Лихо ветреное - Волчок Ирина

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69

— Гос-с-споди, — на всякий случай сказала Зоя.

Но на самом деле она ни капельки не сердилась. Сегодня с утра такой хороший день получился, что его вряд ли что-нибудь могло испортить, тем более — такой пустяк, как дурацкое кошкино имя. Но все-таки надо напомнить Томке, что Катька давно мечтает о собаке. Щенок черного дога — чем не свадебный подарок? По имени, например, Павлуша. Или Павлик. Павлик, к ноге!.. Вот так вот.

А потом и вовсе забыла обо всех этих глупостях, потому что Катькина свадьба оказалась до того суматошная, что забудешь тут… Все было почти как на новоселье, только тогда народу было мало, а сейчас гости без конца приезжали, приезжали, приезжали… Правда, большинство из них через какое-то время уезжали. Но тут же приезжали другие. Потому что большинство ребят Серого были все-таки на работе, им очень-то праздновать было некогда. Квартет из «Фортуны» тоже заехал по пути с одной работы на другую, макаровские помощники заметно боялись Серого и при первой возможности незаметно смылись, девочки из ее третьей группы приехали стайкой, покружили вокруг невесты, поахали, поохали — и упорхнули, потому что завтра с утра все-таки тренировка. Макаровская мама, счастливая до слез, все-таки тоже уехала рано — у нее кошки одни в доме. Катькину маму увезли в клинику, потому что ее согласились отпустить только на четыре часа… А потом оказалось, что и жених с невестой уже давно уехали. А гости празднуют сами собой, кто во что горазд, почти все мужики — в широких цветастых трусах, а бабы — в купальниках. К вечеру ребята Серого всех постепенно развезли по домам, и остались только свои.

Павел Браун не остался. У него, видите ли, скользящий график. Ему, видите ли, пора на работу. У него, видите ли, аж две работы. Манька и Аленка хватали его за руки и кричали, чтобы он не уезжал. А он смеялся и обещал очень скоро приехать. У нее, между прочим, работ побольше, чем у него. Поэтому она и не может пообещать своим детям очень скоро опять приехать…

Ладно, зато она со своими детьми — целое воскресенье… А через неделю — еще субботу и воскресенье. Всего пять дней подождать, не так уж это и много.

Вообще-то пять дней — это много, конечно. Каждый день был забит под завязку — занятия в клубе, репетиторство, индивидуальные тетки, диплом этого придурка, чтоб он защитился наконец… И ее театр танца, который был до того готов, что девочки уже репетировали вовсю. И «Фортуна» по вечерам. Две из ее девочек согласились попробовать в этой проклятой «Фортуне» и уже неделю приходили смотреть, что она там вытворяет. Смотрели из подсобки, где пела Катька. Из зала, конечно, увидели бы больше, но мало ли кто в зале может быть…

Павла Брауна в зале не было всю неделю. А Макаров теперь тоже в зале не ошивался. Макаров теперь сидел в подсобке рядом с Катькой, вытаращив глаза и открыв рот, и все время трогал ее косу, а Катька теперь все время пела смеющимся голосом, и Зое теперь весело было танцевать Катькины песни, она хулиганила на эстрадке, как хотела, и музыканты хулиганили, как хотели, и фанаты сыпали на эстраду бумажки, как будто это были фантики, а она топтала эти бумажки, как будто это фантики и были…

А завтра она опять поедет к детям. Можно было бы и сегодня, не так уж и поздно, только в такой ливень, да еще с таким ветром, добираться туда трудновато, а Серые сегодня за ней не заедут. Интересно, какую погоду на завтра обещают? Совершенно пьяный Толь Толич навалился на стойку бара и бессмысленно таращил глаза на экран телевизора, где местный диктор, сделав суровое и мужественное лицо, беззвучно шлепал губами. Наверное, опять рассказывает потрясающую новость о том, как, несмотря на трудности, сельские труженики внесли в почву семьдесят тонн навоза на каждый га. Или о том, как жители села сообща вышили тамбурным швом портрет главы сельской администрации в подарок на его семидесятилетие. Новости не менялись годами. Правда, у теперешнего диктора не было длинных желтых волос, надо отдать ему должное.

Зоя осторожно отобрала пульт у коматозного Толь Толича и включила звук. Может, прогноз погоды расскажут.

— В состоянии наркотического опьянения… Вооруженный топором… В квартире находились дети… Обезвреживая преступника, один из спасателей получил ранение…

На экране взламывали дверь, на тросах с крыши спускались к окнам, кто-то размахивал топором, а кто-то другой этот топор перехватывал, а потом Павел Браун с ребенком на руках выскочил из той взломанной двери и побежал вниз по лестнице, прямо на камеру, и что-то закричал в камеру, и камера шарахнулась в сторону, но Зоя успела увидеть кровь на руках и на лице Павла Брауна.

На экран опять вылез местный диктор с суровым и мужественным лицом:

— Так, рискуя собственной жизнью…

Дальше Зоя уже не слушала. Она бежала в подсобку, где Катька с Макаровым сидели в ожидании начала ее танца. Сидели и спокойно ждали! Когда люди рискуют собственной жизнью! И получают ранения! Лучший друг! И пусть Макаров только попробует сказать, что ничего об этом не знает!

— Где он? — спросила Зоя с порога. — Он в больнице? Что с ним?

— Кто? — удивился Макаров, с трудом отвлекаясь от Катькиной косы и Катькиного смеха. — С кем?.. А-а, Пашка, что ли? Пашка дома уже, его часа два как привезли. Зой, что случилось-то? Ты чего такая, Зой?

— Черт, — забормотала Зоя, лихорадочно стаскивая рыжий парик и красную дырчатую шаль. — Черт, черт, черт… Где девочки? Кать, скажи, чтобы сегодня кто-нибудь из них станцевал… Где мой плащ? А, да, в приемной… Макаров, у тебя деньги есть? Да скорей, черт, скорей!

Она бросила парик и шаль Катьке на колени, вырвала из рук Макарова бумажник — как он все медленно делает, спит, что ли? — вытрясла из бумажника на стол все, что там было, выхватила из рассыпавшихся купюр одну и кинулась к двери.

— Ты чего, Зой? — испуганно крикнули ей вслед Катька и Макаров в один голос. — Что случилось?

Что случилось! Эти телевизионщики ни разу в жизни правды не сказали, так откуда она знает, что случилось! Кто-то махал топором, а Павел Браун был весь в крови — это она видела собственными глазами… И почему его привезли из больницы так быстро?..

Дождь рухнул на нее холодной тяжестью, и ветер чуть не сбил с ног — черт, на ней же эти идиотские туфли, каблуки по двадцать сантиметров, черт, черт, черт, и Серые за ней не заедут, и броневичка инкассаторов сегодня нет, и никакого времени нет, чтобы возвращаться и просить у Семеныча машину. И не даст Семеныч машину, она же сейчас танцевать должна, какая там машина, ни за что не даст… Какая-то консервная банка разворачивалась у ворот, тяжело расталкивая колесами глубокую, рябую от дождя и ветра лужу.

— Такси! — закричала Зоя, срывая голос и бросаясь к этой консервной банке чуть не по колено в воде.

— Я не такси, — сердито сказал мужик за рулем. — Куда вы, девушка? Вы же мне тут все промочите!

— Не важно… — Зоя торопливо нырнула в сухое тепло машины, сунула в руку мужика пятисотенную, которую отобрала у Макарова, и захлопнула дверцу. — Большая Садовая, один… Пожалуйста, побыстрее, пожалуйста, пожалуйста…

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69