Пустоцвет (СИ) - Зика Натаэль

— Повторим поход в загс на бис?

— Повенчаемся. Скажи, ты не против?

— Венчаться? — Маша на мгновение замерла, глядя в Гошины глаза. — Не против.

— Вот и договорились! Завтра заедем в церковь, узнаем, когда будет можно. Господи, ты — моя жена! Думал, что никогда этого не дождусь!

Егор сгреб Машу в охапку и закружил, целуя.

Прошло два дня, как они муж и жена. Правда, Мария так и осталась жить в двушке, но Георгий, практически, к ней переселился. Конспиратор.

Маша и не подозревала, насколько нежным он может быть. Она купалась во внимании, плавилась, таяла и понимала, что никогда ничего подобного не испытывала.

Его руки, губы дарили блаженство, горячий шепот вгонял в краску и посылал по телу стада мурашек. Даже ребенок одобрил, радостно реагируя на голос мужчины.

— Как мы назовем нашу девочку? — как и мечтал — щекой на животе жены, вслушиваясь, не откликнется ли ребенок.

— Не думала еще. А ты как бы хотел?

— Полина. Полюшка. Поленька, — мечтательно пробормотал Егор. — Или Александра. Сашенька.

— Мне нравится.

— Какое из двух?

— Оба.

— Значит, выберем путём жребия, — решил Георгий и вскочил. — Машка, что мы лежим-то? Тебе надо поесть и витамины сегодня ты не пила! Сейчас все принесу.

— Я не инвалид, сама дойду, — рассмеялась Маша. — Тут два шага всего.

— Кстати об этом! Маш, мы ютимся в двушке, размером меньше, чем спальня в нашем доме! Когда уже мы переберемся в родовое гнездо? Ребенок должен проникнуться духом дома, потом, там экология лучше, воздух!

— После пикника, ладно? Ну, не могу я бросить Надежду Львовну! Она так одинока, несмотря на количество бывших учеников! Так страшно, на склоне лет остаться совсем одной… Не возражай, я же вижу! Она всю жизнь была в центре событий, среди людей, детей. Была нужна, ее мнение спрашивали, а тут осталась одна. Да, вы ей звоните, навещаете по праздникам, но человеку требуется тепло каждый день, а не только на день рождения и новый год! Она и квартирантку взяла только для того, чтобы рядом живая душа была, и Сашеньку ждет, как свою внучку.

— Заберем к себе, как и твоих? Надо, я еще один дом поставлю, место есть, и соседний участок продается, тот, что через дорогу. Правда, он втрое меньше нашего, но зато за ним ухода меньше, — пожал плечами Георгий. — Будут у наших детей две бабушки. Другой вопрос — захочет ли сама Надежда Львовна? И согласятся ли твои?

— А ты спроси, — прошептала Маша.

— И спрошу! На пикнике. Если они нас не прибьют, когда узнают, что мы, втихаря, уже расписались.

Было так здорово, так волнительно — делать вид, что это просто пикник!

Маша видела, что и ее родители, и Юра, и Надежда Львовна ждали — когда? Ну, когда же эти ненормальные влюбленные объявят о свадьбе! — и предвкушала их реакцию на новость.

Конец мая выдался на редкость теплым, даже жарким. Маша слышала, что даже купальный сезон уже был открыт — по выходным городской пляж был заполнен под завязку. Если в тени далеко за тридцать, только и спасаться — под кондиционерами и у реки.

Так получилось, что в усадьбе Мария не была больше месяца, и когда Георгий привез ее, то ахнула — до чего хорошо!

Бассейн наполнили водой, цветы набирали цвет, кусты кустились, вылизанные, будто умытые, дорожки, ярко-зеленые, свежестриженные газоны. Она не ошиблась — летом здесь еще лучше! А дом?

Женщина ходила по нему, заглядывала в комнаты, внутренне обмирая от восторга. И переделывать ничего не хочется, так продумано, так здорово все устроено!

Разве что — заменить кровать в спальне?

Заметив, что Мария стоит возле ложа и задумчиво его рассматривает, Георгий подошел, обнял сзади, прошептал на ухо:

— Никого здесь не было до тебя. Ты — первая женщина, которая переступила порог этой комнаты. Первая и единственная.

Ну, вот как он может так угадывать, о чем она думает, что ее беспокоит?

Разумеется, процесс знакомства с домом и усадьбой пришлось отложить. На час. А потом — еще на пару.

— До пикника еще два дня, успеем! — успокаивал ее муж.

Конечно, они успели, тем более что Георгий нанял двух помощниц и повара.

В назначенный день съехались все самые дорогие им люди.

Смех, теплая атмосфера — и не только из-за плюс тридцати в тени — вкусная еда, прогулка по окрестностям, хорошая компания, красивое место.

И, наконец…

— Мы пригласили вас, — начал Гоша, обняв Марию, — чтобы поделиться радостным для нас событием.

Выдержал паузу, поочередно посмотрев на брата, на Надежду Львовну, на девушку Юры, родителей Маши и продолжил:

— Позавчера Мария сделала меня самым счастливым человеком на свете.

Пауза.

— Стала моей женой, — договорил Георгий и ещё раз поцеловал розовую от смущения Машу.

— О-ох! В мае поженились! — мама.

— Как, уже? — папа.

— Ну, вы даете! — Юрий.

— Поздравляю! Наконец-то! — Надежда Львовна.

— А, как же, свадьба? — Катя.

— Отвечаю по порядку — двадцать второго мая, это не «всю жизнь маяться», а день Николая Чудотворца. Я узнавал специально, выбрал самый удачный день. Далее — тянуть до рождения нашей дочери мы не хотели. Да, брат, спасибо за поддержку. Надежда Львовна, благодарим! Катя — свадьба обязательно будет! Надеюсь, вы посмотрите на нас, и тоже решитесь.

Катерина хихикнула и ткнула Юрку локтем:

— Он решится? Да, ни в жизнь! Разве что, я все возьму в свои руки.

— Возьми, Екатерина! Возьми! — театрально воскликнул Юрий. — Я весь твой!

— Паяц! — фыркнула девушка, и оба рассмеялись.

— Просим прощения, что не пригласили вас на бракосочетание, но оно у нас было совсем не торжественным, так что, ничего интересного и волнующего, кроме самих участников, — Георгий снова притянул Марию и легко поцеловал ее в висок. — Но мы приглашаем вас всех на венчание, которое состоится двадцать первого июля.

— Поможете всё организовать? — Маша обвела взглядом женскую половину общества.

И все задвигались, загомонили, затормошили молодоженов.

Мама, как водится, заплакала. Отец, крякнув, тряс руку Гоше, Юрка и Катя пристали к Маше с расспросами, а Надежда Львовна улыбалась, переводя взгляд с одного на другого.

— У меня не все новости. Вернее, предложения, — улыбнулся Георгий. — Я хочу, чтобы мы перебрались с Машей в этот дом. Сами видите, как тут чудесно! Но есть одно «но» — Мария категорически не хочет оставлять работу и расставаться со всеми вами.

— И со мной? — Юра получил новый тычок от Кати и рассмеялся.

— Нет, ты удобоварим только в дозированном виде, — отреагировал Егор. — Раз в неделю, ну, два, так и быть, потерпим, но не чаще! Мы с Машей предлагаем вам, Нина Михайловна и Сергей Сергеевич, переехать к нам. Если не хотите жить в одном с нами доме, то есть второй — вон он. Полностью благоустроенный.

— Мама, папа, — вступила Маша. — Правда, подумайте! Сашенька родится, будет чем заняться.

— Дочка, — мать заплакала, закрыв лицо руками. — Спасибо!

— Егор! — отец, часто-часто моргая, снова потряс руку зятю. — Отдельный домик — это то, что надо. И рядом, и перед глазами не маячим друг у друга.

— Ого, брат, я вижу, ты не только свадьбу зажал, но и племянника? — ахнул Юрий. — Поздравляю, партизан! Когда я стану дядей?

— В октябре, — негромко пояснила Мария.

— Завидуй молча, — шутливо отмахнулся от брата Егор, задавив тревогу — дядей ли? Может быть, отцом?

Поймал взгляд учительницы и тут же сам себя одернул — отцом будет он, Гоша! Это его дочка!

— Ну, вот и хорошо! Сейчас пойдем, покажу ваши будущие хоромы, — выдохнул Гоша.

— Надежда Львовна, а вы не хотели бы поселиться вон в том доме? — Мария показала на забор в сторону соседнего участка. — Правда, он меньше, чем наш, да и сам участок небольшой, но зато воздух там такой же свежий, тишина, лес и мы с Егором будем рядом.

— Егор, Маша, что вы задумали? — нахмурилась учительница.

— Понимаете, соседи продают участок, — принялся объяснять Гоша. — Вернее, я его уже купил. И подумал, что дом без присмотра быстро придет в негодность, станет нежилым, потеряет свет и жизнь. Потом, у нас скоро родится дочка. Кто лучше вас сможет привить ей любовь к чтению? Но это всё ерунда! Главное — мы с Машей не хотим с вами надолго расставаться, потому что, если бы не вы, то никаких «мы» не случилось бы. И если бы не вы, то неизвестно, как сложились бы наши с Юркой жизни, потому что, когда погибли наши родители, только вы помогли мне удержаться на плаву, не впасть в отчаянье, вылезти самому и не дать брату наделать глупостей.