Найди меня, мама (СИ) - Титова Светлана

— Нет, все нормально. Не переживай. Я скоро приеду, — отключилась и передала телефон терпеливо ждущему меня мужчине.

Едва дорогой смартфон коснулся рук хозяина, тут же разразился звонком. Я вздрогнула от неожиданности, "плитка" смарта выскользнула из ослабших пальцев, но мужчина ловко поймал собственность. Я виновато улыбнулась, извиняясь за неуклюжесть, поглубже занырнула в пальто, прячась от ветра.

— Да, Сергей Алексеевич, все уладил. Дарья Александровна в порядке, — очки блеснули в мою сторону. — Я везу ее, как договаривались.

Я отошла в сторону, чтобы не мешать разговору, поворачиваясь так, чтобы не слышать слов. Удивлялась, что не разглядела глаза адвоката, они постоянно прятались за бликами стекол очков.

Странно, с чего бы мне интересны глаза незнакомого мужчины. Или дело в том, что позвонил Шалый. Сейчас мне меньше всего хочется говорить с ним. Просто потому что я не знаю, что ему сказать. Прислушалась к пустоте царившей внутри. Никаких чувств и эмоций. Видимо для меня наступил предел. Пережитые страх, отчаяние и радость выжали меня как лимон соковыжималка. Обиды на Шалого не чувствовала. Жизнь научилась не принимать всерьез слова мужчин, и верить поступкам. Все же ситуация научила не полагаться больше на Сергея. Он помог, но только после того, как убедился в моей невиновности. Он не верил мне безоговорочно, а какие отношения могут быть там, где в тебе сомневаются? Макс, тот не сомневался, сразу прилетел, как только узнал, что я в беде. Это и есть любовь. Полюби нас черненькими, а беленькими нас всяк полюбит.

Размышляя так о далеко не самых приятных вещах, я бездумно следила за автомобилями, проезжающими по примыкающей к "Лефортово" дороге. Стояла к стене спиной, чтобы не видеть, не вспоминать проведенные там ночь и утро. Снегопад усилился, грозя завалить столицу месячной нормой осадков. Периодически встряхивала волосами, разрушая собирающийся на макушке сугроб.

— Не замерзли, Дарья Александровна? — адвокат глянул на меня, но я снова заметила блеск, за которым не видно глаз. — Вы молодец, — вдруг похвалил меня, — отлично держитесь. Без истерик и слез. Это необычно для хрупкой женщины.

— Еще успею, — вяло улыбнулась ему, смахивая с ресниц снежинки, — дома, в одиночестве.

— Дома я тоже позволяю себе, — поддержал меня адвокат, кажется, Лев Маркович Риттель. Его имя вылетело из головы сразу же, как только услышала об освобождении. — Идемте, а то совсем продрогните. Можем заехать в ресторан и пообедать, если хотите?

С трудом представляла себе этого респектабельного мужчину в "золотых" очках, дорогом пальто и костюме рыдающим дома от усталости. Скорее всего, он имел виду хорошую выпивку под хорошую закуску для расслабления после тяжелого дня.

— Нет, спасибо. Я одета не для ресторана, — глянула на темный спортивный костюм и кроссовки, снова провела рукой по припорошенным снегом волосам, топорщащимся в разные стороны.

— В прекрасно выглядите, — сделал фальшивый комплимент адвокат, открывая машину. — Прошу, садитесь.

Я уселась в прогретый салон, откинулась в кресле, вдохнула аромат кожи и блаженно зажмурилась. Водителя не было. Адвокат брал пример с шефа и рулил сам. Необычно для людей их статуса.

— Вы сами за рулем! — удивилась. — Вам же положен водитель.

Примерно представляла, какие доходы у этого мужчины, если он позволяет себя такой автомобиль. Статус тоже обязывал. И странно, что при этом всем экономит на комфорте.

— Да, знаете, люблю хорошие машины, — мужчина устроился рядом, пристегнулся, и машина тронулась. — Моя слабость, как красивые женщины. Управлять таким, как обладать роскошной женщиной.

Я вскинула в удивлении брови. Не ожидала от Льва Марковича таких откровений. Его глубоко за сорок, полноватая фигура с благородными залысинами как-то совсем не монтировалась со страстью и обладанием роскошными и жгучими брюнетками. Сдержала улыбку и отвернулась. Вот Сергей… этот опасно спящий вулкан, совсем другое дело. Он как-то легко монтировался с любой красоткой на обложку любовного романа или заставку к мыльной опере.

— Еще один вопрос, Дарья Александровна, — прервал мои фантазии о Шалом адвокат. — Сергей Алексеевич просил вас обязательно проинформировать.

— О чем? — напряглась я, ожидая опять какой-нибудь подставы от Шалого.

— Вам нужно будет подъехать в ЦМГЭ для сдачи анализов, — равнодушно поведал адвокат, уверенно поворачивая на перекрестке. — Распоряжение Сергея Алексеевича. Подробности вам позвонят и сообщат.

Куда позвонят, если мой телефон утерян, а новый я еще не купила. Но это ладно. Что еще придумал Шалый? Что ему неймется?

— Куда это? — опешила я, пытаясь расшифровать аббревиатуру, но тщетно. Уставшие мозги не выдавали ничего подходящего. — Что за Центр…м-м-м…

— …Молекулярно-Генетических-Экспертиз, — закончил за меня Риттель. — Объяснять вам, надеюсь, не нужно.

Я быстро глянула в его сторону, впервые встретившись с ним взглядом за все время общения. Мне захотелось пересесть назад. Неприятные стальные буравчики с интересом разглядывали меня, словно некрасивое, но занятное насекомое.

Глава 41

Дарья

Автомобиль остановился, и я открыла глаза. Оказывается, пока ехали, я задремала. Сказалась бессонная ночь накануне. Часа отдыха хватило, чтобы свинцовая тяжесть в висках прошла и жизнь показалась сносной.

Мы въехали на территорию поселка. На КПП немного задержались — у Риттеля дотошно проверяли наши пропуска. Я не смотрела по сторонам, раздумывая о том, что зря не заехала на городскую квартиру за своей одеждой. Но может быть я не задержусь в новом доме Шалого, то и жалеть нечего.

Поражала тишина, нарушаемая непрекращающейся работой автомобильных дворников. Снег валил и валил не переставая. Я поежилась в осеннем пальто, представляя, как буду пробираться по сугробам в легких кроссовках.

— Сергей Алексеевич звонил, но не стал тревожить, узнав, что вы заснули прямо в машине, — сообщил адвокат, снова неприятно блеснув стеклами.

Странно, солнца не было, но неяркий блеск стекол жутко раздражал. Или не он, а сам Лев Маркович, при взгляде на меня растягивающий губы в неприятной усмешке.

— Извините, — я поправила волосы. — Ночь выдалась бессонная.

Мы покатили по недавно расчищенной улице, где по обеим сторонам засыпанные снегом дремали роскошные особняки.

— Трудно вам пришлось, — кивнул Лев Маркович, подпустив в голос фальшивого сочувствия. — Сожалею. Женщине лучше не проходить через такое.

— Лучше не проходить, — эхом повторила я. — По обвинению в наспех состряпанному делу, мне еще на допросе стало ясно, что через меня давят на шефа. Я пешка, а значит, захотят — уберут не задумываясь. СИЗО почти идеальное место. Всегда можно списать смерть на спонтанную агрессию сокамерников. И расследовать не станут. Правду сказать, было страшновато.