветров. Докажи мне, что действительно заслуживаешь моей помощи.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Стерва ты, Светлана, — задумчиво озвучиваю я давно известный диагноз Клингер, а она только с ехидной улыбкой на лице разводит ручками. Мол, что есть, то есть, спасибо маме и папе, что породили на свет такое совершенство.

Она ведь могла помочь мне просто так. Без всяких условий. Просто по старому знакомству. Но разве ж Светочка хоть что-нибудь делает «просто так»?

На самом деле — это первый случай в моей практике, когда я не нахожусь, чем занять эту долгую паузу. Просто нету у меня никаких убедительных доводов. Да и земли под ногами по-прежнему нет. Есть только примерный вектор движения, в направлении которого я должен хоть как-то шевелиться.

— Я ведь сам тебе рассказал основную часть моей проблемы, — начинаю я неловко, хотя, если честно, эта неловкость меня волнует мало. Лишь бы Клингер все-таки выдала мне нужную информацию. А ей есть что сказать, по глазам вижу.

— Ветров, я же осознаю, что как всякий стратег ты выдал мне только ту часть исходных данных, которая тебе была выгодна, — Света меланхолично разводит руками, — как я могла на этом успокоиться? Я, в конце концов, журналист. Мне интересна полная картинка. И теперь я в курсе… подробностей.

— Например, в курсе каких подробностей? — мороз внутри потрескивает снова. Глаза вчерашней Викки, напуганной, пятящейся от меня, будто снова впиваются в мое лицо. Ничего хуже этого взгляда вселенная придумать не могла.

Света щурится, разглядывая меня пристальнее, а затем пожимает плечиками.

— Ну, например, сколько раз она ходила на собеседования простым юристом, и сколько раз её не брали. Как приходила к вашим общим знакомым, обещавшим трудоустройство, и они разводили руками и мычали, что против тебя и твоего отца не пойдут. Как пыталась начать свою практику, но не срасталось даже на этапе аренды офиса. Хозяева тех площадей соскакивали в самый последний момент. Пересдавали, передумывали, «сомневались в беременной арендаторше». Как раз за разом Вика билась об стену, которую ты для неё построил.

Инстинктивно мне хочется отвести глаза от лица Клингер. Но вот этого я как раз не делаю, не позволяя себе отворачиваться. Это ведь еще даже не подробности. В любом из предложений Светланы — история о десятке поражений. Поражений моей Викки… Я ведь её знаю. Она никогда не сдается после пары неудач. По крайней мере — тогда она не сдавалась. Впрочем, даже сейчас ведь… Она зубами вцепилась в улыбнувшуюся ей с Эдом удачу, и вопреки неприятностям, да и что уж там скрывать, вопреки мне, пытается удержаться в «Рафарме».

Кто бы ни устроил мне тот развод с подделкой фотографий — я очень постараюсь, чтобы ему перестало хотеться жить.

— Ты сломал способной девчонке жизнь, Ветров, — между тем подводит черту Светлана, — так что теперь уже мне интересно, чем ты себя можешь оправдать? Что такого можешь сказать, чтобы я передумала с тем, что не хочу пачкать свои руки о помощь тебе?

Она ведь серьезно. Я по глазам вижу. Даже этот разговор все сильнее стремится перевернуться во что-то радикальное. Светлана ведь сама из тех, кто сделал себя сам. Никто не посмеет про неё сказать, что без мужа она ноль без палочки. И сейчас она наверняка взвешивает, насколько трепетно бы относилась к человеку, кто бы обошелся с её перспективами как я с Викиными. И вряд ли её приговор хоть на каплю ко мне милосерден. Клингер даже не станет обращать внимание на то, что я работаю на её мужа, слишком уж она независима. И она — единственная женщина в жизни Эда, ради которой он может поступиться вопросами бизнеса. Концерн не продаст за пять копеек, конечно, но выпереть пусть даже хорошего друга из совета директоров — очень даже может.

Впрочем, это меня не особенно страшит сейчас. А вот то, что Света мне не поможет…

Вика ведь не станет со мной разговаривать сама. И уж точно не воспримет эту тему для разговора всерьез, только рассмеется, решив, что я снова хочу как-то ей навредить. Все, что исходит от меня, она воспринимает в штыки. И это неудивительно…

Вот только как сделать хоть что-то для нее, если я не знаю, что ей сейчас нужно?

— У меня нет таких слов, Свет, — невесело произношу я, роняя руку на подлокотник кресла, и моя собеседница даже заинтересованно поднимает брови, будто вот этих слов она от меня не ожидала. — Можно было бы придумать тысячу оправданий, конечно, — с горечью произношу я, глядя за плечо Светланы, — что я не знал, что меня ввели в заблуждение, что я был молодой и совершенно не думал о последствиях своих действий, я думал, у неё есть кому о ней позаботиться, только… Это все было бы одним только бредом. Да и дело не в возрасте вовсе. Неделю назад я был очень даже не против, если бы Вика снова как можно быстрее исчезла с моего горизонта. Я позволил ввести себя в заблуждение. Я обошелся со своей женщиной как мстительная тварь, прекрасно понимая последствия этих действий. А сейчас я знаю, что все то, чем я себя оправдывал эти годы — фальшивка. Мыльный пузырь, в который я не додумался ткнуть пальцем. Это меня оправдает? Да я сам в это не верю, так что не поверишь и ты.

— Она ведь уже не твоя женщина, — невозмутимо напоминает мне Светлана, по какой-то неведомой причине все еще меня слушая. На это мне остается только скрипнуть зубами. Не моя, да. Верно.

Вот это — самый сложный для принятия факт. Что моя Викки перестала быть моей. Благодаря мне же. И я не должен к ней лезть, не должен ей мешать, вот только…

Нет, я не буду сейчас об этом думать…

— Восемь лет, Свет, — эти слова стали настоящим моим проклятием за последние пару дней, — я отнял у Вики восемь лет. Попросту украл. У неё сейчас нет того, чего она могла бы добиться. У моей дочери тоже могла быть совсем другая жизнь, если бы не я. И ничего не изменится, если я ничего не сделаю. Есть ли этому хоть какое-то оправдание? Даже если и есть, я не буду его искать и придумывать. Я не хочу, чтобы у меня был хоть какой-то шанс спрятаться от этого.



Мы со Светланой пристально разглядываем друг друга. Она — будто пытаясь выглядеть во мне что-то интересное, я — пытаясь понять, каким все-таки способом мне уболтать её в сторону нужной темы. Нет, я знаю, что с ней подобные трюки не проходят, но все-таки, не сдаваться же…

— Я предложила ей место юриста в «Estilo», — Светлана откидывается на спинку кресла, прокручивая в пальцах найденную на столе у Эда ручку. А я не могу поверить своим ушам. Да, мне нужно было, чтобы Света очертила для меня круг целей Викки, но чтоб вот так, аж с предложением работы… Об этом и речи не было. Да и Клингер никогда не бросается обещаниями, раз предложила — значит, обязательно дала бы.