В плену желаний (СИ) - Бигси Анна

Ира чувствовала, как периодически кто-то подходил к ней, осматривал, совершал какие-то манипуляции, но не имела ни малейшего желания открывать глаза. Под действием успокоительных эмоции притупились, уступая место безразличию. Балансируя между сном и реальностью, Романова все отчетливее ощущала пустоту внутри себя. Ей было хорошо, эта пустота спасала от всего, в ней Ира нашла утешение, спрятавшись от переживаний и гнетущих мыслей. Она смогла наконец остановиться в одной точке и на мгновение обернуться.

Столько лет Ирина не жила, а будто спала в коконе, все чего-то ждала, а точнее кого-то. Встреча с Тимуром, пусть и при таких обстоятельствах, перевернула всю ее жизнь с ног на голову. Как только заглянула в его глаза, ее сердце сбилось с ритма, пропуская удар за ударом. На каком-то интуитивном уровне Романова доверилась ему, сразу же и безоговорочно. С первой секунды их знакомства она была убеждена, что Громов не причинит ей вреда. Вспоминая все до мельчайших подробностей, Ира начинала осознавать, что влюбилась в него без памяти еще тогда, при первой встрече. Это чувство, чистое и светлое, подобно цветку, распускалось в ее душе. Наконец решившись выбраться из своего кокона, она открылась Тимуру, послав к чертям голос разума. Но сейчас, трезво оценивая ситуацию, Ира понимала, что сама во всем виновата. Тот человек, герой, способный на подвиги, — всего лишь плод ее воображения. Настоящий Громов ничего ей не обещал и даже не давал повода на что-то надеяться. Но глупому сердцу не прикажешь, оно почему-то выбрало самого недостойного мужчину, который просто вытер об нее ноги.

Сколько раз Романова видела на скамье подсудимых отборных мерзавцев и девушек, сидевших в зале суда, называвших себя их женами, невестами. Они до последнего оправдывали своих возлюбленных, а Ира всегда удивлялась, как можно быть настолько слепыми… И вот она практически в той же ситуации — Тимур оказался именно таким мерзавцем, как она могла вообще видеть в нем хоть что-то хорошее? Он видел в ней не женщину, а товар, приносящий прибыль этому грязному борделю.

Безумно больно было признавать свои ошибки. В груди будто образовалась дыра, из которой по капле вытекала душа. Но как бы трудности ни ломали ее, Ирина справится, когда-нибудь рана затянется. Вопреки всему она должна это пережить и стать сильнее. Громов не достоин ни ее слез, ни ее переживаний.

Раздались шаги в коридоре и, сердце ее тут же забилось с удвоенной силой.

— Привет, — услышала она соседку по палате и замерла в ожидании ответа.

— Привет, — этот голос, мягкий, с присущей только ему хрипотцой обволакивал, задевая все самые потаенные фибры ее души. — Как ты себя чувствуешь?

Романова распахнула глаза и попыталась взять себя в руки. Дыхание участилось, а ладони вспотели. Зачем он пришел? Почему продолжает мучить ее? Неужели мало тех страданий, что он ей причинил? Вопросы множились в ее голове, но ответы не находились. Продолжая внимательно слушать их разговор, Ира старалась не пропустить ни слова.

— Намного лучше, чем в нашу последнюю встречу, — ответила Инга, невольно заставив Тима вспомнить подробности того дня.

Получив власть над телом девушки, Гринев долго насиловал ее, наказывая за какую-то провинность. Тимуру стоило немалых усилий оттащить его от Инги. Громов боялся, что она не выкарабкается, но свершилось чудо, и спустя несколько недель он вновь увидел ее жизнерадостную улыбку.

— С этим не поспоришь, — заметил Тимур. Глядя на лицо девушки, он не мог не улыбнулся в ответ. Инга Томилина была достаточно привлекательна, добра и отзывчива, она щедро делилась позитивом и никогда не унывала. — Что Василич говорит? — поинтересовался он, стараясь сосредоточиться на собеседнице, но взгляд то и дело возвращался к стройной фигурке Ирины.

— В начале недели выпишет, а ты каким ветром? Неужели ко мне? — кокетливо спросила Томилина. С Тимом ее связывали приятельские отношения, не отягощенные сексом. С тех пор, как он появился на базе, они без труда смогли найти общий язык.

— Не совсем, — слукавил Громов и кивнул в сторону Романовой. — Оставишь нас?

— Даже не знаю, — протянула Инга, флиртуя в своей шутливой манере. — А что мне за это будет? — спросила она, поднимаясь с кровати.

Романова неприятно поморщилась: неужели эта девушка совсем не понимает, с кем имеет дело?

— Все что хочешь, — устало пообещал Тимур. — В пределах разумного, конечно.

— Забери меня от этого урода к себе, — серьезно сказала Томилина, глядя ему прямо в глаза. — Второй раз этот кошмар я не переживу.

— Ты же знаешь правила…

На базе было не принято меняться подопечными. Каждому охраннику доверялись проститутки, за которых они отвечали перед управляющим. И как бы Тиму ни хотелось, он не мог просто взять и забрать чужую девушку, только Бушин имел на это право.

— Но ее-то забрал, — напомнила Инга, указывая в сторону Ирины.

Услышав ее слова, Романова вся превратилась в слух, силясь понять, о ком идет речь.

— Откуда ты знаешь? — осведомился Громов, в очередной раз поражаясь, как быстро разносятся сплетни на базе.

— Как не знать, если наш улей гудит о вашем конфликте. Ловко ты у него из-под носа бабу увел, то-то он взбеленился, — засмеялась Томилина. — Ну ничего, Гитлер его разнес не по-детски. Орал так, что стекла дрожали.

— Андрей где-то здесь? — Тимур непроизвольно сжал кулаки.

Ира похолодела. Она панически боялась этого безумного и неадекватного типа, наверно, даже больше, чем Бушина. Романова не хотела и думать, что произойдет, если она встретится с Гриневым еще раз.

— Так в соседней палате.

— К вам не заходил? — нахмурившись, спросил Тим, готовый разорвать обидчика на куски, если он только посмеет приблизиться к Ире.

— Шутишь, что ль? Ты его так отделал, что он не скоро встанет. Мне Юля рассказала, я аплодировала тебе стоя.

Прикрыв глаза, Ирина облегченно выдохнула.

— Ну, спасибо, — смутился Громов и, немного поразмыслив, предложил: — Давай так, я поговорю с Бушиным, но обещать ничего не буду.

— Хорошо, договорились. Пойду к Юле схожу, — предупредила Инга и поспешила ретироваться.

Москва. Гостиница «Южная»

Проснувшись от звонка будильника, Таня на ощупь нашла свой телефон и выключила звук. Открывать глаза совершенно не хотелось, так тепло и уютно было на душе, что она непроизвольно улыбнулась. Но события прошедшего дня начали медленно проникать в сознание. Резко распахнув веки, огляделась: почти пустая бутылка вина, бокал и билет… Черт. Это все было на самом деле, ей не снилось — Дымов действительно приходил.

Скинув с себя плед, Куликова села и попыталась восстановить картину вчерашнего вечера. Под действием алкоголя она вела себя слишком раскованно и наверняка произвела не самое лучшее впечатление. Вспоминая, как бесстыдно прижималась к малознакомому мужчине, Таня странным образом не испытывала ни малейшего чувства стыда. Совесть спала беспробудным сном, будто ее это вовсе не касалось. Внутренний голос, обычно яростно охранявший ее нравственность, тоже почему-то не подавал признаков жизни.

Наскоро собравшись и приведя в порядок свой внешний вид, Татьяна еще раз осмотрела комнату, чтобы убедиться в том, что никаких вещей не оставила. Выйдя из здания, она сразу обратила внимание на черную «Инфинити», моргнувшую фарами, и тут же замерла на месте. Водитель автомобиля, припаркованного под запрещающим знаком, явно нарушал всевозможные правила дорожного и мешал остальным участникам движения, но его, по-видимому, это мало волновало. Сомнений в том, что за рулем Дымов, не было никаких. Недолго думая, Куликова направилась в сторону его машины.

Окошко опустилось, но Стас не успел ничего сказать, Таня его опередила:

— Что ты тут делаешь?

— Садись, отвезу, — Дымов кивнул в сторону пассажирского сидения.

Бросив на него подозрительный взгляд, она все же села в автомобиль.

— Подработать решил? — иронично поинтересовалась, пристегивая ремень безопасности.