Мечты о нас - Кази Иви

– Все будет хорошо, – повторяю я упрямо, однако сама в это не верю.

Всю ночь я провожу в сомнениях и размышлениях о несправедливости этого мира.

Глава 23. Пятница фриков

– Лежи. Я сделаю нам завтрак.

С этими словами я оставляю Дрю в постели после внезапной решительной атаки с моей стороны ранним утром. Как в трансе, я проехала через весь город только для того, чтобы, выдернув его из постели, тут же затащить его обратно. Я даже не дала ему времени подумать, что я делаю у него в столь ранний час.

Как в насмешку, солнце заливает квартиру теплым светом, словно утверждая неизбежность хорошего дня. Утро пятницы. Когда Дрю и его команда отправятся на автобусе на игру в Мэриленд, я буду сидеть на лекции и ненавидеть себя.

Руки отвратительно дрожат, когда я насыпаю горсть мороженых ягод в миксер. Пакетик с таблетками я уже запрятала в спортивной сумке Дрю, пока он спал. Все это время я провела в раздумьях, что будет, если он обнаружит наркотики. И что будет, если он не обнаружит и таким образом план Кайла удастся? Ни то, ни другое ни к чему хорошему не приведет. Моя совесть не просто грызет меня, она меня пожирает.

«Это ради папы и Бо», – повторяю я без конца, но лучше не становится. А что мне оставалось делать?! Я не могу ставить под удар Бо! Он единственный в мире человек, который готов ради меня на все. Мой брат-близнец и мой лучший друг. Когда-то он убедил папу не мешать мне заниматься чирлидингом. Бо утешал меня, когда бывшие подруги не приглашали на день рождения, потому что я после смерти мамы не могла веселиться, как раньше. Он всегда поддерживал и защищал меня. Теперь моя очередь защитить его.

Каждую секунду я поглядываю на дверь спальни, чтобы не пропустить появления Дрю на кухне. Сжав зубы, я отмечаю, что цвет смеси кокосового молока и ягод слишком уж радостный для нынешнего утра. Всего полчаса назад я спала рядом с Дрю, вцепившись в него, как в спасательный круг. А сейчас топлю его, невинного и ничего не подозревающего, в глубоком море.

Хорошо хоть, что Элайза остается по-прежнему в отеле, чтобы дать нам немного уединения. С ней рядом мне было бы труднее преодолеть себя.

Я кладу обе руки на стойку в попытке подавить надвигающуюся паническую атаку. Я очень хочу пойти в спальню и вынуть таблетки из сумки Дрю. Но если я так сделаю, то поставлю под удар свою семью. Ни то, ни другое неприемлемо. Как я попала в эту западню?

Я подпрыгиваю, когда открывается дверь спальни. Дрю, ероша темные волосы, шлепает босыми ногами по полу. Красные боксеры сидят так низко, что мне трудно удержаться от непристойных мыслей.

Насколько лицемерным должен быть человек, чтобы лгать тому, которого, как он утверждает, любит? Мое сердце стучит так сильно, что кружится голова.

– Для меня?

Дрю берет чашу миксера с готовым ягодным смузи и разливает по двум стаканам, один из которых протягивает с улыбкой мне. Сердце болезненно сжимается, когда он проводит рукой по моим волосам.

– Вкусно. – В знак благодарности Дрю целует меня в кончик носа. – Давай я сделаю вафли?

Я отпиваю глоток из своего стакана. Не так уж и плохо. Я нашла этот рецепт в интернете, чтобы специально приготовить для Дрю. И чтобы немного отвлечься, потому что у меня такое чувство, будто совесть разъедает кислотой мои внутренности.

Не дожидаясь моего согласия, Дрю достает из шкафа миску. Несколько мгновений я наблюдаю, как он на залитой солнцем кухне, с блаженной улыбкой на лице, готовит тесто. Как играют мышцы под его золотистой кожей и буквально взывают о ласке. Как можно быть настолько идеальным?

На ум приходят слова Джошуа, когда мы на балконе говорили о Бо.

Все просто – он тот самый человек.

А если и для меня Дрю – тот самый, тот единственный? Если он прав и есть то, что называют судьбой? Что было бы, если бы мы не столкнулись в кофейне тем утром? Если Кайл ошибается и я не смогу так просто найти другого? А с другой стороны, кто будет слушать Кайла, когда дело касается любовных отношений?

Я не могу этого сделать!

Торопливо отставляю стакан. Как раз Дрю занят, я могу воспользоваться моментом и добраться до сумки Дрю.

Не успеваю сделать и трех шагов, как вокруг талии обвивается рука.

– Примем душ вместе перед завтраком?

Дрю аккуратно тянет вниз лямку моего топа.

Я судорожно ищу предлог, чтобы его отвлечь, но мою шею щекочет его дыхание и легкий поцелуй. Дрю проводит по волосам, собирает на одну сторону и перекидывает через плечо, чтобы по следам пальцев пройтись губами. Он прижимается теснее, намекая, что готов не только для душа.

Я поддаюсь желанию почувствовать его еще раз. Надеюсь, у меня будет возможность вынуть наркотики из сумки. Или не надеюсь. Если я не помогу Кайлу, он не поможет мне. И тем более моему отцу.

Я поворачиваюсь к Дрю лицом, и он легко, как пушинку, подхватывает меня. Но не несет ни в душ, ни в спальню, а сажает на кухонный стол.

Снимаю свой топ, тянусь к его боксерам. Мое тело, мое сердце точно знают, чего хотят, даже если разум не согласен.

Я должна. Ради папы. Ради Бо.

Повторяю снова и снова. Вместе со второй мантрой, крутящейся в голове.

О боже, Дрю. Я люблю тебя. Мне очень жаль.

Его руки скользят по щекам, по рукам, опускаются на талию. Я придвигаюсь к нему, обхватываю его ногами. Нас объединяет такое сильное желание, будто мы не виделись целый год.

Отклоняюсь, чтобы разглядеть его лучше. Рукой поглаживаю отросшую щетину. Колючая, но недостаточно, чтобы поцарапать.

– Будь осторожнее, – и даже не понимаю, что сказала это вслух.

Какая мерзкая ирония!

Дрю улыбается, от чего мне становится легче и тяжелее одновременно.

– Я тоже тебя люблю, – дополняет слова соответствующими жестами.

Я повторяю: Я люблю тебя.

Да, я люблю его, и поэтому у меня возникает потребность немедленно его покинуть. Чтобы защитить от меня. И сказать Кайлу, что не смогла выполнить поручение. Внутренний библиотекарь кричит, что нельзя впутывать Дрю в эту историю. Это запрещено. Это предательство!

Я люблю Дрю и я ненавижу себя.

Мне очень жаль. Я должна. Ради Бо. Ради папы.

Мне каким-то образом удается проводить Дрю до автобуса и пожелать хорошей дороги всем игрокам. Взмахом руки приветствую Джейка, который сопровождает Дрю, но он лишь коротко кивает.

– Джули?

Я поворачиваюсь на голос отца. Он, с дорожной сумкой через плечо, серьезно смотрит на меня. Какое-то мгновение я пугаюсь того, что он застал меня за чем-то запрещенным. Он так смотрел на меня в детстве, когда я без разрешения лазила за сладостями в шкафчик. Я снова уговариваю себя, что все сделано ради него и Бо. Но в тот миг, когда наши взгляды встречаются, я отчетливо понимаю, что он не одобрил бы. Не хотел бы, чтобы я совершала что-то противозаконное, даже ради его спасения. Он не хочет помощи. Такой же упрямый, как и я. Но я не готова видеть, как подозрительные люди из коллекторской конторы причиняют ему боль.

Во мне тут же поднимается волна ярости, которую с трудом удается подавить. Он стоит передо мной в своей белоснежной, туго накрахмаленной рубашке, в то время как меня пожирает чувство вины, хотя именно отец загнал нас в угол. Он мог попросить колледж о повышении зарплаты вместо того, чтобы заниматься сомнительными денежными сделками. Мог бы попытаться быть честным с нами. Если бы он нам вовремя сообщил, мы могли бы вместе что-нибудь придумать. Вместо этого я сейчас теряю Дрю. По вине отца. И опять никого, кто мог бы меня поймать. Но в этот раз никто не видит мое падение. Никто не замечает, что я ломаю то, что нельзя соединить шурупами.

– Мы вернемся поздно ночью в воскресенье, – прерывает отец ход моих размышлений. – Не забывайте на ночь крепко запирать двери.

– Конечно, – заверяю я для его успокоения, хотя мои внутренности болезненно сжимаются.