Лукан. Конец (ЛП) - Бринн Адриана

— Они One Direction, идиот.

— Кому какое дело.

С заднего сиденья доносится бормотание, и я смотрю на девушку, пришедшую в сознание. Я поворачиваюсь на своем сиденье и сталкиваюсь лицом к лицу с ее растерянным выражением лица. Она громко стонет и смотрит вокруг расфокусированными глазами.

— Где… — Она спотыкается на полуслове, и Дион закатывает глаза. Он действительно осел.

Я пытаюсь взять ее за руку, но она, понятное дело, отстраняется, растерянно хмурясь.

— Все в порядке, мы не причиним тебе вреда. Просто откинься назад и глубоко дыши. — Я пытаюсь снять чувство вины, тем, чтобы не напугать ее еще больше, чем она уже напугана.

— Куда вы меня везете? — Она пытается успокоить дыхание и с трудом подбирает слова, но все же ей удается их выговорить. Адреналин захлестывает ее, и она отчаянно, но безуспешно пытается открыть дверь машины.

— Это мило, но выхода нет, так что сядь и закрой рот, хорошо? — Он бросает на нее угрожающий взгляд, который вызывает у нее возмущенный вздох. Он шепчет что-то еще на своем родном языке, но это был едва слышный шепот.

Дион просто смотрит на дорогу перед нами.

Христос.

— Tu sais que c’est ce que je veux dire par le plus grand manque de respect.⁵⁷ — Девушка шепчет достаточно громко, чтобы мы с Дионом услышали. — Vous, monsieur, êtes un grand idiot.⁵⁸

Воздух в машине словно исчезает, и я чувствую только напряжение. О, милая девочка, ты же не хочешь противостоять этому человеку. Я — ее лучшая ставка, и я даю ей понять глазами, что нужно действовать осторожно.

Внезапно Дион разразился приступом смеха, и мы оба уставились на него, как на клинического безумца.

Иногда я именно так и думаю о нем.

— Tu es un petit oiseau drôle. — Он улыбается и смотрит на нее через зеркало заднего вида. «Ты забавная, маленькая птичка». Я немного подтянула французский, находясь рядом с ним, а также время от времени занимаясь бизнесом во Франции.

— Что, позвольте спросить, смешного в этой ситуации? — Она говорит спокойно и с изяществом, которого нет ни у кого в ее положении.

— Забавно, что ты, похоже, не испытываешь никаких сомнений по поводу своего затруднительного положения, дорогая. — Он щелкнул языком. — На твоем месте я бы заткнулся и делал то, что я тебе говорю. Старшего брата здесь нет, чтобы держать монстров на расстоянии. Ах да, он сам выпускает их на свободу рядом с тобой. — Он насмехается над ней и говорит с ней со знанием дела.

Я ошарашенно смотрю на него, но он лишь бросает на меня пустой взгляд.

Я его совсем не знала.

Я оборачиваюсь и смотрю девушке в глаза. Я сделаю это по-своему. Так, чтобы я могла смотреть в глаза своему сыну и не быть похожей на одного из тех мерзавцев, которые его забрали.

— Как тебя зовут? — Спрашиваю я.

— Дав⁵⁹.

— У тебя красивое имя, Дав. — Да, и оно ей подходит.

— Мне нужна твоя помощь.

— Вин сделал что-то плохое? — Она смотрит на свои колени и не встречается со мной взглядом. То, как она произнесла имя своего брата, мне не нравится.

— Да. — Я отвечаю честно, потому что бросаю ее в волчье логово и не могу сделать это, не рассказав ей, с чем она столкнется. — Твой брат похитил моего сына и лучшую подругу, чтобы навредить моему мужу. Знаешь ли ты что-нибудь, хоть что-нибудь, что могло бы помочь мне понять его личную месть моему мужу?

— Как зовут вашего мужа?

— Лукан Вольпе.

— Друг Вина. — Она шепчет и наконец поднимает голову, чтобы посмотреть мне в глаза.

— Они были близки? — Спрашиваю я, желая знать, каковы его мотивы и конечная цель. — Можешь ли ты рассказать мне что-нибудь, что может помочь, даже если это незначительные детали.

— Вин всегда вел себя странно, когда речь заходила о Лукане. — Шепчет она. — У него в глазах появлялась тьма, и портилось настроение.

Может, он просто завидует тому, что есть у Лукана.

— Он всегда вел себя неадекватно, когда отец Лукана покидал наш дом.

Что?

— Он часто приезжал? — Спрашиваю я.

— Он часто навещал маму и брал с собой Вина.

Ха.

— Ты кажешься хорошим ребенком, Дав. — Я заставляю ее смотреть мне в глаза. — Мне нужно, чтобы ты помогла мне спасти мою семью от твоего брата.

Она нервно смотрит в сторону Диона, а затем на меня.

— Что ты хочешь, чтобы я сделала?

Я облегченно вздыхаю и надеюсь на Бога, что все пойдет по плану этого идиота.

Я беру руку Дав в свою и объясняю ей, что именно нужно делать.

— Ты поняла? — Мягко спрашиваю я.

Она поднимает глаза и осторожно кивает.

— Да.

— Ты должна быть очень убедительна, чтобы это сработало. — Они должны поверить, что я готова причинить вред этому ребенку.

Машина останавливается, и мы оказываемся за старым заброшенным зданием.

Мы на месте.

— Не облажайся, маленькая птичка. — Огрызается Дион, выключает двигатель и без лишних слов вылезает из машины.

ЛУКАН

НА ШАГ ВПЕРЕДИ

«Этот ублюдок». — Лукан

— Проверьте его. — Винченцо приказывает своим верным крысам. — Убедитесь, что у него ничего нет. — Он торжествующе ухмыляется, словно уже выиграл войну.

Я поднимаю руки и позволяю ублюдкам обыскать меня. Я не настолько глуп, чтобы иметь при себе что-нибудь, зная наверняка, что первым делом этот идиот прикажет обыскать меня на предмет оружия.

Все может пойти прахом.

Один неверный шаг — и все, чего я добился до сих пор, полетит к чертям.

Мой ребенок пострадал из-за этого гребаного плана.

Я сделал это.

Я заставил его пройти через это, добавив травм в его маленькую жизнь, и все это для того, чтобы с этого момента они были в безопасности.

Все для того, чтобы мы могли быть свободными.

Его мать наверняка сейчас меня ненавидит. Она наверняка обдумывает все способы покончить со мной за то, что я оставил ее прикованной к кровати в нашей комнате.

Как только сука заканчивает ощупывать мое тело в поисках пистолета или ножей, он отпускает меня и толкает, чтобы я мог идти вперед.

Я стараюсь быть лучше, но эти сучки меня испытывают.

— Я рад, что у тебя хватило ума поступить так, как тебе сказали, и прийти одному. — Винченцо обходит меня, держа наготове пистолет. Явный знак, чтобы я продолжал делать то, что мне говорят, если нет, он пустит мне пулю в лоб.

Один мудрый человек сказал, что бродячие собаки никогда не бывают верными, но эта сука доказала, что поговорка неверна.

Все эти люди, собравшиеся здесь сегодня, никогда не были верны мне, и я это знал. Я понял это в тот момент, когда пустил пулю в голову своего отца. Они отвернулись от меня так же, как я отвернулся от Томмазо.

— Где мой сын?

— Всему свое время, друг мой. — Он смеется и похлопывает меня по спине своим «глоком». Как будто он на одном уровне со мной. Как будто он не забрал моего сына и не предал меня. Не могу дождаться, когда я вышибу мозги этой суке и увижу, как его грязная кровь потечет по этому полу.

Он ведет меня по длинному коридору, и я обращаю внимание на все вокруг. Несколько моих солдат стоят на страже, пока мы идем, и некоторые из них даже не смотрят мне в глаза.

Склоняют головы и опускают глаза.

Я не опускаю голову и следую за Винченцо, пока он не останавливается перед закрытой дверью. Он открывает двойные двери и заходит внутрь, ожидая, что я последую за ним. Как только я вхожу в комнату, то сразу же замечаю, как здесь холодно.

Почти как в чертовой морозилке, в которой мы иногда храним тела.

Сзади Винченцо раздается слабый лай, и тут я замечаю своего мальчика. Мой маленький мальчик сидит на стуле на таком морозе.

— Я прикончу тебя. — Я говорю Винченцо достаточно тихо, чтобы Роман не услышал. — Я буду купаться в твоей крови и праздновать твою гибель. Я обещаю тебе это.

Он смеется.

Громкий и несносный смех, привлекающий внимание Романа.

Этот храбрый мальчик пережил столько всего, что не должен испытывать ни один ребенок.