Охота на Аделайн (ЛП) - Карлтон Х.Д.

— Пока, Мэй, — шепчу я, погружаясь в одиночество.

Вместо того, чтобы позволить ему вонзить свои когти в меня слишком глубоко, я заставляю себя встать, моя спина и ноги болезненно болят.

Я мало что помню после того, как упал в трейлер, за исключением того, что чуть не подвернула лодыжку, но, должно быть, вскоре после этого я заснул. Учитывая голубоватый оттенок света, пробивающегося сквозь него, все еще раннее утро, и могло пройти не более нескольких часов.

Нет сомнений, что они все еще ищут меня, и я сражаюсь с решение о том, должна ли я продолжать двигаться или подождать и надеяться, что они откажутся от поиска в лесу. Я в ужасе дохожу до того, что у меня больше нет защиты брошенного поезда.

После этого я окажусь на открытом воздухе, и только с двумя кухонными ножами я буду в безопасности.

Решив двигаться вперед, я нахожу момент, чтобы съесть батончик мюсли и выпить полбутылки воды, решив есть и пить умеренно. Я хочу швырнуть эти дурацкие бутылки с водой за то, что меня чуть не поймали, но я понятия не имею, как долго я буду в затруднительном положении, поэтому они мне нужны.

Когда я зашла сюда, я особо не задумывался о том, как

Я собирался выйти. И сейчас я очень сожалею об этом решении.

Я оглядываюсь, надеясь найти что-то, что даст мне толчок, но

здесь ничего нет. Дерьмо.

Бог? Можем ли мы торговаться или что-то в этом роде? Если ты поможешь мне выбраться отсюда, я позволю тебе лишить меня десяти лет жизни. У меня останется около пяти лет со всем этим стрессом, и я довольна этим.

Теперь, когда моя голова прояснилась, я могу с абсолютной уверенностью сказать, что на самом деле не хочу здесь умирать.

Но похоже собираюсь.

Еще один приступ слез заливает мои глаза, и мое горло сжимается.

Как только я собираюсь начать гипервентиляцию, я слышу голоса за пределами трейлера. Резко вдохнув, я парализован ужасом, когда слышу, как говорят два человека.

Я не слышу, что они говорят, но отчетливо слышу шум радио.

О, черт возьми, это они.

Начало гипервентиляции.

Я прикрываю рот ладонью, вдруг меня охватывает паранойя, что они слышат мое дыхание сквозь толстую сталь. Взглянув на дверцу люка, мое сердце замирает, когда я слышу приглушенный голос: «Люк, похоже, открыт».

Абсолютный ужас поглощает меня, и единственное, о чем я могу думать, это

тихонько хватай оба моих ножа, сжимая по одному в каждой руке, и к дальнему углу трейлера, где собирается большая часть теней.

Очевидно, что это ничего не даст, когда они откроют дверь и заглянут внутрь, но я буквально ничего не могу сделать. Нет, пока они не придут сюда.

Звук того, как кто-то прыгает на краю трейлера, эхом разносится по всему металлу и по моему телу, заставляя мое сердце биться в горле.

Я крепко сжимаю ножи и сильно трясусь, когда слышу, как мужчина ползет по трейлеру.

"Привет!" — громко зовет голос. Мужчина делает паузу, и, поскольку он гораздо ближе к двери, я лучше его слышу.

— Кто ты, черт возьми?

Я не слышу, что отвечает человек, но что бы это ни было, парень мне не нравится.

— Какого хрена ты только что сказал, придурок? Тебе здесь нечего делать.

Другой человек теперь ближе, хотя я все еще не могу разобрать, что они говорят.

«Мне плевать, если это не частная собственность. Кто ты, черт возьми, такой, чтобы допрашивать меня?»

В замешательстве и с облегчением я слышу, как мужчина спускается обратно в трейлер,

предположительно держась подальше от злого мышленника.

Я пытаюсь прислушаться сквозь громкое сердцебиение в ушах, но не могу разобрать ни черта слова.

Их крики усиливаются, хотя большая их часть, похоже, исходит от человека, который был очень близок к тому, чтобы найти меня.

Как раз в тот момент, когда кажется, что он вот-вот станет физическим, он на мгновение замолкает, а затем раздается резкий звук металла, отскакивающего от металла. Пуля? я

не слышал выстрела, но его так трудно услышать из-за моего ревущего сердцебиения.

Звучит так, будто мужчина говорит: «Ублюдок», хотя я не уверена.

Широко раскрыв глаза, я гляжу на люк, мои нервы на пределе, когда слышу, как кто-то прыгает обратно по лестнице трейлера.

О, нет.

Нет нет Нет Нет.

Он вернулся.

Всхлип вырывается из моего горла, приглушенный моей рукой, когда я слышу, как мужчина громко приближается к люку.

Если он хочет, чтобы я вышла, ему придется прийти за мной, и я ни за что не уйду без боя.

Я скорее перережу себе горло, чем вернусь в тот дом. Вернуться к Ксавье.

Люк со скрипом открывается, и рвота подступает к моему горлу. Я на грани обморока, пока не вижу его лицо.

Мои глаза расширяются еще больше, страх быстро сменился недоверием.

Один голубой глаз такой светлый, почти белый, со страшным шрамом прямо через него. И один карий глаз такой темный, что кажется обсидиановым. Я все еще могу ясно видеть его черты, даже с черным капюшоном, накинутым на его лицо.

глава. И прямо сейчас, полное облегчение смотрит прямо на меня.

— Зейд?

— Бля, детка, стой там. Не двигайся, черт возьми».

— Она там? – настойчиво кричит женщина, ее шаги теперь тоже поднимаются по трейлеру. Но я слишком ослеплена шоком, чтобы обращать внимание. Через секунду Зейд падает в трейлер, его вес отдается эхом в хэви-метале.

Из моего горла вырывается всхлип, я чуть не задыхаюсь от облегчения, когда спотыкаюсь о него, сталкиваясь в переплетении конечностей.

Он тут же подхватывает меня на руки, мои ноги обвивают его талию, прежде чем он падает на колени, сжимая меня так крепко, что я едва могу вдохнуть.

Полное неверие сводит меня с ума, и я борюсь с рыданиями, льющимися из моего горла. Они так сильно напрягают мое тело, что мои кости трещат от силы.

«Я здесь, мышонок, я здесь», — скандирует он. — Черт, ты такая холодная. Его голос срывается, и он качает нас обоих, вибрации прокатываются по нему, пока он борется за то, чтобы держаться вместе.

Часть за частью мы оба рассыпаемся, осколки падают вокруг нас водопадом страданий. И я просто знаю, что когда Зейд соберет наши разбросанные кусочки и сошьет нас вместе, мы навсегда переплетемся.

Он оставляет мягкие, но настойчивые поцелуи на любой поверхности моего тела в пределах досягаемости.

Моя голова, щеки, шея и плечи, а его руки бездумно блуждают, согревая мою замерзшую кожу, хотя это больше похоже на поклонение.

Я не знаю, как долго мы будем там оставаться, но в конце концов мой плач умирает, но Зейд не перестает держать меня.

— Адди? — тихо зовет голос. Мои глаза расширяются, и моя голова резко поднимается,

видя лицо Дайи, смотрящее вниз в люк. Ее гладкая темно-коричневая кожа мокра от слез, а шалфейно-зеленые глаза полны слез.

— Боже мой, Дайя, — хриплю я, снова охваченный недоверием.

«Давай поднимем тебя, детка», — настаивает Зейд.

«Холодно, и место все еще кишит людьми, ищущими тебя».

Я шмыгаю, вытираю нос и киваю. Он подталкивает меня, и Дайя хватает меня за руки, помогая выбраться из трейлера. Когда я вылезаю, она тут же заключает меня в объятия; ее хватка почти такая же крепкая, как у Заде.

— Никогда больше не оставляй меня, — кричит она дрожащим и напряженным голосом. Я киваю, на грани того, чтобы снова сломаться.

Но затем позади нас визжит женщина, извергая бессвязные слова, которые звучат очень похоже на «О, Боже, ты нашел ее, она, должно быть, замерзла». Или что-то вроде того.

Мы с Дайей отстраняемся и смотрим, как к нам спешат рыжеволосая женщина и еще один мужчина, которого я не узнаю. Мгновение спустя Зейд вскакивает, цепляясь за люк и с легкостью приподнимаясь.

— Ты нашел ее! — снова кричит женщина.

«Господи, Руби, не объявляй это миру. Вокруг все еще есть люди, которые ищут ее, — отрезает Зейд.

Она беззаботно машет рукой. — Ты их получишь.

И он будет. На земле лежат два мертвых тела, истекающие кровью из того, что похоже на их грудь.