Сахар на обветренных губах (СИ) - Кит Тата

— Кто душил меня? — хохотнула я едко. — Люблю грубый секс, но не люблю распространяться о партнёрах. Это всё, что вы хотели от меня узнать, Константин Михайлович? Я могу идти? — как можно равнодушно спросила я, бесстрашно глядя в глаза мужчины, хотя внутри уже умирала от страха, что он может, как ребенка, поймать меня на лжи.

Одинцов несколько секунд смотрел в мои глаза, будто читал в них криминальную сводку, а затем едва заметно кивнул на дверь.

— Иди, — выронил он сухо.

Глава 5

Пара у Одинцова закончилась и уже прошла следующая, а я так и не смогла убрать шипы, выпущенные от злости, страха и, конечно, для защиты.

Какого черта он решил, что может интересоваться тем, что находится под моей одеждой? Его это, вообще, не касается. Я давно не в школе, где учителя беспардонно лезли, не стесняясь при всём классе проверять меня на наличие вшей или карманы, если что-то у кого-то вдруг пропадало. А уж сколько раз они приходили в квартиру с проверками и морщили напудренные носы — не сосчитать. К слову, ни ворованного, ни вшей у меня, ни грязи дома они так ни разу и не нашли. Потому что синяки отлично списывались на неуклюжесть, а чистота в доме была за счёт того, что учителя имели неосторожность предупреждать заранее о том, что скоро нагрянут с проверкой.

Наконец, пары закончились, и я смогла покинуть стены университета, в котором мне так филигранно взлохматил нервы всего один человек. Взрослый, казалось бы, человек.

Натянув шапку до бровей и, застегнув куртку до подбородка, я вышла на широкое каменное крыльцо и попыталась стать невидимкой, стоило мне увидеть Колесникова, восседающего на капоте своей машины в окружении трёх хихикающих девиц.

Не желая быть замеченной парнем, который просил не убегать после пар, я опустила взгляд в ноги и поспешила сбежать отсюда, рискуя оказаться сдутой холодным февральским ветром.

Я спрятала руки в карманы куртки и старалась шагать как можно скорее по накатанной ледяной дорожке, по которой все, в основном, прокатывались, предварительно разбежавшись.

— Зелёная толстовка, — послышалось где-то совсем рядом, и через секунду рядом со мной, скользя по льду, материализовался Колесников. Красная шапка на макушке черных волос, распахнутая черная куртка с красными вставками и неизменная улыбка на смазливом лице. — Мы же договаривались, что ты не будешь убегать от меня после пар.

— Лично я с тобой ни о чём не договаривалась, — бросила я, продолжая идти, куда шла.

— А ты, типа, такая… дерзкая?

— Слушай, — устало вздохнула и остановилась, чтобы парень перестал идти рядом со мной, неуклюже ловя равновесие, как корова на льду. Повернувшись к парню лицом, я поймала его взгляд и самодовольную улыбочку. — Просто не лезь ко мне. Ладно?

— Воу! — нарочито нахмурился Колесников. — Отшиваешь? Меня?! Детка, это лишь подстёгивает мой интерес к тебе.

Ясно. Снова на арене клоун. Иначе, он не стал бы так голосить на всю парковку.

На секунду закатив глаза, я посмотрела по сторонам и заметила повышенный интерес прохожих к нашему разговору. Всем было весело, и только девчонкам, оставшимся у машины Колесникова, было не до смеха. Они смотрели на меня так, будто прикидывали, какой инструмент для пыток лучше всего применить на мне.

— И чего ты хочешь? — не выдержала я, снова обратив внимание на парня.

— Прокатимся? — кивнул он в сторону машины.

— И ты от меня отстанешь?

— Ну, это смотря, как мы прокатимся, — ухмыльнулся он криво и, подойдя ещё на шаг ближе ко мне, подцепил тонкую прядь волос, намотав её на палец. С каким-то потайным огнём в глазах он снова заглянул мне в лицо, оставив локон в покое. — Ну, так что? Поедешь со мной?

— Хорошо, — выронила я и кивнула в сторону его машины. — Как только сможешь отлепить тех девчонок от своей тачки, я с тобой прокачусь. Но после этого ты сразу от меня отстанешь.

— Ого! Деловой подход? А это интересно, — улыбнулся он уголком губ.

— Но мы просто прокатимся, — понизила я голос до шёпота. — Твои зрители поставят себе галочку, что ты молодец и тебе снова не отказали, а потом ты отвезешь меня на работу. И на этом всё.

— У тебя тут шрам? — спросил Колесников, пропустив мимо ушей всё сказанное мной. Его пальцы потянулись к моему подбородку, и я тут же ударила по ним, не позволив прикоснуться к себе. Рефлекторно сжала кулак, приготовившись защищаться. — Тише-тише! — хохотнул Колесников, вскинув руки ладонями ко мне. — Я просто спросил. Ты чё такая нервная?

— Не надо меня трогать, — поцедила я сквозь стиснутые зубы, а затем взяла себя в руки, снова нацепив на лицо маску отрешенности. — Найди меня, когда очередь рассосётся, — кивнула я в сторону его машины и, спрятав руки в карманы куртки, наконец, смогла пойти дальше.

Глава 6

Небольшая передышка между парами и работой у меня, как обычно, проходила в автобусе.

Здесь я иногда перекусывала или даже умудрялась дремать. Но сегодня, после инцидента с Одинцовым и цирковым выступлением Колесникова, я никак не могла заставить себя успокоиться. Будто на иголках сидела. А успокоиться не мешало бы. Через час нужно вставать на кассу, а я совершенно не готова работать и улыбаться покупателям, предлагая пакет или карту магазина.

Телефон в кармане куртки проснулся протяжной вибрацией. Достав его, увидела, что звонит мне мама. Очень большое желание не брать трубку почти пересилило меня. Я знаю, что ничего хорошего она мне не скажет, но вместе с тем я боюсь, что она может звонить с информацией о том, что с Катей что-то случилось.

— Да? — ответила я на звонок.

— Быстро домой, Алён, — потребовала мама сразу.

В её голосе слышалась паника, но вместе с тем и желание показать, кто здесь главный.

— Я не могу, я еду на работу, — бросила я нарочито равнодушно.

Что у них там? Бутылку нужно купить? Сигареты? Сами справятся.

— Я сказала, быстро домой. Ты что, не поняла меня?

— Я сказала, что я еду на работу.

— А к нам едет проверка из школы. Катя взяла и рассказала всё своей училке. Теперь к нам едет комиссия. Теперь тебе понятно, почему надо ехать домой?

— Продукты пусть купит, — раздался на фоне голос отчима.

Трезвые? Ну, надо же! Или выпившие, но паника здорово отрезвляет.

— Слышала?

— Слышала, — процедила я.

— Вот и всё, — заключила мама. — Если не хочешь проблем для нашей семьи, быстро домой. Убраться ещё надо успеть.

— Ясно, — выронила я нервно.

Набрав номер знакомой, подменилась с ней на сегодняшний день, пообещав, что затем отработаю её смену.

В квартиру вернулась, разумеется, через магазин, накупив два пакета продуктов. Конечно, пришлось потратиться из тех денег, что я отложила на свой «грандиозный» побег вместе с Катей из этого дома.

Я не была готова к подобному форс-мажору, но ещё я не готова к тому, что прямо сейчас могут быть запущены процессы, в результате которых Катя может со стопроцентной вероятностью угодить в детдом.

— Наконец-то, блин! Я готовлю, а ты помой полы, — мама выбежала мне навстречу и забрал пакеты с продуктами, снова убежав в кухню.

Сняв ботинки и куртку, я пошла за ней и обнаружила плачущую сестру, которая опустив голову, тихо всхлипывала, стоя перед отцом, который смотрел на неё так, будто был готов вот-вот ударить.

— Ты в кого такая ебанутая у нас, а? — рычал он на Катю. — В сестру свою недоношенную или сама по себе такая?

— Я не специально, папочка, — едва мямлила сестрёнка из-за слёз. — Я просто сказала подружке…

— Бестолочь! — прикрикнула на неё мама, трясущимися руками разбирая пакеты. По запаху, витающему по квартире, я поняла, что они выпивали, но, видимо, их «праздник» был прерван Катиным возвращением из школы с неожиданным заявлением. — Думать надо, что говоришь! И нехер рассказывать о том, что у тебя дома происходит. Это, вообще, никого не касается.