Первая люболь - Исаева Катрин

Мы одновременно вздрогнули от резкой трели стационарного телефона.

– Странно. Он звонит раз в пятилетку. – Митя нехотя пересадил меня с колен, поднимая увесистую трубку.

– Алло! Ты можешь говорить помедленнее? Что у вас стряслось? Не может быть…

Митя недобро рассмеялся.

– Сотовый? Не уверен, что помню, как им пользоваться. Ладно, отбой.

– Что случилось?

– Богдан сказал, нас разыскивают все, кому не лень.

Поймав его озадаченный взгляд, я потянулась к сумке, сообразив, наконец, проверить мобильный.

– Бог ты мой…

На мерцающем дисплее моего телефона красовались десятки пропущенных звонков и сообщений, большинство из которых были с незнакомых номеров. В этот миг я пожалела, что вынесла нашу историю на всеобщее обозрение.

– Меня уже третий день донимают телевизионщики. Просто смешно! – процедил любимый сквозь зубы.

– Когда ты вернулся в Москву? – Я нервно прикусила краешек губы, ощутив крошечный болезненный укол в сердце.

– Вчера утром.

– А выбрался из тайги? – Я затаила дыхание.

– Дней пять назад.

Против воли внутри меня что-то предательски съежилось.

– Сперва нас мучили с расспросами: командир не верил, что мы сумели так долго продержаться в тайге, потом пришлось пройти медицинское обследование. К сожалению, не все так хорошо, как хотелось бы. Впереди несколько недель лечения. Но это ерунда, я еще легко отделался, а вот Пашу госпитализировали. Врачи борются за его ногу… – Митя вздохнул. – Роза, почему ты молчишь?

– Ты ведь мог позвонить…

– Да, но я должен был убедиться.

– В чем? – Мой голос дрогнул, как натянутая струна.

– Я знал, что тебе пришлось пережить. Не хотелось снова доставлять неприятности.

– Неприятности?.. – Горло обожгло от подступающих слез.

– Ну, я ведь не дурак. Прекрасно понимал – нас давно оплакали и похоронили. Вдруг ты уже перевернула страницу и начала жить с чистого листа? А тут я, как снег на голову…

– Митя? – Я открыла рот желая возразить, но тут же его закрыла, направляясь в комнату, чтобы скорее одеться.

На протяжении всего времени я чувствовала себя мертвой изнутри и упивалась надеждой, что он жив, а он…

– Роза, постой! Да, постой же ты? – Воинов дернул меня за запястье. – Я боялся… – Объятия сильных жилистых рук сомкнулись на талии. – Боялся до чертиков.

– Ты боялся? – зло бросила я в ответ. – Ты несколько месяцев жил в непроходимой тайге, соседствуя с дикими зверями, а тут испугался простого звонка своей девушке? – Отстранившись я уставилась на него в немом изумлении.

Митя хмуро свел брови.

– Представляешь, пережить такое дерьмо и узнать, что ты меня не дождалась… Это пострашнее диких зверей. Это бы меня уничтожило.

Тысячи мурашек пробежали по всему телу от того, как просто и искренне он это сказал.

– Я каждый день не находила себе места. Все ждала, ждала… Ты мог сократить мои страдания на целых пять дней! – пробормотала я, шмыгнув носом.

– Розочка, ну, прости. Когда Богдан скинул ссылку на твой блог и все мне рассказал, я чуть с ума не сошел от счастья. Решил устроить тебе сюрприз! Эффектное появление, так сказать. Теперь понимаю, насколько это было бредово… Совсем рассудок потерял! – Митя стер слезинку с моей щеки. – Давай договоримся, что это последняя?

– А как же слезы счастья? – Я потянулась к нему, обвив шею руками.

Я проснулась посреди ночи от какого-то сдавленного тихого шороха. Через несколько мгновений глаза привыкли к темноте, и я сообразила, где нахожусь. Сегодня мы с Митей и черноухим Воином ночевали в моей квартире.

Любимый ворочался, бормоча что-то бессвязное. Его дыхание сделалось осиплым, мне даже показалось, он задыхается.

– Митя, все хорошо… Слышишь? Я здесь. Рядом. – Я провела ладонью по влажным спутанным волосам.

Однако вместо ответа из его груди вырвался отчаянный хриплый стон. Он заметался по кровати, напоминая большое раненное животное.

– Пожалуйста, просыпайся. Это всего лишь сон! – Осторожно потрясла парня за плечи, стараясь вырвать его из паутины кошмара.

– Роза… – Митя резко сел, опуская голову на руки.

Какое-то время он все еще прерывисто дышал, медленно приходя в себя.

– Прости, что разбудил, – протянул он хрипло.

– Все хорошо. Теперь все будет по-настоящему хорошо. Впереди у нас долгая счастливая жизнь… – Я прильнула губами к влажному раскаленному лбу, мечтая забрать его боль себе.

– Ж-и-з-н-ь, – прошептал он, словно пробуя это слово на вкус.

– ЖИЗНЬ! – вторила ему чересчур громко. – От слова жить: надеяться, чувствовать, любить. И даже падая, знать, что тебе непременно помогут родные руки.

– Знаешь, там, в тайге, я не жил. Скорее, ежесекундно боролся с обстоятельствами. Уже и не помню, каково это – жить? Поможешь заново научиться?

– С превеликим удовольствием. – Я коснулась его обнаженной груди. – И начнем уже прямо с утра: сходим на елочный базар, напечем имбирного печенья, включим заезженный до дыр новогодний фильм…

– А на елочный базар зачем? – Митя переплел наши пальцы, нежно гуляя губами по моей щеке.

– Ну, как зачем? Елку выбирать! Или ты предпочитаешь искусственную?

– Хм… – Он картинно прикусил губу, изображая задумчивость. – Вообще-то никакую. Мы никогда не ставили елку. Максимум Богдан приносил ветки, добытые после закрытия елочного базара.

– Вы не наряжали елку? – повторила я ошеломленно.

– Ну, да… – Он закашлялся. – Обычно мать числа с двадцать пятого уходила в загул, никакого новогоднего настроения не было. Может, ну ее? – Прикосновения его теплых губ к моей коже стали настойчивее.

– Елка обязательно нужна! Она приносит в дом радость и счастье. Без этого никак. Понимаешь? – Я чуть отодвинулась, пытаясь заглянуть ему в глаза.

– Раз нужна, значит, будет… – Любимый задорно улыбнулся, притягивая меня ближе.

– Я думала, ты хотел еще поспать? – промурлыкала, затянутая среди кромешной темноты в водоворот бесконечно прекрасных голубых глаз, на дне которых бушевал такой пожар, будто взорвался склад с боеприпасами.

– Успеем.

Следующие дни напоминали дурдом. Пришлось даже отключить телефон – журналисты федеральных каналов бились друг с другом за право рассказать нашу историю на всю страну, предлагая немалые деньги. Закипев от гнева, Митя даже выкинул сим-карту.

– Роз, у меня уже нет настроения куда-то идти… – процедил он, задергивая занавески.

Судя по каменному выражению его лица, нас караулили возле подъезда.

– Понимаешь, я пообещала. Это большое благотворительное мероприятие, и мне бы хотелось там появиться с тобой. – Я прильнула к нему, крепко обнимая.

– Ну, только потому что ты просишь. Надеюсь, там не будет этих дебильных журналистов, иначе я разобью кому-нибудь камеру.

Мои глаза округлились, на что любимый лишь задорно рассмеялся.

– Ладно-ладно. Шучу. Все драки в прошлом. Я теперь пацифист.

Мне еще ни разу не приходилось бывать в таком просторном, светлом, с натертым до блеска паркетом помещении, напоминающем бальный зал какого-нибудь дворца.

Каждый год накануне главного семейного праздника фонд помощи «Вера и надежда» устраивал большой благотворительный концерт для людей, попавших в сложную жизненную ситуацию.

Сегодня здесь присутствовали подопечные фонда (в основном люди из самых не защищенных слоев населения) и спонсоры организации, подводящие итоги года.

Недавно мне предложили выступить с небольшой лекцией для трудных подростков, а потом подарить им свои книги. В процессе обсуждения я получила приглашение на сегодняшний праздник. И хоть возвращение Мити перевернуло все с ног на голову, мне очень хотелось здесь побывать.

– Здорово! – Я зааплодировала, когда выступление малюток из подмосковного детского дома подошло к концу.

Митя согласно кивнул, отводя взгляд. Видела, как напряглись желваки на его мощной челюсти.