За зеркалами (СИ) - Орлова Вероника

И отступить назад, когда начал надвигаться мрачной тёмной тучей, кажется - всего лишь мгновение, всего лишь неосторожный шаг, и молнии, рассекающие угольно-чёрное штормовое небо разгневанного взгляда, обрушат его, чтобы впиться обжигающими электрическими зигзагами в почву, пошатнувшуюся под моими ногами.

Но нельзя останавливаться. Нельзя позволить ускользнуть вот этой ярости, которая сейчас застыла в его глазах подобно готовящейся к нападению змее, ядовитой и голодной.

-Уже готов ордер на его задержание.

- Кристофер - не убийца.

Снова, не размыкая челюстей, заставляя отступить назад.

- Тогда ты?

На одном выдохе, боясь пропустить хотя бы толику его эмоций. И мысленно застонать, потому что они вдруг исчезают все. Шквалистое небо снова затягивается нечитаемым покровом отчуждения, плечи напрягаются так, словно лед оковал их и теперь медленно опускается по всему его телу.

- Не бывает таких совпадений, Дарк, - облизнув пересохшие губы, - а если и бывают, то...докажи. Я не позволю ему покинуть этот город.

И вскрикнуть, когда молниеносным движением схватил за шею, прижимая к стене и прожигая тяжёлым взглядом.

- Что?

Кажется, я не могу вздохнуть. Но не потому что он сжимает пальцами моё горло, а потому что воздух закончился ещё в лёгких. Исчез мгновенно, как только изменился его взгляд. Как только в нём стало отчаянно мало того Натана Дарка, которого я знала...если знала, конечно. Если не видела в нём лишь то, что он так старательно мне показывал.

В голове всплыли слова Люка о его женщинах, точнее, о том, что он делает с ними. И теперь страх оплетает липкой омерзительной паутиной нервные окончания, заставляя цепенеть. Теперь, когда его лицо кажется незнакомым, кажется принадлежащим абсолютному незнакомцу. И ужасающая мысль о том, насколько далеко находится моё пальто с оружием в кармане.

- Ты слышал. На него. И на тебя.

И вскрикнуть, когда он ударил кулаком прямо возле моей головы.

- Ты всё портишь! Какого дьявола ты всё портишь, глупая девчонка?!

- Что именно?

И с отчётливой ясностью понимать - не ответит. Не ответит ни за что.

- В тот день ты специально поехал со мной. Чтобы отвлечь. Да?

И еще один вскрик, потому что ударил повторно. На этот раз едва не задев костяшками пальцев моей скулы.

- Ты зашёл в палату.

- Чёрта с два. Ты была там со мной, ребёнок спал, и мы поехали в лес вместе.

- Ты, Натан. Ты сказал, что, когда приехал в больницу, - Боже, как же напряжены его пальцы. Словно металлические прутья, опутывающие моё горло, - ты узнал о смерти Кевина.

Склонил голову набок и перевёл взгляд на свои пальцы, смотрит так, будто раздумывает, позволить договорить или сдавить их сильнее.

- Но у меня есть свидетель...она видела, как ты заходил в палату. Она мне сказала об этом той же ночью.

- Тогда к чему вот это вот всё?

Спокойно спросил. Без какого-либо намёка на эмоции.

- К чему эта отсрочка в несколько дней? Почему не арестовала раньше?

- Я не хотела верить, - широко открыв рот, чтобы суметь сделать вздох, и не смея отвести взгляда от его лица, -  я ошиблась, Натан.

- В чём?

Зачем он спрашивает, если мы оба знаем ответ? Словно хочет некоего выстрела. Сигнала. Но к чему? И я вижу в его глазах эту готовность его получить. И в голове выстраивается вся цепочка. Выстраивается стройным рядом, ровными звеньями, среди которых выделяются два особенных. Его волосы, обнаруженные Флинтом. Свидетели, указавшие именно на него, как на мужчину, который уводил погибших детей в сторону катакомб.

- Кто из вас, Натан? - сама себя не слышу, продолжая мысленно собирать кусочки пазла и чувствуя, как внутри скручивает от осознания, насколько они идеально становятся в эту жестокую мозаику, - Ты или он?

- А это имеет значение для тебя? - он усмехается снова, и я ненавижу его за это. За то, что эта усмешка выглядит как подтверждение самых худших моих подозрений.

А я ведь не замечала самого очевидного. Точнее, находила оправдания себе в том, во что отказывалась поверить.

- Джонсон называл даты, в которые Дэй отсутствовал дома. Они...они совпадают с датами убийств детей.

Он выдохнул и опустил голову. А когда через несколько секунд поднял её, я даже не успела закричать от той дикой боли, что взорвалась в голове. От хлёсткого сильного удара.

ГЛАВА 25. Ева.Натан

Я приходила в себя медленно пытаясь вынырнуть из состояния какого-то липкого тягучего состояния сна. Глубокого ощущения небытия, когда ты не просыпаешься, а будто воскресаешь заново, заставляя пробуждаться каждую клетку своего организма. Странно. Я ведь не спала, а упала в обморок после удара. Сознание пока ещё в какой-то полудрёме, но уже цепляется за звуки и запахи, и вроде не в состоянии анализировать, но всё же отстранённо отмечает их. Здесь пахнет сыростью и плесенью. Эта вонь плотным клубком молекул вбивается в нос, облепляет глотку, оседает во рту противным привкусом некой затхлости, вызывая желание чихнуть, стряхнуть с себя остатки этого омерзительного смрада. Внимательно прислушиваться к собственному телу, пытаясь найти хотя бы отголоски боли и одновременно понять, есть ли кто-то рядом, возможно ли открыть глаза, показать, что я проснулась. Тихо, если не учитывать доносящиеся откуда-то сзади, а может, и снизу или сверху, я не могла пока точно определить, звуки.

В голове словно со стороны последнее воспоминание до того, как я отключилась, - перекошенное яростью лицо Натана, и занесённый кулак, словно удар одной из молний его взгляда, после которого я потеряла сознание. Всего мгновение. Жалкие пара секунд, в которые застыл этот взгляд перед тем, чтобы вспороть огненными стрелами ставшим плотным, почти ощутимым воздух. Щека побаливает, пульсирует этой самой болью, и я осторожно касаюсь её кончиками пальцев, пытаясь определить, не образовался ли синяк.

Топот ног. Кто-то куда-то побежал, откуда-то послышался свист и визги. Катакомбы? Но звуки доносятся издалека. Медленно открыла один глаз, чтобы, наконец, с облегчением глубоко вздохнуть. Я была здесь одна. Здесь - это какое-то небольшое квадратное помещение с грязно-серыми низкими стенами. Кажется, если встать в полный рост, то можно коснуться головой потолка такого же мутного непонятного оттенка.

Я сижу. Прислонённая к стене, вот почему мне так зябко, несмотря на мужское пальто, накинутое на плечи. Жутко холодно. Так, что начинает вдруг колотить в ознобе. И стараться убедить себя, что эта дрожь не от страха, не от растерянности, а именно от холода. Потому что страшно вдруг осознать, что я не просто ошиблась...я совершила нечто ужасное, нечто настолько фатальное, что становится тяжело дышать. Мозаика продолжает складываться в какие-то причудливые уродливые узоры, и если приглядеться, то можно увидеть целостную, абсолютно чудовищную картину. Картину мира Натана Дарка

В памяти всплывает его жёсткое: «И я не позволю никому причинить ему вреда. Никакого.» Любыми способами, Дарк? На что ты на самом деле способен? Боюсь, мне предстоит узнать это слишком скоро и самой.

С третьей попытки суметь подняться на затекших ногах, по-прежнему не отрывая спину от стены, иначе упаду. И словно сотни иголок одновременно воткнулись в ноги. Перетерпеть, стиснув зубы и продолжая прислушиваться к пространству вокруг себя. Как, впрочем, и осматривать его. Ничего лишнего. Единственный стул с высокой спинкой стоит напротив меня. В углу металлическое ведро, и я с силой смогла подавить приступ тошноты, накативший при мысли, для чего оно здесь. Прямо на полу какая-то квадратная доска. Больше ничего. Если не считать за предмет интерьера цепь вокруг моей шеи. Я не сразу заметила её. Только услышав лязг металлических звеньев. А увидев их на полу, тянувшихся куда-то вверх...ржавой стальной змеёй по моему телу, к моему горлу, не сразу осознала, что это и для чего. Словно секундное затмение, спутавшее все мысли, превратившее их в сплошной клубок непонимания и отрицания. Потому что это было слишком похоже на бред. На фантазию больного. Ублюдок! Психопат, посадивший живого человека на цепь, словно дворовую собаку! Другой конец цепи был намотан на вбитое в стене железное кольцо. Обхватила её обеими руками и дёрнула на себя. А потом ещё раз. И ещё раз. И снова. Ничего. Только недовольное лязганье толстых скреплённых между собой звеньев.