Ни шанса на сомнения (СИ) - Кузнецова Арина Николаевна

— Ты, видимо, давно с сестрой не сплетничала, — неопределенно пожал плечами, подталкивая меня к выходу. — С контрактом все по плану. Установки прибывают на следующей неделе.

— Тогда что? — почему-то стало немного неловко, от того, что Валя, действительно, выпала из поля моего внимания. Как-то за событиями последних недель я отодвинула на задний план общение с ней. Созванивалась конечно, но в подробности своего стремительного романа с Оленем она меня посвящать не торопилась. Так же, как и знакомить. Что не помешало ей укатить с ним в солнечный Тай, из которого они вот-вот должны были вернуться. Может и правильно сделала. Счастье любят, когда им дорожат. Уж кто-кто, а моя сестренка заслужила, чтобы, ее любили. Надеюсь, Макс, наконец-то понял, какая она хорошая и ни за какие сокровища мира ее больше не предаст.

— Перемены в жизни, — Витя загадочно улыбнулся, пропуская меня на выходе вперед. — Приятные.

Приятные, говоришь? Притворюсь, тогда, что в курсе ситуации, и просто не сую нос куда не просят.

— Еще есть аргументы?

— Я не хочу выглядеть в глазах твоих друзей беспринципной стервой…не хочу быть объектом пристального внимания и обсуждения за спиной…и не хочу, чтоб ты чувствовал себя на своем празднике дирижером…

— Никто ничего не скажет… — Кому ты врешь? Конечно, скажут, и сравнят. Может не в лоб…но обязательно, на то они и друзья.

— Хитрюга, — поддел указательным пальцем кончик моего носа и стал перекладывать из тележки пакеты на заднее сидение Россинанта, где за пассажирским стояло детское кресло. Наверное, поэтому-то я его и не замечала. — Нашла, как выкрутиться, еще и меня виноватым оставить. Ну ладно-ладно, я «борзыми щенками» долг взыщу! — обернулся, кровожадно улыбаясь.

— Это мы можем, — прикладываю руку к груди и придурковато щерясь во весь рот, кланяюсь, как барину. — Это мы завсегда пожалуйста…

— Скинешь мне свое фото в неглиже! — оттолкнув тележку, поймал меня за подбородок, повелительно шепнув на ухо. На долю секунды я опешила, переваривая услышанное. В подтверждение своих слов, чуть отстранившись Виктор совершенно серьезно кивнул. — Раз уж на голодном пайке держать меня собралась, должна хотя бы меню показывать. Справедливо ведь? — нахально подмигнул, и у меня предательски начали гореть щеки.

Глава 43

— Как может себя чувствовать женщина на сороковой неделе беременности, — Наташка вздохнула в трубку. — Беспокойно и муторно. Скорей бы уже. Сил никаких нет. Я мечтаю заснуть на животе и проснуться задницей кверху. Хочу увидеть свои бедренные косточки. И вина хочу сухого, до жути…

— Бедняжка. Хочешь приеду к тебе с капкейками? — предлагаю оставшиеся будущей матери. — Есть с вишневыми сливками и смородиной.

— Сама пекла? — в голосе подруги сразу прорезались радостные нотки. — Хочу! Только я в перенаталке.

— Что-то с ребенком? — всполошилась я.

— Нет. С нами все в порядке. Ночью были схватки. Вот мы и примчались, подумали, что началось. Врач сказал, что матка в тонусе, но это пока только тренировка…и можно ехать домой. Я хотела…но Сережа мне признался, что до усрачки за нас боится, и убедил остаться.

— А Лика в курсе? Что говорит?

— Чтобы я успокоилась, и перестала себя накручивать. Что стартануть в любой момент может. И что никуда я не денусь с подводной лодки и рожу…

— Вот, зараза! — буркнула я. От изречений общей подруги — гинеколога зачастую сквозило цинизмом. Могла бы, как-нибудь и помягче донести прозу жизни. — Ну ничего, отомстишь ей, когда она будет беременной. К тебе пускают?

— Я выйду. Все бока уже отлежала. Фирсов меня в одиночку определил, тут даже языком почесать не с кем, — жалуется она.

— Тебе же, наверное, лежать нужно.

— Мне родить нужно!

Я стянула с волос резинку и взъерошила волосы, перебирая в голове варианты, чем можно порадовать Наташку в не самом радужном месте и настроении. Кроме еды и книг ничего на ум не приходило.

— Может еще чего привезти?

— Да нет, у меня всего полно…сама приезжай!

Пока суетилась на кухне и упаковывала пироженки, пришла идея, как хоть немного разогнать хандру подруги: я быстренько накидала в облако подборку добрых французских комедий.

Было уже начало шестого, когда, оседлав стылую Муху я рванула в перенаталку.

Абрамова выкатилась с видом, запыхавшегося жизнерадостного колобка на ножках, которому никак не сидится на месте. Немного неуклюжего, но до ужаса симпатичного. После первого триместра, когда Наташка страдала повышенной вредностью и зеленела даже при упоминании о еде от гестоза, беременность только украсила ее, сделав более женственной и мягкой. Сияли глаза, улыбались губы… и вся она словно светилась изнутри теплым светом.

— Шикарно выглядишь, — я зазывающе развела руки. — Дай я тебя обниму!

В меня уперся твердый живот, и Наташка звонко чихнула.

— Не боишься?

— В смысле?

— Залететь. Примета такая есть, — отстранилась, хмыкнув. — Типа если беременная чихнет в присутствии небеременной, то небеременная станет беременной.

Я скептически наморщила нос.

— Если что, я предупредила!

— Если что, я не боюсь, — постаралась скопировать ее интонацию.

— Пойдем на диван сядем, — с горящими глазами подхватывает меня под руку и тащит.

— Мужики тотализатор открыли на пол малыша, — решаю немножко разрядить больничную атмосферу, стрельнув глазами на ее живот.

— Знаю! Придурки!

Придерживая живот рукой, она поерзала, чтобы сесть поудобнее. Угнездившись скраю, с нетерпением нырнула в пакет, который я поставила между нами, как будто там ее ждали подарки от деда Мороза.

— Я еще черничный кисель сварила. Беременным, вроде полезно. И огурчиков соленых, с чесночными гренками немножко положила.

— Боже мой! — хрумкает огурцом, закатывая глаза от наслаждения — Я сейчас точно рожу!

В бежевых, стенах больничного заведения, мы с Абрамовой смотрелись двумя яркими пятнами: она в зеленом плюшевом костюме со смешным пингвином на животе, и я желтом спортивном, который мне очень нравилась, хотя совершенно убивал цвет лица. На двух соседних диванах посетители тоже подкармливали и развлекали своих будущих мам. Слева, юлой крутился мальчуган лет пяти, взахлеб рассказывая родителям, как за ним во дворе, когда он гулял с бабушкой, гонялась соседская собака. Справа, внушительных размеров, молодой бородатый мужчина, гадил по плечу светловолосую девушку. Его мускулистые руки, с убегающими под рукава черной футболки татуировками, нежно обнимали прижавшуюся к груди хрупкую фигурку. Положив подбородок ей на голову, он что-то успокаивающе шептал.

И стало вдруг отчаянно завидно.

Еще неделю назад я была уверена, что все у меня пусть не хорошо, но ровно. Работа, приносящая неплохой доход, любящий жених, сестра, наконец радостно улыбается, родители живы- здоровы. Квартира, машина. Тогда почему внезапно так горько и одиноко? Время неумолимо движется, а я топчусь на месте. И в минуты вот такой вот слабости, нет никого рядом. Любящий жених? Ну да, вроде как имеется…только он давно превратился в рудимент, с которым привыкла жить без вреда для здоровья. Но и без удовольствия.

— Ну давай, рассказывай! — Наташка толкнула меня в бок. — Как там Валентайн? Как у нее с ее сыном друга отца, Максом кажется?

— Да вроде, все хорошо, — я достала контейнер с гренками и поставила себе на колени, закинув в рот узкую соленую палочку, начала рассасывать. — В отпуск с ним в Тай укатила.

— Везет же! Мне такое еще долго не грозит!

— Зато у тебя, вон какое счастье на подходе.

— Это да… — гладит расплывшегося по животу пингвина, мечтательно улыбаясь. — Жду не дождусь. Боюсь только адски.

— Все боятся, — я кивнула со знанием дела. — Это нормально.

— Ты знаешь, я даже рада, что Сережа меня здесь оставил…если что — то не так пойдет…

— Все будет хорошо! — перебила Наташку. — Думай о хорошем, мысли материальны, — достала из лексикона заезженную фразу. — Почему что-то должно пойти не так? Ты молодая, здоровая…