Мальчики из Фоллз - Дуглас Пенелопа

Заметив приближающийся свет фар, смотрю в сторону и обнаруживаю проблесковые маячки на крыше. Полиция.

– Садись в машину, – говорю Аро.

Судя по виду, она собирается возразить, пока не видит то, что увидел я. Мы оба забираемся в салон.

Я завожу двигатель и трогаюсь, не дожидаясь копов, чтобы проверить, проедут они мимо или нет. У меня болит лицо, саднит шея; я чертовски зол. Сейчас не время. Пожалуйста, не останавливайте меня.

Возможно, Хьюго все-таки позвонил Ривзу.

Свернув за угол, смотрю в зеркало заднего вида. Патрульная машина едет за мной. Весь воздух вырывается из груди.

– Твою мать. – Я включаю повышенную передачу и морщусь, замешкавшись на секунду. – Ночь и без того выдалась паршивая, куда уж хуже.

К черту.

Поддаю газу и мчусь прочь. Мое сердце до сих пор не угомонилось после ситуации на гонке. После драки. После того, как потерял и вернул Аро, и от свежей татуировки на шее. Все выходит из-под контроля.

Раньше я был спокойным.

Я несусь по улице, включив стеклоочистители, сворачиваю налево, после чего слышу сирену, ведь своими действиями дал им понять, что убегаю. Еще сильнее давлю на газ.

Петляя туда-сюда по разным улицам, делаю быстрые развороты и резко сворачиваю в переулки, прежде чем возвращаюсь к «ДжейТи Рэйсинг» и торопливо паркуюсь. Выбежав из тачки, беру Аро за руку и тяну ее к задней части здания. Полицейские въезжают на стоянку и блокируют машину Мэдока сзади. Выуживаю свои ключи, отпираю старый «Босс» Джареда. Мы забираемся внутрь, и я включаю зажигание. Аро наблюдает в зеркало заднего вида за тем, как копы объезжают здание сбоку, потому что гребаный «Мустанг» такой громкий.

Снова выехав на улицу, преодолеваю несколько поворотов. В результате мы благополучно добираемся до шоссе без копов на хвосте.

Поверить не могу, что я это сделал. Что, черт побери, я творю? Смотрю на Аро, вижу эти карие глаза, косички. Она выглядит такой…

Идеальной.

Чистой.

Аро говорит только правду. Все, что я получаю от нее, – каждое слово, каждый поцелуй – настоящее, в этом всегда можно быть уверенным. Иначе она не стала бы тратить свое время.

Я еду, снизив скорость до допустимого лимита. Дождь усиливается, барабанит по лобовому стеклу. Черное небо нависает над нами. Увидев поворот к летнему лагерю моих родителей, сворачиваю влево на гравийную дорогу, потому что мне нужно проветриться. Нужно остановиться, закрыть глаза.

Нужно, чтобы сердце перестало так бешено колотиться.

Пробравшись вглубь леса – где в тени деревьев прячутся пустые домики, столовая, темное озеро, лодочная станция, – торможу под покровом веток и листвы. Капли бьют по крыше и капоту.

Глушу двигатель, пристально уставившись на руль. Мысли лихорадочно скачут в голове, как это бывает, когда я с девушкой. Так много всего.

Мне необходимо вернуться на правильный путь.

Я хочу домой.

Я скучаю по родителям.

Я хочу видеть Аро в своем доме.

Мне нужно разобраться с Ривзом.

Потому что ощущение такое, будто суть дела уже заключается не в его поимке.

Я бы хотел вернуться в то время, когда не желал никого.

Испытывать желание к кому-либо – еще хуже.

Однако я не хочу, чтобы ко мне прикасался кто-то другой.

Аро единственная, кому позволено меня трогать.

Я люблю… когда она смотрит на меня.

Приходит осознание. Все это больше не связано с Грин Стрит или Ривзом. Она – все для меня.

Мне нужен воздух. Мне просто нужно подышать. Тогда я верну свою чертову жизнь в прежнее русло и буду готовиться к колледжу, как и должен.

Открыв дверцу, вылезаю из машины, снимаю куртку, бросаю ее на сиденье. Захлопываю дверь и приваливаюсь к ней спиной, закрываю глаза, позволяя дождю охладить меня.

Не знаю, зачем сюда приехал. Просто не хотел, чтобы копы нас поймали. К тому же я боюсь того, что случится, когда мы вернемся в убежище. Я хочу поругаться и наверняка спровоцирую ссору, окажись мы там наедине.

Как легко Аро выбрала Грин Стрит, словно принадлежит им, а не мне. Мне просто нужно остыть, ведь я безумно зол и сделаю только хуже, если посмотрю на нее.

Струи дождя стекают по шее, место с новой татуировкой щиплет. Я чувствую, как футболка начинает прилипать к коже.

Делаю вдох и выдыхаю. Она выбрала их.

Хотя в глубине души знаю. Аро выбрала свою семью. Своих брата и сестру, как и должна была.

Ее жизнь – полная противоположность моей. Аро может рассчитывать лишь на себя – это единственное, чему она научилась. Просить кого-либо о помощи слишком рискованно, а обратившись ко мне, Аро ранила бы свою гордость. Она считает себя обузой. Она никогда ни о чем меня не попросит.

Мои руки, будто гири, безвольно свисают по бокам. Едва гнев развеивается, все тело сковывает от усталости.

Я сажусь обратно в машину. Вода капает с моего лица и рук. А Аро сидит молча. Похоже, она даже не шевельнулась за все это время.

– Дети у моих мамы и папы, – говорю ей.

Опускаю взгляд, но краем глаза вижу, как Аро поворачивается ко мне.

– Что?

Не хочется спорить. Я просто хочу, чтобы она знала – они в безопасности.

– Я позвонил родителям по пути в тату-салон, – бормочу я. – Они приехали к тебе с офицером. Твоей матери не было дома, поэтому Бьянка и Мэтти поживут у нас, пока ее не найдут.

Аро может разозлиться из-за того, что управление узнало об их ситуации, но если она умна, то поймет: лучше забрать детей в мою семью, чем рисковать. Кто-нибудь из соседей позвонит в органы опеки, и ее брат с сестрой затеряются в системе.

– Родители пообещали им, что ты придешь навестить их утром.

Она ничего не говорит. Кажется, с прошлой ночи прошла целая вечность. Как Аро хотела меня. Как приятно было видеть ее ревность, когда она подумала, что я достался другой женщине.

Но я ей не нужен. Я – последнее, что ей нужно. Девушка нуждается в защите и доме, а я веду себя эгоистично.

– Я отвезу тебя к ним. – Завожу машину. – Мои родители помогут тебе.

Однако Аро останавливает меня. Она кладет руку на мой кулак, сжимающий рычаг переключения передач, и я замираю. Я слишком устал, спорить дальше нет сил.

Поднявшись, Аро смотрит мне в глаза, медленно перебирается через центральную консоль и устраивается верхом на моих коленях.

В груди все сжимается. Опускаю взгляд, отчаянно желая прикоснуться к ней, но даже этого достаточно, мне и так приятно.

Аро кладет ладони на мои щеки, поворачивает голову, осматривает синяки и царапины. Ее теплые пальцы касаются мелких ран. Веки с трепетом смыкаются, я больше нигде не чувствую боли.

Благодаря ей я забываю обо всем. Хоть и не уверен, хорошо ли это, мне, честно говоря, плевать.

– Я увидел запись вчера, но не воспользовался ею. Я просто… – произношу чуть слышно, с трудом подбирая слова. – Мне хотелось провести с тобой еще день или два. Я не хочу, чтобы все закончилось. – Обхватив лицо Аро руками, притягиваю ее лоб к своему. – Ты портишь мне жизнь, девочка. – Вдыхаю ее запах. – И мне это нравится.

Ты мне нравишься.

Она целует мои веки, мягко и нежно, поглаживает большими пальцами скулы. Из динамиков приглушенно звучит Dark In My Imagination.

– Тебе больно? – спрашивает Аро тихим голосом, осыпая мое лицо поцелуями. Не существует ничего лучше этих невесомых касаний.

Она задирает край моей футболки.

– Сними ее.

Подняв руки, позволяю ей стянуть с меня мокрую вещь. Аро бросает футболку на заднее сиденье. Ее взгляд блуждает вслед за ладонями, пока она изучает мое тело в темной машине.

Ногти девушки касаются ссадины на ребрах, отчего я резко вдыхаю. Черт. Не замечал ее до этого момента.

Аро быстро поднимает глаза, отдернув руки.

– Малыш. – Она целует мои губы, уголки рта, челюсть… – Где еще болит?

Везде. Нигде. Голова. Нервы. Сердце. Мое гребаное нутро.